Реквием по солнцу - Хэйдон Элизабет. Страница 66

— Ему требуется вовсе не твое мастерство, девочка!

— Ему нужна твоя задница! А она у тебя просто великолепная, Теофила.

— Верно, но она вертела ею перед носом у Крентиса все время, что мы выполняли последний заказ. Ты не боишься, что он будет ревновать?

— К королю болгов? Едва ли.

— Почему нет? У него в штанах такая же штука, как у всех остальных мужчин…

— Да! Кошелек с монетами!

— Прекратите болтать глупости, несчастные самки павлина, — рассердилась пожилая женщина. — Ведите себя прилично.

Теофила засунула руки в карман штанов и потрогала монеты, которые сняла с глаз императрицы и наследного принца после того, как ушли духовные лица и другие скорбящие, а склеп запечатали. Она провела большим пальцем по неровной поверхности монет, все еще чувствуя сожаление и резь в животе из-за того, что проделала в витражном окне недостаточно большое отверстие. Когда король болгов увидел ее в первый раз, она как раз заделывала это отверстие.

— Пусть чирикают, — отозвалась Теофила. — Я не обращаю на них внимания.

Она с интересом наблюдала, как солдаты перебросились несколькими фразами с всадником, после чего заняли свои прежние места. Король болгов, по-прежнему не поднимавший вуали, которая скрывала его лицо, оставляя открытыми лишь глаза, бросил флаг Сорболда на землю и направил своего жеребца к фургонам панджери, ведя в поводу красивую гнедую лошадь. Он остановился перед фургоном, где сидела Теофила, и посмотрел на нее. Она встала.

— Вы обдумали мое предложение?

Она прищурилась:

— Работать за инструменты?

— Да. Мы сделаем для вас любые инструменты, которые вы сумеете описать.

Теофила задумалась.

— И двести тысяч золотых монет?

Акмед заморгал, и у него слегка дрогнул голос.

— Но тогда речь шла обо всех панджери.

— Нет, речь шла о том, чтобы нанять панджери, которые вам необходимы. Вы сами сказали, что вам нужен только один человек. — Она уперла руки в бедра. — Вы отказываетесь от своего предложения?

— Нет, — быстро ответил король болгов и улыбнулся, словно ему только что пришла в голову новая мысль. — Это хорошая цена за работу лучшего мастера панджери в течение неограниченного времени.

Теперь дрогнул голос Теофилы.

— Подождите. Разве речь шла о неограниченном времени? Я на это не соглашалась.

— Нет, вы согласились на мои условия. Я сказал, что мне не понадобятся ваши услуги, если мой проект не будет доведен до конца, а вы весьма решительно заявили, что никогда не оставляете работу незаконченной. Да будет вам известно, что я хочу украсить утесы Зубов, от подножия до самых вершин, замысловатыми витражами, изображающими географическую карту мира со всеми мельчайшими деталями. Вы отказываетесь от данного вами слова?

Теофила дерзко вздернула подбородок.

— Нет, — прорычала она.

Акмед слабо улыбнулся:

— Хорошо. Тогда попрощайтесь со своими родственниками и можете их заверить, что с вами будут обращаться с подобающим уважением и хорошо заплатят.

Теофила обернулась к панджери, с недоумением взиравшим на нее, произнесла несколько слов и выслушала ответ самого старшего из мужчин — Акмед посчитал его главой клана.

Потом она вновь повернулась к королю болгов:

— Глава клана хочет быть уверен, что вы будете добры ко мне.

В голосе Теофилы Акмед уловил иронию. Возможно, она подумала о том, насколько доброй она собирается быть сама.

Акмед расправил плечи, потом соскочил с коня, вплотную подошел к фургону и остановился рядом с Теофилой.

— Я ни к кому не бываю добр, — спокойно ответил он. — Вы можете спросить об этом моих лучших друзей и самых лютых врагов, и они скажут вам одно и то же. Однако вы будете в безопасности, вас будут хорошо кормить и одевать. Больше я ничего не могу обещать.

Женщина молча обдумывала его слова. У нее за спиной панджери начали перешептываться на своем необычном языке. Акмед почувствовал раздражение и протянул Теофиле затянутую в перчатку руку.

— Пойдем со мной, — коротко предложил он.

И слова, вырвавшиеся из самой глубины его души, эхом отозвались в его сознании. Столетия назад, в прежней жизни, по другую сторону Времени, в исчезнувшем мире он уже произносил их, обращаясь к другой женщине, точно так же испытывавшей его терпение.

«Если хочешь, пойдем с нами».

Теофила смотрела на него, и Акмед уловил момент, когда она приняла решение. Быстро собрав свои вещи, она взяла его руку и, не обращая внимания на взгляды и шепот панджери, соскочила на землю и последовала за Акмедом к лошадям.

Стражники почтового каравана увидели, что король болгов закончил переговоры, и по цепочке передали: можно двигаться дальше. Главный караванщик, убедившись в том, что двое весьма необычных людей сели на лошадей и поскакали прочь, повернулся к возницам:

— Двинулись вперед, парни. Нам нельзя терять время.

БОЛЬШУЮ ЧАСТЬ следующего дня представители сословий потратили на то, чтобы выбрать символы, которые наилучшим образом будут отражать их интересы при взвешивании.

Эши провел это время с Риалом и Тристаном Стюардом, обмениваясь мнениями и определяя стратегию дальнейших действий.

— Сорболду предстоит принять одно из самых сложных решений, необходимость которых когда-либо вставала перед империей, — сказал Эши лорду Роланда во время скудного обеда, проходившего в огромном зале дворца: большинство поваров и слуг сбежали после похорон, страшась неизвестности и надеясь на то, что при благоприятной смене режима их вновь наймут, поскольку никто не знает их в лицо. — Какой бы правитель ни пришел на смену Лейте, я должен постараться, чтобы Сорболд остался в дружеских отношениях с Союзом. И хотя в принципе я согласен с тобой, Тристан, что с Сорболдом легче иметь дело как с единым государством, а не как с множеством независимых провинций, не нам это решать. Пусть они сами договариваются о будущем своей страны. К тому же иметь сильных соседей далеко не всегда выгодно.

Лорд Роланда бросил мрачный взгляд на своего суверена.

— Когда мы были мальчишками, я помню, ты говорил, что вождей и политиков легко различать по тому, внутри или вне своего государства они ищут поддержку, — недовольно заявил он. — Сожалею, что ты оказался совсем не таким, как мне бы хотелось.

— Я не стану спорить, что единый Сорболд будет стабильнее, — вмешался Риал, надеясь предотвратить ссору. — Но аристократы подняли серьезные вопросы. Проблемы некоторых крупных городов-государств годами оставались нерешенными, поскольку императрица не имела то ли сил, то ли желания ими заняться. Единому Богу известно, насколько государства, находящиеся на побережье, нуждаются в военной силе и поддержке флота: пираты и работорговцы процветают в Сорболде, гладиаторских арен становится все больше, популярность кровавых развлечений стремительно растет. Лейта закрывала глаза на эти гнусные забавы, и я прекрасно понимаю тревогу Дамира, чьи земли граничат с Тирианом.

— Однако возражения Каава кажутся мне неискренними, — заметил Эши. — На его территории находятся крупнейшие рудники, где добывают уголь, серебро, серу и соль. Как вы думаете, где он берет людей для тяжелых работ?

— У работорговцев, — согласился Риал.

— Возможно, мы слишком долго с ними нянчились, — сказал Тристан Стюард. — С тех самых пор как Сорболд в конце войны откололся от намерьенской империи, он становился для нас все более серьезной угрозой, став настоящим гнездом скорпионов и Серых Убийц, прячущихся в скалах, — они лишь ждут подходящего момента для нанесения удара. Разумнее всего начать процесс постепенного вхождения провинций Сорболда в Союз, а не пытаться заключать с ними мирные договоры.

— И как ты намерен это осуществить, если они будут против? — насмешливо спросил Эши. Их армия в пять или даже шесть раз больше объединенных сил Роланда…

— Но если мы воспользуемся помощью Тириана и Илорка, то легко сможем их разбить.