Отец моей малышки (СИ) - фон Беренготт Лючия. Страница 30
– В музей? – помогаю ей, опускаясь рядом на ковер и подпирая кулаком подбородок.
– Неа, – мотает она головой. – Там динозавлы гуляют в лесу! Настоясии! А в музее – ненастоясии!
Мои брови лезут наверх – где, это, интересно, такое чудо? Может, там люди гуляют, переодетые в динозавров? И вдруг понимаю, что и сама не против съездить на экскурсию в эдакий современный Парк Юрского Периода… Разумеется, если мне и Маше будет обещана отдельная комната.
Неопределенно хмыкаю и прошу Масюню показать мне, что еще папа ей подарил.
Прыгая от восторга, дочь начинает вытаскивать из пакетов подарки, большинство из которых, к моему огромному удивлению, развивающие и образовывающие. Книжки, учебник английского, маленький планшет с ручкой для рисования, упаковка глины для лепки без обжига, набор юного химика и даже небольшой, но вполне себе приличный микроскоп! Разумеется, в дополнение ко всему этому набору профессорской дочки, прилагалась огромная, пучеглазая кукла в соломенной шляпе, но в основном все подарки были весьма полезные и мной были мгновенно одобрены.
Злиться на нашего новоиспеченного папашу определенно становилось все труднее и труднее.
– Иссё есть одески… – с женской деловитостью, Масюня достает из последнего пакета аккуратно сложенное, нарядное платье с кружевом по подолу и еще что-то… тоже с кружевом. Вручает последнее мне.
– Что это? – я недоуменно разворачиваю и прежде, чем успеваю стыдливо скомкать, Масюня отвечает – совершенно равнодушно, как будто так и надо.
– Тлусы. Тебе.
Я жутко краснею.
– Трусы?
– Да, – не отрывая взгляда от куклы и приглаживая ей волосы ладошкой, она кивает. – Папа сказал, что у тебя совсем нет тлусов. Там иссё много всего.
Слава богу, она не смотрит на меня! Точно подумала бы, что со мной что-то не так. Как можно равнодушнее, я сгребаю в охапку пакет, в котором завернуто явно элитное белье – о, мне даже не надо смотреть на этикетки, чтобы понять, что стоит этот пакетик примерно, как наше с мамой авто!
Тихонько выбравшись из комнаты, спешу обратно в свою спальню… вываливаю содержимое на кровать и закашливаюсь от названия брэнда на этикетках, которые игриво подмигивают мне со всех этих чудес кружевного искусства! Мало того, что это дико дорого, это еще и эксклюзивно! Каждая вещица пошита индивидуально, кружево – ручной работы! Охренеть можно…
– Ты с ума сошел… – качаю головой. Хочу рассердиться на себя, за то, что, как маленькая девочка позволяю себе быть подкупленной такой простой вещью, как кружевные трусики… и не могу!
Я ведь всю жизнь очень любила красивое белье! Мечтала о том, что вот когда-нибудь стану богатой и смогу купить себе целый комплект какого-нибудь «Версаче» или «Агент провокатёр»… Буду сидеть – вот прям как сейчас! – и перебирать в руках все эти стринги и бикини, и даже боксеры… лишь бы кружево струилось в руках, а ткань была из настоящего, природного шелка.
Вдруг вспоминаю, что мои постиранные в душе трусы все еще сушатся, а я уже часа два как бегаю голышом под халатом. И тут уж меня не удержать… Не померить такую красоту – это совершенно точно выше моих моральных сил.
Вскочив, я мгновенно раздеваюсь и выуживаю из вороха очаровательные бикини с рядом кокетливых бантиков по бокам и кружевной оторочкой, цвета пыльная роза. И тихонько визжу от восторга, обнаружив, что к ним идет точно такой же, «пыльно-розовый» лифчик!
Тут, конечно, легко ошибиться – вряд ли он запомнил размер моих сисек за столько лет... Уговаривая себя не расстраиваться, если лифчик не подойдет, я примеряю его… и прыгаю от восторга – так же, как и Масюня от своих подарков!
Это надо же как он сумел в точку попасть! И с размером, и с подарком вообще… Вряд ли он мог подарить мне что-нибудь более подходящее.
Решив, что ни за что не подам виду, что подарок мне понравился, я быстренько стягиваю с себя трусики и лифчик, и подскакиваю к вороху белья опять. Кажется, я видела там офигенный, черный комплект с поясочком и подвязками… Вот бы еще и чулки были!
В кармане моего брошенного халата вдруг раздается звонок. Не глядя, откапываю его, выуживаю и отвечаю.
Саша. Кряхтит, мнется и мычит что-то в трубку, словно не знает, как начать разговор.
– Что еще? – довольно резко подгоняю его, в нетерпении продолжать примерку этого охренительного белья.
– Слушай… Я забыл тебе сказать… У меня во всех комнатах, кроме ванных и туалетов, вмонтированы камеры.
Я глотаю слюну и на автомате притягиваю к себе халат.
– Что? То есть… Ты хочешь сказать…
– Да, – подтверждает он извиняющимся тоном. – Я тебя вижу у себя на экране телефона. Прямо сейчас. Подумал, это будет нечестно, если не скажу тебе…
– Алекс, это свинство! Я это так не оставлю! – шиплю, специально называя его нелюбимым именем. – Мог бы и пораньше предупредить!
И продолжаю, с иррациональным упорством закрываться халатом. Зачем? Он ведь уже видел меня прыгающую по комнате голышом.
– Зачем ты вообще за мной подглядывал?! Что за проверки?
– Затем что мне нужно было убедиться, что ты в порядке. Кое-что произошло… по вине моей ассистентки. Не хочу сейчас тебя пугать, но будь осторожна и никому, кроме своей матери, не открывай.
У меня ширятся глаза – неужели до него начинает доходить, что все это заговор его ассистентки?! Интересно, что эта тварь еще натворила, кроме того, что подкинула мне письмо, написанное похожим на мой почерком, и заставила, под видом директрисы детсада, мою маму привезти мне сумку с Машиной одеждой!
А этого дурака не прощу, даже если на коленях будет ползать! – напоминаю себе.
– В общем, пока рано делать какие-то заключения, но похоже, Алла… слегка тронулась головой. Если она позвонит или появится, обойдя охрану, не открывай и не разговаривай с ней.
– Неужели? Тронулась головой или все заранее спланировала? – язвительно переспрашиваю. – Может, по такому поводу пересмотришь свидетельства моего планируемого «побега» в Лондон?
– Одно другому не противоречит, – сухо отвечает он. – Алла прекрасно могла тронуться головой независимо от твоего планируемого побега в Лондон. Письмо ты все еще написала мне сама, помнишь? Я прекрасно помню твой почерк с былых времен…
– А ты в курсе, что даже подписи подделываются, не то, что почерк?
– Так, хватит, – начинает раздражаться он. – И билет тебе купили, и письмо подделали, и сумку привезли… Многовато что-то для одной несчастной и, к тому же, чокнутой женщины. Прям агент разведки какая-то получается, а не доцент.
– Три несложных действия многовато? Ты явно недооцениваешь женщин.
Я продолжаю спорить, одновременно понимая, что звучит все это действительно не очень правдоподобно, особенно учитывая, что Алла подогнала все это под мою встречу с Андреем. Как она узнала, что я куда-то еду? Прослушивала телефон?
Значит, возможно, и сейчас прослушивает! Соображая, что лучше в таком случае долго не болтать и не показывать, что уже не так уж плохо отношусь к своему похитителю, я довольно резко заканчиваю разговор.
Хотя на самом деле мне хочется сказать Зорину спасибо за то, что исполнил мою давнюю мечту – утонуть в ворохе дорогущего, стильного, шелкового белья. Да и за Масюнины подарки тоже – вряд ли я смогла бы накупить ей сразу же столько полезного и вместе с тем увлекательного.
А еще эта поездка намечающаяся… Пойти, что ли, помочь Масюне прочитать эти несчастные десять страниц?
Однако, в гостиной меня ждет настолько качественный раскардаш, что приходится сначала с полчаса убираться, посадив дочку за новый планшет и «выключив» из реальности. Новое белье я решаю пока не надевать, сложив все обратно в пакет и убрав последний в шкаф, с глаз подальше, чтобы не соблазняться. Если прощу Зорина (а это большое если), тогда буду носить.
А уже после подкатывает на машине мама и от ее радости просто некуда спрятаться. Какое уж тут чтение!
– Господи, как же я счастлива, что вы снова вместе! – верещит она, бегая по дому со счастливыми глазами. – А какой дом, как дом… Ты бы всю жизнь работала, чтобы на такие хоромы заработать…