Римлянин (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator". Страница 49

3 — Эквит, equit (лат.) — всадник, конник, кавалерист. В Древнем Риме это были не только конники, но и сословие, сформировавшееся к III веку до н. э., почти одновременно с прочим нобилитетом: рабовладельческими патрициями и некоторыми богатенькими плебеями. До этого плебейская и патрицианская верхушки были вроде как неравны, но с III века до н. э. они слились в один нобилитет. А всадники после этого из сражающейся верхом патрицианской знати превратились во второе после сенаторов сословие, которое владела в Риме подавляющим большинством движки и недвижки. В контексте происходящей битвы Таргус не имеет в виду, что это какие-то конные мажоры, а использует первоначальный смысл слова — конники.

Глава XVII. Князь-выборщик

//Курфюршество Шлезвиг, замок Готторп, 9 июля 1735//

— Как мои дела, Зима? — Таргус сидел за обеденным столом и с устало-философским видом жевал жаркое.

— Всё хорошо, господин, — поклонилась Зозим.

Он сегодня была одета в красный хлопковый сарафан с белой бархатной оторочкой, туфли из какой-то экзотической кожи и красный чепчик с белой вуалью. Денежек у неё хватает, поэтому она не отказывает себе в дорогой одежде, вкусной еде и слугах. В качестве слуги она наняла некоего чернокожего евнуха, абсолютно лысого, говорящего только на османском языке, коим Зозим прекрасно владела, а также исполняющего все её поручения.

— Когда я хочу услышать про свои дела, я хочу услышать больше, чем «всё хорошо, господин»! — недовольно уставился на неё Таргус. — Я с дороги, пони сдох прямо подо мной в Юпитером забытой варварской Швабии, хренов ливень начался прямо у города, я промок, я устал, не беси меня, Зозим!

Он называл её полным именем только тогда, когда она начинала его бесить. Зозим это знала, поэтому начала чеканить развёрнутый доклад:

— В пушечном цеху закончили ваш заказ на новое орудие, господин, в мыловаренном цеху три дня назад вышли на объём производства в одну тонну мыла в неделю, в Эгиде вчера произошло торжественное открытие общественных терм, проведённое вашим отцом, Его Курфюршеской Светлости курфюрстом Карлом-Фридрихом…

Таргус хмыкнул, прервав тем самым доклад Зозим.

«Его Курфюршеская Светлость…» — мысленно усмехнулся он. — «Чем выше, тем сложнее титулы».

— Продолжай, — разрешил он замершей бывшей османской рабыне.

— Прибыла официальная делегация из Версаля, Его Курфюршеская Светлость разрешил разместить их в этом замке, — продолжила Зозим. — Также прибыли делегации из ряда имперских герцогств и княжеств, все размещены в замке. Ах, да, отряд неизвестных попытался с боем прорваться в «Промзону» полмесяца назад, но мастер фон Вольф говорил, что отправил к вам посыльного с шифрованным сообщением с подробностями этого происшествия.

— Да? — удивился Таргус. — Ко мне никто не приходил.

Зозим пожала плечами и продолжила доклад:

— Неизвестные сейчас находятся в каземата следственного комитета. Что ещё? Из Италии возобновились поставки пуццолана, поэтому я разморозила строительство амфитеатра в Киле. Вроде бы всё, больше ничего нового не происходило, помимо совсем уж мелких событий.

— М-хм… — хмыкнул Таргус и вернулся к поглощению жаркого. — Завтра, когда Его Курфюршеская соизволит проснуться, скажи ему, что его сын вернулся с войны. А я сейчас поем и спать.

Карл Фридрих вновь вернулся к своему любимому развлечению, то есть пьянствовал от свалившегося счастья. Как выяснилось, вчера он перебрал, поэтому сегодня ходил больной и рано лёг спать. Таргусу не нравилось текущее состояние новоиспечённого курфюрста, так как оно могло сильно навредить его делам в будущем.

Утром он поднялся с кровати, побаливала голова, ныли мышцы, настроение было поганым. Он застал посвежевшего курфюрста за завтраком.

— О, ты наконец-то проснулся! — обрадованно улыбнулся он Таргусу. — Присаживайся, позавтракаем!

Хмурый Таргус сел за стол, слуга поставил перед ним тарелку с перловой кашей, стакан с разведённым вином, тарелку со сдобной булочкой и штруделем с вишней.

— Мне уже рассказали о твоих недавних подвигах, сын, — вновь заговорил курфюрст Карл Фридрих, с аппетитом поедающий штрудели, коих ему наложили целую тарелку. — Это отлично, что ты сумел разбить французов, хотя я в тебе ни секунды не сомневался! М-м-м, объедение! Людовик XV прислал свою делегацию, чтобы они шпионили здесь официально. Выгнать их я не могу, дипломатия, м-м-ать, поэтому приходится терпеть! Ещё прибыли делегации от разного рода имперских герцогов, курфюрстов и фюрстов.

— Что хотят? — без особого любопытства поинтересовался Таргус, флегматично пережёвывающий кашу.

— Организовать брак, разумеется! — усмехнулся Карл Фридрих. — После того, что мы устроили французам на Рейне и в Италии, наш престиж поднялся на невероятную высоту! Все понимают, что скоро на нас посыплется милость кайзера, словно из рога изобилия. Если не упустим шанс, то можно укрепить своё положение в империи отличным династическим браком.

— Брак, значит… — Таргус задумался. — Думаешь, кайзер не зажмёт благ, как оно обычно бывает?

— Не зажмёт, — усмехнулся курфюрст. — Его не поймут остальные и это станет позором международного масштаба.

— Ладно, что с текущими кандидатками на роль моей будущей жены? — деловито поинтересовался Таргус.

Ему было плевать, что там с чувствами и любовью, если надо жениться на какой-то женщине ради получения каких-то значительных политических выгод — он женится на ней. Как показывает практика, даже из брака по расчёту может получиться крепкая семья.

— От Августа III прибыл полномочный представитель, некий воевода или вроде того, зовут Станиславом Понятовским, — начал Карл Фридрих. — Прибыл он с целью организовать твою помолвку с дочерью Августа III Марией Анной. Она младше тебя меньше чем на полгода, поэтому по возрасту брак можно считать идеальным. Что мы получим от этого? Серьёзную династическую связь с Речью Посполитой, а также изменение отношения как минимум со стороны курфюрста Саксонии, что откроет мне больше возможностей для влияния на политику империи.

— Ещё кто-то? — Таргус приступил к поеданию сдобной булочки с орехами.

— Виктория Гессен-Ротенбургская, за неё приехал переговаривать её отец, принц Иосиф Гессен-Ротенбургский, которому очень важно сейчас обзавестись серьёзными связями, — Карл Фридрих отпил разбавленного вина из стеклянного бокала. — Не очень важный кандидат, хотя Виктория младше тебя всего на четыре дня.

— Да хоть на десять лет, это неважно, — махнул вилкой Таргус. — Ещё кто есть?

— Тереза Брауншвейг-Вольфенбюттельская, — продолжил Карл Фридрих. — Отец — князь Фердинанд Альбрехт II Брауншвейг-Вольфенбюттельский, прислал полномочного представителя, графа фон Нойнера. Ты мог видеть Фердинанда Альбрехта на Рейне, он был фельдмаршалом имперской армии, но потом умер его тесть и он стал князем Брауншвейг-Вольтенбютта, поэтому смылся с театра военных действий и сейчас активно принимает дела в княжестве. Сейчас ему очень важно закрепиться на политической арене, поэтому брачные узы с нами будут ему очень кстати. Это наш шанс породниться с династией Вельфов, а это дорогого стоит.

— Я ничего впечатляющего об этом Фердинанде никогда не слышал, — припомнил Таргус содержимое папки «714-Б».

— Ну, он не единственный, кто может отдать за тебя дочь, — усмехнулся Карл Фридрих. — Карл Эммануил III, король Сардинии, прислал представителя, графа де ла Рибо, чтобы рассмотреть возможность организации династического брака. Предлагается либо Элеонора Мария Савойская, которая младше тебя ровно на одну неделю, либо Мария Луиза Савойская, которая младше тебя на один год и месяц. Сомневаюсь, что у нас получится договориться, Карл Эммануил ярый католик, он откажется от принятия одной из его дочерей лютеранства, но мы посмотрим, как поведёт себя его представитель. Пока что это все, но со дня на день прибудет ещё некоторое количество представителей различных знатных родов со своими предложениями.