Исправить (ЛП) - Уилсон Киврин. Страница 46

Потому что этот поцелуй воплощает в себе все. Он одновременно нежный и напористый, горячий и сладкий, привычный и незнакомый. Я помню его так хорошо, что не могу не ответить, и — О, боже! — снова почувствовать, как он целует меня — это ошеломляет и я не могу остановиться.

Не трахайся с ним, Пейдж. Голос Бет, словно набат раздается в моей голове.

Мне все равно.

И я это знаю.

Начинаю вырываться, извиваюсь и пытаюсь высвободить руки, но он не отпускает ни на дюйм. То, с какой силой он удерживает меня и прижимается губами к моему рту, заставляет мое же тело предать меня. Это только мышечная память. Сердце колотится бешено, дыхание учащается и, если бы Логан сорвал с меня белье прямо сейчас, то увидел, насколько я возбуждена.

Вот что он делает со мной. Это то, что он всегда делал со мной. И, Господи помоги, я все еще хочу его.

Не трахайся с ним, Пейдж.

Я загнана в угол и не могу найти выход.

Поэтому впиваюсь зубами в его нижнюю губу. Не знаю почему. Хочу ли этим остановить его? Но когда он, хмыкнув, отстраняется, я замечаю струйку крови на его губе, прежде чем ее смывает дождем. Чувство, вмиг охватившее меня, я узнаю из тысячи. Это почти забытая смесь возбуждения и стыда.

И Логан улыбается. Потому что, конечно, он все понял. Теперь он знает, что борьба все еще возбуждает меня, и боль — вечная спутница моего удовольствия.

Увлекая меня за собой, он падает обратно в грязь. Затем рывком усаживает к себе на колени, пока я, стиснув зубы, извиваюсь и толкаюсь, пытаясь упереться локтями ему в ребра. Но он, ухватив запястья, заводит их за спину, и мне остается только раздвинуть бедра и усесться на него верхом. Мои руки словно скованы наручниками. Я тяжело дышу, и моя грудь вздымается, пока гнев и похоть внутри меня схлестнулись в смертельном поединке.

— Чего, черт возьми, ты добиваешься? — рявкаю я, заставляя себя смотреть ему прямо в глаза.

Крепче сжимая руки, он притягивает меня к груди, и шепчет на ухо:

— Признай, ты тоже хочешь меня.

Я усмехаюсь в ответ.

— Да пошел ты!

— Скажи это, Хорошая Девочка. — Я чувствую его улыбку на своей щеке, и когда издаю еще один рык, он нахально спрашивает: — Ты укусишь меня еще раз?

— Только попроси…

— Знаю.

Черт. Еще одна волна возбуждения пронзает меня, и я ничего не могу с собой поделать. Я сжимаю его бедрами. Через промокшую от дождя и грязи одежду чувствую, насколько он тверд и едва сдерживаю стон, пока желание обжигает вены.

Внезапно Логан отпускает мои запястья. От неожиданности застываю на мгновение, пока он задирает на мне куртку и рубашку и запускает под них руки. Меня сотрясает дрожь, но как только его ладони прикасаются к обнаженной коже, по телу начинает разливаться жар.

Я судорожно втягиваю в себя воздух, когда он губами прижимается к моей шее, закрываю глаза и отчаянно пытаюсь не поддаться блаженству от ощущения его языка и зубов на чувствительной коже. Он точно знает, как и где меня поцеловать или легонько ущипнуть, или прихватить зубами, чтобы завести. Он знает каждый дюйм моего тела, все мои желания и потребности. Конечно же, он знает.

И вероятно понимает, что, если бы нам не мешала одежда, он бы уже был внутри меня.

Словно он знает, как нажать на пусковой механизм, чтобы заставить меня сдаться и побудить к действию. Но я не знаю, что мне делать. Оттолкнуть его? Ударить? Или раздеть?

Я не могу поддаться ему. Это ужасно. Я запретила себе прикасаться к этому мужчине, отказалась от прав на него, когда выставила за дверь. Теперь он как будто окружен желтой лентой, которой я сама отгородилась от него. Так что же произойдет, когда я нарушу границу? Что это будет означать? Как я найду путь вперед после такого огромного скачка назад?

Но ту часть меня, которая контролирует руки, не заботят подобные вопросы. Одной рукой я прикасаюсь к его мокрой от дождя шее, пальцы другой вплетаются в короткие пряди мокрых волос.

Мой.

Когда-то он был моим.

И он разделяет со мной эти чувства. Кончиками пальцев я исследую его кожу, мышцы и вены. Они напрягаются и пульсируют под ними, как будто это было заложено в программу и ощущение никогда не может быть стерто.

Неужели все так, как прежде? Все?

Я впиваюсь в него ногтями, царапаю им шею и кожу головы, так грубо, что чувствую, как его начинает трясти. Он хрипло со свистом вздыхает и сжимает мои бедра. Запустив пальцы под промокшие насквозь леггинсы, он через шорты прижимает меня к своему возбужденному члену и начинает тереться. Я невольно всхлипываю, и он отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза.

— Вот ты где, — тихо говорит он, в его глазах светятся торжество и желание.

Это мгновенно отрезвляет меня.

Нет. Я не буду этого делать. Ни сейчас, ни когда-нибудь еще.

Стиснув зубы, я упираюсь ему в плечи и отталкиваюсь, неуклюже поднимаясь на ноги.

— Пейдж, — рявкает он. — Черт возьми! — Он бросается ко мне и пытается схватить, но я отскакиваю назад и оказываюсь вне досягаемости. Затем поворачиваюсь и шагаю прямо в ручей, сразу же набрав полные ботинки воды.

— Держись от меня подальше, Логан, — бросаю я через плечо. Потом выбираюсь из ручья и с трудом выкарабкиваюсь на другой берег.

Шагая в том направлении, куда он указал ранее, я не сомневаюсь, что смогу найти свой собственный путь назад.

Я не нуждаюсь в нем. Если мне, чтобы доказать ему это, придется самой покорять дикую природу, пусть так и будет.

Глава 16

Пейдж

Я отыскиваю взглядом свою клиентку, которая устроилась за стойкой в дальнем конце бара. Она уже сделала заказ и, завидев меня, приветственно помахала рукой. В баре, как и в самом отеле, полно людей в деловых костюмах. Думаю, они все имеют какое-то отношение к медицинской конференции, судя по вывеске, которая была в вестибюле в день моего приезда.

Кэролайн, потягивая напиток, выглядит непринужденно в своем простом летнем платье. Она с легкостью могла бы сойти за хозяйку этого места, следящую за тем, чтобы все шло гладко. Или за королеву, осматривающую свои владения.

Когда я присаживаюсь рядом, она интересуется, что я предпочла бы выпить, и на мой ответ — джин с тоником, подзывает бармена и делает заказ для меня. Наблюдая за тем, как она флиртует с молодым и симпатичным парнем, я снова задаюсь вопросом, почему она попросила меня о встрече пару часов назад. «Есть разговор» — вот все, что она написала тогда, и это меня заинтриговало. Сейчас по ее лицу я не могу понять, что такого она имела в виду.

— Сожалею о том, что случилось сегодня утром, — наконец говорит она. — Не могу поверить, что потеряла контроль. Меня бесит, что Стью точно знает, все мои слабые места.

— Поверьте, я все понимаю, — мой желудок сжимается, когда я вспоминаю прошедший день. То, как Логан, полный ярости и решимости, сказал, что нас нельзя называть ошибкой и то, что он хочет меня вернуть.

А потом прикоснулся ко мне.

Чувствуя, что краснею, я начинаю судорожно кашлять.

— Значит, остаток похода прошел нормально?

Она кивает.

— В первый же день мы договорились — никаких разговоров о разводе без наших адвокатов. Так что да, все в порядке.

— Это хорошо.

 Жаль, что я не могу сказать то же самое о себе.

Во всяком случае, я добралась до хижины в гордом одиночестве. А потом провела остаток дня, прячась в своей комнате. Конечно, трусливо с моей стороны, но что поделать. Если бы я посчитала, что в еще одной ссоре был смысл, то пошла бы и устроила ему ее. Но, поскольку это не так, то решила принять факт своей трусости и жить дальше.

Приведя себя в порядок, я съела пару батончиков со злаками на обед, а затем провела остаток дня, наверстывая упущенное на работе. И все это время я, слыша, как он расхаживает по хижине, ждала, когда он, наконец, постучит в мою дверь. Но этого так и не произошло.