Лука (ЛП) - Кастиль Сара. Страница 57

— Что ты собираешься приготовить?

— Я не собираюсь ничего готовить. Мы будем играть. — Он вытащил огурец, и она в ужасе ахнула.

— Лука Риццоли. Мы не играем с едой.

Что ж, это было неожиданно. Его кухня была миром самых чувственных кулинарных возможностей. Возможно, она не понимала, какое удовольствие он хочет ей доставить.

— Я вижу, ты смотришь на холодильник. — Она сердито посмотрела на него. — Я знаю, как работает твой мозг. И на всякий случай, если у тебя возникнут какие-то идеи, внутри моей вагины нет ничего, что предназначалось бы для потребления. — Она уперла руки в бока, и Лука постарался не хмуриться.

Как они собирались развлекаться со всеми этими запретами? Как он продемонстрирует свое сексуальное мастерство? Покажет ей, каков он авантюрист в любовных делах?

Здесь у него было все, что нужно. Его последняя партия включала баклажаны, несколько огурцов с гладкой кожицей, кабачок, цуккини и, для полного сражения, кукурузу в початках.

— Bella… — развел он руками, заговорив самым ласковым тоном.

Габриэль покачала головой и скрестила руки между ног.

— Прости. Это — зона не для овощей.

— Мяса? — с надеждой спросил он. У него было изобилие пепперони, сосисок и хот-догов, хотя он подозревал, что хот-доги не проделают этот трюк после того, как она получила удовольствие от его значительного размера.

— Я очень разборчива в салями, — сухо сказала она. — Я буду чувствовать себя так, будто изменяю тебе.

Он оглядел кухню, оценивая ограниченные варианты, доступные ему сейчас. Пустая кухня была возможностью, которую нельзя было упускать, и с уборщицами, приходящими утром, чтобы убедиться, что все соответствует гигиеническим стандартам, он мог позволить себе одну из фантазий, которая у него была, когда Габриэль впервые вошла в его ресторан. В его голове росла идея, и этот мысленный образ заставил его напрячься.

Обойдя стойку, он осторожно поднял ее со стула.

— А что, если я поцелую тебя здесь? — Он начал покрывать поцелуями ее шею до ложбинки у основания горла, вдыхая стойкий аромат ее тела, омывающего ее кожу. После вчерашнего ужина с матерью он отвез ее домой и чуть не заставил опоздать на работу сегодня утром, потому что не мог насытиться ее мягким, сочным телом.

— Да, думаю, это было бы неплохо. — Ее лицо смягчилось.

— А здесь? — Он двинулся ниже, прокладывая поцелуями путь вниз по V-образному вырезу ее футболки к полумесяцам ее груди.

— Да.

— Твоя одежда мешает, — скользнув руками под ее рубашку, он стянул через голову футболку, затем снял лифчик и бросил одежду на стойку.

— Уже лучше. — Без предупреждения он опустился на ее левый сосок, облизывая и посасывая бутон в тугой пик. У нее перехватило дыхание, и он увидел, как участился пульс на ее шее.

— Лука.

Ему нравилось слышать свое имя на ее губах. Уделив равное внимание ее правой груди, он опустился перед ней на колени, покрывая поцелуями ее живот и стягивая с бедер джинсы и трусики.

— А здесь, bella? — Он поцеловал мягкий пушок на вершине ее бедер. — Можно мне поиграть здесь?

Ее руки опустились на его голову, и она откинулась на стойку, когда он помог ей снять одежду.

— Да.

Лука улыбнулся, вставая.

— Закрой глаза, — прошептал он.

— Что ты собираешься делать?

— Доверься мне.

Ее ресницы затрепетали, и он обхватил ее попку руками, легко поднимая, чтобы усадить на стойку из нержавеющей стали.

— Раздвинь для меня ножки.

Она тяжело сглотнула и раздвинула ноги, предоставляя ему соблазнительный взгляд на свою киску.

— А теперь откинься на локти, выгни спину и предоставь мне свою прекрасную грудь.

Он снял с себя одежду, когда она разместилась так, как он сказал. Боже, она была прекрасна. Слишком прекрасна. Он обхватил рукой свой член и начал дрочить, чтобы немного ослабить давление.

— Что ты делаешь? — Ее глаза распахнулись, и он почти кончил на свою руку, когда ее взгляд опустился вниз, чтобы посмотреть, как он ласкал себя.

— Это несправедливо, — простонала она. — Ты обещал, что позволишь мне смотреть.

— Не в этот раз. А теперь мне придется завязать тебе глаза за то, что ты такая плохая девчонка. — Он вытащил из ящика кусок марли и аккуратно обвязал ей глаза. — Ты видишь?

— Нет, — уголки ее губ опустились. — Не уверена, что мне нравится, что я не могу тебя видеть.

— Шшшш. Молчи. — Он бродил по кухне, собирая припасы для того, что обещало стать чувственным пиршеством.

— Лука?

— Ты продолжаешь ослушиваться меня, bella, и мне придется найти что-нибудь для этого рта.

— Ты думаешь, это меня запугает? — Она тихо рассмеялась.

Блядь. Его рука крепче сжала корзинку с клубникой, которую он только что достал из холодильника, когда его мысли атаковали образы его милого маленького полицейского на коленях. Уверенными шагами он пересек кухню и встал между ее раздвинутых ног.

— Открывайся, непослушная девчонка. Откинь голову назад.

Она сделала, как он просил, и он помахал клубникой над ее ртом.

— Оближи. — Она высунула язык и лизнула клубнику, когда он опустил ее ниже. — Укуси.

— Клубника. — Она откусила мягкую мякоть от стебля, и он зачарованно смотрел, как сок окрашивает ее губы в красный цвет. Не в силах сопротивляться, он наклонился и слизнул сок, смакуя сладость на языке.

Его член прижался к ее киске, скользя по ее влажному теплу.

— Снова. — Он скормил ей еще одну клубнику, наблюдая за скольжением ее языка, за чувственным движением губ. На этот раз, когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, он притянул ее к себе и засунул свой язык ей в рот, пробуя на вкус.

Оставив ее, он начал готовить оставшуюся еду, которую собрал, и вернулся с липкими и мокрыми пальцами.

— Оближи. — Он сунул палец ей в рот, и она сосала и облизывала его, пока он не застонал. Он ни за что не продержится достаточно долго, чтобы пройти через рог изобилия наслаждений, который лежал на тарелке рядом с ним.

Он поднял кусок дыни и поднес сладко пахнущий фрукт к ее носу.

— Ты можешь догадаться, что это?

Она втянула носом воздух, покачала головой, и он провел мягкой плотью по ее губам.

— А сейчас?

Ее маленький розовый язычок высунулся, чтобы распробовать.

— Дыня?

Он вставил фрукт между ее губами и смотрел, как она кусает, затем скармливал ей фрукт за фруктом, останавливаясь, чтобы лизнуть сок с ее губ и подбородка. Он выбрал дыню, манго и папайю за их сладкий запах и мягкую текстуру, инжир и авокадо за их неотразимую кремообразную косистентность и возбуждающие свойства. Не то, чтобы они оба нуждались в афродизиаке — его член был твердым и ноющим, ее соски были напряжены, а между бедер блестела влага.

Габриэль проглотила инжир, и он увидел, как сжалось ее горло. Он был со многими женщинами, делал с ними много вещей, но никогда не испытывал ничего более эротичного, чем чувственную, сексуальную перегрузку от кормления голой Габриэль на своей кухне.

Он скормил ей последнюю клубнику, но, когда капля сока упала ей на грудь, для него стало достаточно.

— Локти на стол. Ноги на стойку и широко расставь. — Она со стоном откинулась назад, и он провел пальцем по ее щели, заставив ее вздрогнуть.

— Ты вся промокла. — Его голос был хриплым, глухим от желания. — Похоже, тебе нравятся игры с едой.

— Больше никаких игр. Ты мне нужен.

— Еще одна. — Он обыскал стойку и схватил последний предмет, который он выбрал.

— А что хорошо сочетается с клубникой?

* * *

Габриэль откинула голову и застонала, ее голова все еще гудела от водоворота ощущений. Он бормотал что-то по-итальянски, когда кормил ее, его глубокий голос ласкал то пустое пространство внутри нее, которое становилось все меньше с каждым днем. Ее кожа была теплой, липкой от сока. Она все еще чувствовала запах клубники, остатки других фруктов, которыми он кормил ее. И сладость всего этого осталась у нее на языке. Это было невыносимо эротично — есть с его руки, чувствовать, как он облизывает ее, как после каждого укуса ее рот терпел поражение, словно он хотел проглотить ее. Темнота сделала переживания более интенсивным, заставляя ее сосредоточиться на других чувствах: твердом столе под ней, боли между бедер, тепле его губ, когда он посасывал ее соски, и прикосновении его пальца к половым губам.