Мой любимый граф (СИ) - Ветрова Ася. Страница 19

Горячий, твёрдый ствол принес резкую боль. Но всего лишь на несколько секунд. Я вскрикнула и слезы градом полились из глаз. Не столько из-за боли, а сколько из-за того, что моя жизнь с этого момента изменилась навсегда. Моё лицо осыпали лёгкими поцелуями, собирая слёзы и возвращая мне их солёными губами.

Чувство расписания сменилось чувством наполненности. Я сжала бёдрами поясницу мужчины, и он задвигался. Сначала было ощущение, как будто потирают ссадины. Неприятно, но терпимо. Но вскоре твёрдый орган заскользил во мне, закрепляя право мужчины на моё тело, на мою жизнь, и на мою судьбу. Держался он недолго. Его тело содрогнулось, а во мне пульсировала его плоть и горячее семя разлилось, принося тепло и тихую радость. Почему-то именно это ощущение отправило меня вслед за ним к звёздам.

– Люблю тебя! – на грани сна и реальности услышала я.

Как он меня почистил, как одел, я не чувствовала. Но как он обнял меня и поцеловал в макушку, помню.

Утро наступило внезапно. За окном шёл дождь. Но в комнате было тепло и уютно. Тело чувствовало лёгкое утомление, как после физического труда. Мне стало смешно. Ничего себе физические упражнения.

– Ты улыбаешься. Значит, день будет чудесным, – услышала я голос. И попыталась вернуть под одеяло. Но одеяло полетело прочь, а сверху навалился один совершенно наглый и невозможный тип. Мой муж.

– Не прячься. Я тебе не позволю от меня бегать. Это всё мое, – нагло двинул он телом в поступательном движении. Я стала опять краснеть и злиться.

– Солнышко, не жмурься. Ты так красиво улыбаешься. Ты, наверное, очень голодна. Я уж точно. Вставай, дорогая.

Он чмокнул меня в нос и в губы и поднялся. Я почувствовала небольшое разочарование, что игра закончилась, не начавшись.

«Ты дура, Маша. Может, у них тут не положено так развлекаться. Они не такие раскрепощенные, как в твоём веке. Хотя, дома терпимости были всегда, и вряд ли Генри был монахом»

Эта мысль принесла мне дискомфорт. Я почувствовала себя несчастной.

«Господи. Всего одна ночь, и я уже ревную его к прошлому. Так вообще должно быть?»

Пока мой мозг перезагружался, сделала все свои утренние дела и оделась.

Завтракали молча. Чувствовала на себе внимательный взгляд мужчины, но была настолько поглощена самокопанием, что игнорировала его, поедая с аппетитом всё, что принесли.

– Много надумала?

Неожиданный вопрос привёл в чувство.

– С чего вы взяли? – тяжело сглотнула я.

– Ты думаешь слишком громко, – Генри отложил приборы и глотнул из бокала чай. – Маша, я осознаю, что поторопился. Не дал тебе времени подумать. Я говорил тебе, почему так поступил. И не жалею. Я счастлив, что ты будешь со мной рядом в качестве моей спутницы на всю жизнь. И сделаю всё, чтобы и ты была счастлива со мной. Мне очень бы хотелось, чтобы ты полюбила меня. Требовать это бесполезно. Но я тебе не безразличен и это даёт надежду. Все, что могу сказать тебе сейчас, это то, что никто тебя у меня не отнимет. Кем бы он ни был.

Он накрыл мою руку своей. Я растерянно смотрела в эти невозможные синие глаза и нежность наполняла моё сердце.

– Меня некому у тебя отнимать. Поверь мне. И я бы не вышла за тебя замуж поневоле. В этом тоже можешь быть уверен, как и в том, что ты мне очень нравишься и дорог мне. Спасибо, что принимаешь меня такой, какая я есть, ни о чём не спрашивая. Обещаю, что всё тебе расскажу.

Раздался стук в дверь.

– Вот и модистка пришла. Я покину тебя на время. Не скучай.

Тёплые губы коснулись лба, а затем и губ в нежном поцелуе.

– Я буду любить тебя за нас двоих. Начало уже есть – ты перестала мне выкать, – улыбнулся он. Красивая у него улыбка.

Генри ушёл, а в комнате стояла и ждала, пока я отомру, высокая худая женщина.

«Ты заслуживаешь любви, Генри, как никто другой»

Глава 20. Информация

Маша

Модистка принесла с собой несколько готовых платьев. Когда я поздоровалась и мы с ней немного познакомились, платья занесли в коробках и разложили на кровати. Все одинакового фасона, но с некоторыми различиями. Мне понравилось платье из белого батиста. По всему полотну платья разлетелись разноцветные бабочки. Тонкая вышивка бледно-голубыми, жёлтыми и розовыми нитками, глазки бабочек были из маленьких прозрачных камней, что сверкали на свету (даже мысли допустить не могла, что это бриллианты, что и выяснилось позже). Грудь и шея утопали в лёгкой пене газа.

Второе платье было из бархата тёмно-синего цвета. Оно удивительно мне шло, оттеняя цвет кожи. У меня кожа была не белоснежной и не смуглой, а лёгкого загара. Про такую говорят – поцелованная солнцем. У него был большой вырез, что драпировался белоснежными кружевами, а длинный рукав с фонариком дополнял картинку, как и широкая атласная лента синего же цвета, только темнее на несколько тонов.

Я не хотела больше выбирать, но мне посоветовали не спорить с мужчинами.

– Вы знаете Генри? – спросила я.

– Настолько хорошо, что уверена, что вы его жена, – ответила женщина, подтягивая рукава, что оказались чуть длиннее, чем следовало. – Понимаете, – продолжила она, когда я промолчала, – лорд Пэмбрук никогда не заказывал вещи ещё ни одной даме.

Я всё так же молчала. Не собиралась поощрять сплетни и тем более быть их катализатором. Если захочет, сама расскажет то, что считает нужным. И информация для меня, и как бы я ни при чём.

– Я переехала сюда из Лондона, когда вышла замуж. И лучше меня здесь модистки нет. Лучшие ткани, идеальные фасоны. Новинки. Все мужчины этого графства заказывают для своих любовниц вещи у меня. Если не сами, то платят они. И я точно знаю, кто платит. Ведь ни одна женщина не удержится от того, чтобы поделиться тем, насколько щедр её покровитель.

– Странно. Город, вроде, небольшой. Все друг друга знают. Я понимаю, в Лондоне, например, или Эдинбурге, в Париже.

– Ах-а-ха, – рассмеялась моя гостья. – Эти города больше деревни, чем этот провинциальный город. Одна крепость Пэмбруков чего стоит. Вам стоит посмотреть. К тому же, в столицах кичатся благонравием и чуть ли не святостью, а сами занимаются непотребством в самых злачных местах. Всё же благопристойнее знать, что у твоего мужа есть любовница, дама полусвета, чем то, что он собирает заразу от продажных дам. К тому же эти женщины красивы, образованны и умеют вести себя в обществе.

– Ясно. Суть одна, но упаковка красивее и элегантнее.

– Ах-а-ха-ха, – расхохоталась женщина. Я скоро смогу клоуном пойти работать, если так от моих реплик будут смеяться. – Вы чудо. Повезло лорду Пэмбруку с такой очаровательной и умной женой. Где только он вас отыскал?

– Это я его отыскала, – буркнула я.

– Что, простите?

– Это обязательно надо мерить? – кисло произнесла я, показывая на очередной шедевр портняжного искусства.

– Конечно! Всё должно сидеть безупречно. Я буду рада, если и впредь вы будете заказывать вещи у меня.

– Вы же сказали, что одна такая мастерица на весь город, – хмыкнула я.

– Не верите? – с обидой произнесла женщина. – Да, есть ещё один дом, где шьют качественную одежду. Но такую безвкусицу, что надо иметь определённый талант, чтобы так всё испортить.

– Ладно. Не обижайтесь. Я впервые здесь. Платья очень красивые и мне нравятся. Так что будем мерить следующим?

Отобрала ещё несколько вещей из верхней одежды, включая ещё одну шаль, лёгкую пелерину и шёлковый плащ с капюшоном (не удержалась). Нижнее бельё, аксессуары и обувь мадам Кларисса обещала прислать к вечеру.

У меня голова шла кругом. Поэтому я вздохнула с большим облегчением, когда за модисткой закрылась дверь.

Долго наслаждаться тишиной мне не дали. Раздался стук в дверь. Решила не открывать. Со мной не было рядом компаньонки или горничной. Насколько знаю, в эти времена женщины одни не бродили и не жили. До того, как вышла замуж, меня это не волновало, но сейчас я должна была блюсти честь Генри.