Меч с человеком. Дилогия (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator". Страница 118

– Магистр? – спросил воевода Примендар недоуменно.

– Я – Нептаин, являюсь также магистром Ордена Чудовищерубов, – пояснил Неп. – Мы уничтожаем всех обнаруживаемых изнаночников в окрестностях города Лоодрейн и дальше. Наши ватаги приносят настоящую пользу всему человечеству, обеспечивая безопасность на дорогах и спокойствие в весях и сёлах.

– Разумеется, не забесплатно? – с усмешкой уточнил воевода Примендар.

– А вы пришли захватывать Лоодрейн следуя каким‑то идеалам? – ответил вопросом на вопрос Нептаин. – Всё в этом мире имеет свою цену, но мы хотя бы делаем что‑то, в отличие от вас.

Примендару было нечем крыть. Он и вспомнить не мог, когда в последний раз выходил на охоту за изнаночниками на своих землях. Как правило он оставлял своему мажордому отдельную сумму на наём чудовищеруба, буде появится такая потребность.

– На этом я вас оставлю, – произнёс Нептаин и направился к своему шатру.

Бой прошёл в целом успешно. Они потеряли тысячу солдат безвозвратно, две с половиной тысячи получили ранения, на самых тяжёлых Нептаин выделил два полулитровых фиала разбавленного исцеляющего зелья, поэтому смертность среди них была очень низкой. Легкораненые получили надлежащую помощь и перевязку, спирт, сильно замешанный с экстрактом горькой полыни, что делало его всё таким же эффективным антисептиком, но совершенно невозможным для внутреннего употребления. Отчаянные экспериментаторы всё‑таки попадались, в основном их выявляли по неудержимой рвоте.

"Как он это назвал? Аспент или апсент?" – подумал Нептаин, пытаясь вспомнить. – "Арк, как ты назвал это зелье?"

"Абсент", – ответил Арким. – "Это такой алкогольный напиток, изготавливаемый в том числе из полыни горькой. Но я намеренно исказил рецептуру в пользу увеличения концентрации полыни, поэтому пить это дерьмо невозможно. Но пробовать будут, это неизбежно".

"Да пусть пробуют, сволочи", – вздохнул Нептаин, продолжая путь в шатёр. – "Им лишь бы нажраться. Не понимаю".

"Солдат – он как ребёнок, только с большим хером", – ответил Арким пространно. – "Ну ничего, поблюют вдоволь, потом перестанут пробовать, надо вырабатывать стереотип. Спирт медицинский – он для медицины".

У шатра дежурили караульные, пропустившие воеводу внутрь. Войдя в шатёр Нептаин снял перевязь с мечом Аркимом, расслабил крепления панцыря и лёг на кушетку.

– Эх, что за денёк… – вздохнул он устало.

– Скоро будем брать Хадрейн, – напомнил Арким. – Ты же только с другой стороны осады участвовал? Теперь узнаешь, каково это брать города. Почувствуешь себя в шкуре беловатажников, ха‑ха!

– Понимаю, что ты сейчас будешь уверять меня в неизбежности осады Хадрейна и обвинять в слабоволии, но всё равно считаю, что мы делаем что‑то неправильное, – произнёс Нептаин после тяжёлого вздоха.

– Каждый имеет право на мнение, каждый имеет право это мнение произносить, у нас свободный город – усмехнулся Арким. – Если считаешь, что мы неправы, то откажись от командования, передай его… кому передать командование? А давай Лебандину! Он справится прекрасно! Если не хочешь пачкать руки кровью, можем сделать из Лебандина первого красного герцога. Как тебе расклад?

– Он провалит осаду, – покачал головой Нептаин.

– Если вверишь этого контру в мои надёжные руки, то не провалит, – не согласился Арким. – Я никого неволить не хочу, хочешь пойти на поводу своего чувства ложного милосердия – иди, а за благо местного человечества выступит неожиданный герцог. Итак?

– Почему это ложного милосердия? – не понял Нептаин.

– Ну, как бы попроще объяснить… – Арким ненадолго замолк. – Короче. Есть в целительской этике такой момент. Вот представь гнойник на теле человека. Штука неприятная, да? Его в большинстве случаев надо хирургически вырезать, иначе последствия будут неоднозначными. Так вот, это удаление гнойника так или иначе причиняет пациенту боль. Врач боится причинить эту боль исходя из милосердия, но милосердие это мнимое, так как проблема‑то вот она – гнойник на месте. И чтобы вырезать этот гнойник нужно переступить через это ложное милосердие и причинить необходимую боль. Чем мы сейчас и занимаемся. Ты готов к этому? Я готов.

– Всё равно это как‑то… – замялся Нептаин.

– Я понял тебя, – ответил на это Арким. – Хорошо. Передавай командование Лебандину сегодня же. И меня ему тоже передай, только ножны смени на какие‑нибудь побогаче.

– Я не… – начал было Нептаин.

– Ты своё решение уже принял, сиськи мять я тут с тобой не собираюсь, – отрезал Арким. – Ссышь принять ответственность? Я тебя не таким человеком воспитывал, Нептаин!

– Ну и пусть! – вспылил Нептаин. – И отдам!

В шатёр вошёл обеспокоенный Лебандин, которого Арким позвал через частичку металла Бездны.

– Слушай меня, Леб, – начал Арким. – По политическим причинам выгоднее будет, если именно под твоим командованием будет взят Хадрейн.

– Но… Но… – пропищал Лебандин.

– Чего вы все сегодня такие трогательные и ранимые, б№%дь?! – начал раздражаться Арким. – Лебандин, это приказ, а не предложение! Нептаин, передай ему меня и оба идите делать объявление о смене руководства!

Нептаин швырнул меч Лебандину и вылетел из шатра.

– Возьми в том сундуке ножны побогаче, – приказал Арким. – Ты же герцог, в конце концов! Живее!

Лебандин выполни всё требуемое и кинулся вслед за Нептаином.

– … в связи с чем считаю, что будет правильнее позволить захватить город именно Лебандину Лоодрейнскому, как персоне, которой было нанесено личное оскорбление, – вещал Нептаин. – С этого момента воеводой нашей рати становится именно он.

Арким разглядел на его лице некую смесь разочарования с облегчением.

//POV. Арким, меч‑осаждатель //

– Слушай меня, Леб, – произнёс я, когда мы оказались в герцогском шатре. – Будешь меня слушать – всё у тебя в жизни сложится хорошо. Конечно, власти не будет, но её у тебя и не было никогда, поэтому тебе не привыкать. Зато представь какие перспективы! Народная любовь, слава героя‑победителя, вечная память как первого герцога Лоодрейнского, поставившего на колени Хадрейн! Да какой на колени?! Раком поставившего! Да ты уже практически вошёл в историю! А дальше будет больше. Намного больше. Никто не мешает тебе вступить в Орден Чудовищерубов и возглавить Лоодрейнский магистрат. Ты даже части того не знаешь, что у меня запланировано с Орденом! Мы вытравим этих хреновых изнаночников из этого мира, когда‑нибудь я расскажу тебе как именно. Ты готов творить историю, Леб?

– Готов, – без раздумий ответил впечатлённый Лебандин.

– Начнём с Хадрейна, а там… – я прервался. – Итак. Первым делом выводи войска на марш. Подкрепления из Лоодрейна примкнут к осаде через две недели, поэтому надо успеть всё устроить. Действуй. Позови Рекса.

– Позовите сюда чудовищеруба Рекса, – приказал Лебандин своему гвардейцу.

Пришёл Рекс, хмуро глянул на меня, а затем с ожиданием уставился на Леба.

– Организуй выход рати на марш, – приказал ему тот. – Приказ Аркима.

– Понял, – всё так же хмуро ответствовал Рекс. – Будет сделано.

М‑да, не понравилось многим это решение Нептаина. Но пусть теперь жрут кактус. Что же случилось с Непом? Неужели он не понимает конечную цель? Откуда эта внезапная ссыкливая рефлексия?

Мы расставались периодически, но это было недостаточно долго, максимум недели четыре, в которые он ходил на самостоятельные рейды с рядовыми ватажниками. Может, он увидел что‑то сильно повлиявшее на него? Но что? Он прекрасно знает, что я делаю всё для блага простых людей! Неужели есть что‑то важнее? Да, я немного идеалистический меч, но я же видел! Всё, что я задумал, реализуемо! У нас все карты в руках! Почему он начал давать задний?!

С Лебом мы практически не разговаривали. Он ссался первым начинать разговор, а я обдумывал произошедшее с Непом.

Эдна? А что она? Она точно с Нептаином, я прямо чувствую энергию, проходящую между ними. Неп тоже всё понял, но не решается делать встречные шаги, а Эдна чего‑то ждёт. Непонятно.