Виражи Судьбы (СИ) - Теллер Тори. Страница 15
Не оборачиваясь и не включаясь в беседу, она произнесла вникуда:
— Je veux voir le ciel et l'océan. Je veux le toit,/ Я хочу видеть небо и океан. Я хочу на крышу/
И через плечо взглянула на менеджера, одарив его синими брызгами и грустной, но совершенно неотразимой, улыбкой.
Тот вопросительно, но невозмутимо уставился на актера:
— Мистер Сторм, желаете, чтобы мы все организовали на крыше пентхауса, как просит леди?
— Это возможно?
— Конечно. Вас проводят, пожалуйста.
И обращаясь лично к Марине, произнес:
— Mademoiselle veut Perrier, fruits et… / Мадмуазель хочет перье, фрукты и…?
— … fleurs… / цветы.
— Tout sera comme vous le souhaitez, la belle Mademoiselle! / Все будет, как хочет прекрасная мадмуазель!
Журналист "щелкал" как заведенный, даже не выбирая ракурс — потом разберется! Если девчонка играла — получалось у нее великолепно. Но, судя по глазам Алекса, в которых проскальзывали легкое изумление и удовольствие, его спутница такой и была.
Где он ее откопал?! Удивительно, но в ответ на вспышки камеры она даже не моргала, словно всю жизнь провела под таким "расстрелом". Ник сделал еще несколько фото, пока они шли к лифту, отмечая, какое эти двое производят впечатление на окружающих.
Люди выворачивали шеи, пытались подойти ближе, но через пару шагов останавливались и просто смотрели. Что-то мешало зевакам бесцеремонно подскочить за автографом или фото.
Может, это называлось "личное пространство"?
В таком случае, сейчас оно было у них одно на двоих…
*
На крыше пентхауса у лежаков их ждал накрытый столик и груды белых орхидей, в расставленных повсюду черных напольных вазах.
_____________________
* Black Book — цифровое издание США об искусстве, развлечениях и моде.
Эпизод 18
«Фильм — это жизнь, с которой вывели пятна скуки»
Алфред Хичкок
— Что ты там творила, Хэлл? — выруливая на трассу, поинтересовался Сторм.
— Какая разница… Тебе не понравилось? Я что-то испортила?
— Скорее, наоборот. Просто не ожидал., ведь Алан говорил о другом.
— «Алан говорил»… Но я же не кукла! И не хочу, чтобы он меня дергал за ниточки!
Ее возмущение было таким внезапным и сильным, что парень вильнул рулем.
— Наверно, я уже хоть что-то представляю и сама по себе — почему на это нужно наплевать?
— Да не волнуйся ты так, — примирительно откликнулся парень. — Я же на пентхаус согласился… помнишь?
— Помню. Окупится твой пентхаус — вы с этим Ником огребете за фотки, и за статью, — окончательно рассердилась Марина, ненавидевшая жлобство.
Алекс резко затормозил, и, съехав на обочину, заглушил мотор.
— Ну, что ты? — он потянулся к ней, погладил по волосам и плечам. — Все же просто отлично! Не представляешь, как сейчас все быстро закрутится…
— Да что закрутится-то, мистер? Ты уже о своем обещании забыл!
— Каком… Ах, прости! Ну и куда мы поедем танцевать в таком виде? Надо было оставаться и идти вниз, в «Тропикану»!
— Нет. Хочу туда, где можно быть самой собой. Знаю, что ты всегда возишь с собой джинсы и футболку.
— Алан сказал? Да, вожу. Переодеваемся?
Он вышел, вынул из багажника пакеты с вещами, и, открыв пассажирскую дверцу, один подал ей.
— Мне отвернуться?
— А как тебе легче?
Алекс в ответ засмеялся и… плюхнулся перед ней на колени — прямо на гравиевую осыпь — в своих эксклюзивных штанах от Тома Форда.
Хэлл только ахнула, прижав к груди шуршащий пакет.
Парень протянул к ней руки и, обхватив за бедра, просто стащил с сиденья наружу. К себе.
Хэлл беспомощно повисла на нем, бросив пакет, и проклиная все на свете.
— Лекс! Лекс!! Я не хочу…
— Не бойся, я держу в руках не только тебя, но и себя, — произнес он голосом, которого она еще не слышала.
Эта взрослая, уверенная интонация остановила в ней начинающуюся истерику.
— Хотя это непросто, — продолжил Сторм. — Я тебя уже раздевал. А сейчас хочу одеть. Можно?
— Первый же патруль загребет нас за аморалку, — засмеялась девушка, пытаясь выпрямиться и встать на ноги.
— Брось, мы же быстро!
Он засунул руку в пакет, пошарил и извлек на свет синие ажурные бикини.
— Боже мой, — закатила глаза Хэлл.
— Давай ножку.
Он аккуратно растянул эластичное кружево, чтобы не порвать о тонкий каблук.
— Другую!
Действо повторилось.
Затем, мужские пальцы потянули ткань кверху по ее длинным ногам — выше и выше, пропадая под подолом длинного платья и бесстыдно задирая этот подол, чтобы любовно украсить ажурным бельем прохладные упругие ягодицы и скрыть темный треугольник в перекрестье ног. Его руки слегка погладили шершавое кружево и, неожиданно, одним движением вздернули кверху тонкую синь платья, поднимая следом за собой хозяина.
Хэлл только ахнула, покачнувшись и взмахнув руками, которые он одну за другой он продел в рукава, добытого из того же пакета топика, и принялся застегивать бесчисленные пуговки.
Получалось у парня плохо, но делал он это с явным удовольствием.
Хэлл разглядела выражение его лица и рассмеялась.
— Давай, я сама! Там еще шорты и балетки… А ты пока джинсы надень — я тебе помогать не стану!
Алекс согнулся в три погибели, чмокнул ее в голый пупок и, вытряхнув на капот шмотки из своего пакета, принялся разоблачаться, ничуть не стесняясь света фар, в котором стоял.
Без помощников Хэлл закончила переодевание очень быстро, и сидела в машине, наблюдая за Стормом. По ее ощущениям танцы уже начались: немного кружилась голова, частило сердце и что-то странное происходило с горлом, с голосом. Кроме Перье девушка ничего не пила и толком так и не поела, но сегодняшний вечер стоил того, чтобы поголодать.
Что-то с ней происходило…Нервничая, находясь почти на грани эмоционального срыва, она с изумлением почувствовала знакомую щекотку открывающегося голоса, разогретых, пластичных связок. Неужели?..
Неужели надо было переспать с этим северным оленем, чтобы… вернулся голос? Ей было немного неловко, немного смешно. Совсем немного.
Алекс ей нравился… или чуть больше, чем «нравился».
Но она его использовала — и на Коачелла, и сегодня…
Вот только вины не чувствовала.
Совсем.
— Нет-нет! — запротестовала Хэлл, заметив, что парень натягивает несвежую футболку. — Лучше оставь рубашку, только рукава закатай!
Она выскочила из машины и принялась ему помогать, забыв, что пообещала этого не делать.
— Бог мой, какая ты… дюймовочка, — Алекс влюбленно смотрел на нее с высоты своего роста.
— Да, в балетках я вам по пупок, мистер Хайтауэр*! Зато ем мало, и нести не тяжело.
— Это предложение о сотрудничестве? — шутливо осведомился Алекс, поднимая бровь.
— Да, если не возражаете, мистер!
— Совсем не возражаю, — смеясь, ответил Алекс, раскрывая ей объятья.
Хэлл хихикнула, подпрыгнула и повисла на его крепкой шее.
Он легко подхватил ее и строго сказал:
— И не думай, что отпущу! Надоешь — съем.
И полушутливо стал целовать ее в шею, слегка прикусывая сладкую кожу.
— Эй, — захохотала Хэлл, отталкивая его голову, — ты обещал танцы, врун!
__________________________________________________
*high tower — высокая башня, небоскреб
Эпизод 19
Без тебя сегодняшние чувства
были бы лишь обрывками вчерашних.
После двух маргарит и марафона хастла, где Хэлл отжигала так, что Сторм, пытаясь за ней успеть, только похохатывал и щелкал языком, она внезапно затихла и стала пробираться к выходу с танцпола.
— Устала? — поймал он девушку за плечи.
— Есть немного, — Хэлл обернулась и прижалась лицом к его груди.
Его сердце пропустило удар.
В этот момент зазвучала Dont You Worry Child — танцпол взвыл и засвистал, а девчонка аж подпрыгнула. Сторм поймал ее обрадованный и зовущий взгляд. Он понял — эта композиция заводила и его. И помимо всего прочего, теперь она тоже была одним из напоминаний о Коачелла…