Артуриана (СИ) - Старкина Виктория. Страница 32

Сказал Мерлин, что по слухам, бродившим уже давно по землям Альбиона, Талиесин видел котел. Видел, когда в нем кипело зелье. Несколько капель попали на руку юноши, и проснулся в нем дар невиданный — потому никто из бардов не может сравниться с ним в мастерстве слагать песни, никому не дается такой стройный слог, а его мелодии переживут века.

Я задумался над словами волшебника, а потом повелел привести певца ко мне. Талиесина буквально вытащили из постели и потому он выглядел взъерошенным, а его одежда была не прибрана, рубаха застегнута наперекосяк.

— Талиесин, слышал я, ты, досточтимый, не знаешь равных среди певцов, что бродят по дорогам Альбиона…

Тот с притворной скромностью поклонился и расплылся в улыбке, слова короля понравились певцу.

— Говорят, что твои баллады переживут века, — продолжил я, — И потому приказываю тебе сложить баллады о Камелоте. О Круглом столе и его рыцарях. О моей жизни и жизни моего отца. О великом волшебнике Мерлине, мудрейшем из мудрых. И о том, как пойдем мы за волшебным котлом и как добудем его. Пусть эти легенды дойдут до наших потомков, пусть через века люди повторяют их! Справишься?

— Почту за честь, Ваше Величество, — певец снова поклонился. — Не знаю, будут ли через века люди повторять мои песни, но о таких, как ты, мой король, как Мерлин и твои рыцари, нетрудно написать хорошие слова. Я сделаю все, на что способен, клянусь!

— Благодарю тебя! А когда будешь готов, приходи ко двору и пой. Мы будем слушать тебя. Ты получишь щедрое вознаграждение. И сейчас прикажу дать тебе кошель с монетами, потому что на голодный желудок можно ли сочинять?

— Благодаря жителям Альбиона, я всегда сыт, — откликнулся певец, — Но никогда не откажусь и от благодарности королей.

С лукавой улыбкой бард взял кошель и отправился дальше бродить по дорогам Логреса. Он исполнил слово, что дал в тот день, и написал сотни песен о самом короле и о рыцарях Круглого стола. Об их подвигах уже совершенных и о тех, которых никогда не было, о прекрасных дамах, во имя которых эти подвиги совершались, о славном Камелоте — граде справедливости и о могучих чарах волшебников, что жили под сенью лесов Броселианда.

***

Прав был великий Мерлин, многие из тех историй легли в основу «Артурианы», из песен Талиесина люди грядущего узнали о жизни и подвигах короля Артура и его воинов, из песен родились средневековые рыцарские романы, которые живы до сих пор. И до сих пор люди повторяют слова песен, помнят легенды, ибо истории, рассказанные в них, задевают сердца, не оставляя слушателей равнодушными. Потому что капли волшебного зелья, попавшие на руку Талиесина, дали певцу чудесный дар, равного которому не было на земле.

А еще потому что истории о настоящем благородстве и самоотверженности, о справедливости и чести, о храбрости и отваге, об истинной любви и верной дружбе, не могут умереть и будут живы поныне и всегда.

***

Я уже забыл о своем приказании, мысли о Котле Перерождений владели моим существом, и потому созвал рыцарей. Встали они вкруг стола, заняли каждый свое место, и я встал среди них. Мы обнажили мечи и вытянули их к центру, как делали каждый раз, когда готовились принести обет. Я рассказал рыцарям о том походе, что ждет нас, и о великой цели, что манит меня. Рыцари выслушали с интересом, но в их глазах светилось и недоверие. Лишь когда узнали они, что чародей Мерлин подтверждает существование котла, они поняли: история эта правдива. Но я сказал им, что поиски волшебного предмета не бывают простыми, ждут нас долгая дорога и столкновения с опасными воинственными скоттами, однако рыцари не убоялись, напротив, стремились отправиться как можно быстрее.

На лошадях мы двинулись на запад, пересекли Логрес от края до края, и вошли в Корнуолл, где некогда жила матушка, а теперь моя сестра Элейна. В ее доме остановились мы на отдых. Элейна была сдержана, она никогда не казалась мне близкой и родной, как Моргана, никогда не пыталась завоевать мое расположение, как Моргауза. Она была тихой, спокойной и чуть холодной.

Тем не менее, Элейна оказала нам гостеприимство, мои рыцари нуждались в отдыхе. А я бродил по замку, где прожила столько лет матушка, где родились мои сестры, и призраки былых историй вставали передо мной. Слышал, что отец обманом погубил герцога Горлойса, чтобы завоевать любовь моей матушки, но не осуждал его. Ведь если бы король Утер не совершил того, что сделал, я бы никогда не появился на свет. Да и кто смеет осуждать своего родителя!

Через несколько дней мы направились дальше, а когда добрались до моря, нас уже ждал корабль, что снарядили для нас люди Элейны — чудесное судно с гордым именем «Привен» могло перенести нас через бурные волны моря до земли, где спрятан Котел Перерождений.

Бешеные штормы бушевали, пока мы плыли, и в какой-то миг, когда мачты трещали, а паруса почти сорвало ветром, я испугался, что судно не выдержит, потому приказал Мерлину укротить стихию. И великий чародей вышел на палубу, сильно качавшуюся под ногами, развел руки в сторону, поднимая к небесам свой посох, долго-долго выкрикивал он заклинания, стараясь заглушить голос моря. Мерлин, один из немногих волшебников, умел укрощать волны и ветер, и едва он замолчал, как шторм начал стихать, завывания прекратились, постепенно стихли и волны. Вскоре море стало гладким, будто зеркало, и рыцари с восхищением смотрели на мага, а я радовался, что позвал его с нами в поход. Сам же Мерлин нахмурился и покачал головой, в его глазах мелькнула печаль.

— Усмирить шторм — не самое страшное, настоящие беды ждут нас впереди, — произнес он и удалился, присел у самой кормы на палубу и закрыл глаза, погрузившись в глубокий сон: чтение заклинаний, особенно тех, что укрощали стихии, отнимали много сил даже у такого могучего чародея, как Мерлин.

— Клянусь, Артур, ты не зря позвал с собой этого старика, — воскликнул сэр Пелинор, и я не мог не согласиться с ним и порадовался своей мудрости. Воистину, то было верное решение!

Вскоре показались вдали скалистые берега острова, того самого, где согласно песням Талиесина, и спрятан волшебный котел, бывший предметом наших поисков.

Долго искали мы место, где могли бы пристать к берегу, а когда, наконец, смогли оставить корабль в безопасной бухте, спрятав его между скал, и выбрались на берег, я заметил, что Лохланн похож на земли Альбиона, но все же бесконечно отличается от них. Здесь словно была зеленее трава, синее небо, все вокруг казалось нетронутым, словно ни разу не ступала тут нога человека. Море было ласковым, прозрачным и не таким серым, как, скажем, у берегов Корнуолла. А ведь не так уж долго мы плыли! Я был удивлен и подумал, что край этот столь прекрасен, как раз потому что где-то здесь спрятан волшебный котел! Эта мысль вдохновила меня, и я был готов пуститься в путь немедленно!

По моему приказу часть рыцарей под командованием сэра Балана остались охранять корабль, некоторые мои братья искренне переживали, что не удастся им послужить мне и помочь в поисках волшебного сосуда, я же заверил их, что если мы получим котел, но у нас не будет корабля и не сможем мы вернуться в Камелот, — что нам тогда котел? Хоть и был этот край невыразимо прекрасен, сердце принадлежит Камелоту, навеки оно там, где Круглый стол, и потому, уходя в поход, мы стремились как можно скорее воротиться назад, туда, где оставался наш дом. Ведь дом, пожалуй, — самое дорогое, что есть у каждого.

— Куда нам идти дальше, — спросил я у Мерлина, когда мы расположились на первый привал. — Где искать волшебный котел?

— Не знаю, — волшебник пожал плечами. — Ты собрался на поиски, я говорил тебе, что ничем не могу помочь. Постараюсь лишь защитить тебя щитом моей магии, если понадобится. Отдам за тебя жизнь, если понадобится.

— Брось, Мерлин, — я рассмеялся и крепко обнял учителя. — Все знают, что ты бессмертен! Но все равно спасибо, приятно слышать такие слова! Что ж. Раз никто не знает, как найти котел, то лучшим будет отправиться сейчас спать, уже темнеет. А поутру и решим, куда двигаться дальше!