Подари мне себя до боли (СИ) - Пачиновна Аля. Страница 87

Соня чувствовала такой подъем жизненных сил, как будто, она в лотерею выиграла, а не охренительному мужику отказала во внимании!

Правда, чем лучше она узнавала Моронского, тем менее предсказуемыми казались ей последствия сегодняшнего раунда. И из миллиона вариантов того, что может последовать за ним, самым болезненным Соне виделся финал их бурного романа, а самым сладким — в очередной раз низко пасть этой ночью. И променять вкус победы на его поцелуи? Ну, нет! Не сегодня!

Начала, так иди до конца. Финиш вот он, за окном!

Машина остановилась у ее подъезда. Соня хотела, было, уже открыть дверь и выйти из неё, но, почему-то рука застыла на ручке.

Что-то снаружи было не так.

Она отчаянно напрягала глаза, силясь рассмотреть скрытые в сумраке двора детали. Лавочка, пандус, куст сирени, клумба с петуниями. Тишина. Все, вроде, как обычно. Но что-то не так.

Фонарь! Фонарь над козырьком крыльца подъезда не горел! А она точно помнила, что когда выходила из дома, он исправно выполнял свои функции. Перегорела лампочка? Хулиганы разбили?

Или кто выкрутил?

— Извините, а можно я посижу у вас пару минут? — спросила она у водителя.

— Сиди, если пару. — Мужик глянул на часы и зевнул.

Соня продолжала судорожно вглядываться в темноту. «У тебя паранойя!» — сонно пробурчал внутренний голос.

Ну, в конце концов, действительно, она могла просто перегореть. Соня тихонько открыла дверь такси и опустила левый каблук на асфальт. Потом правый. Вылезла из машины.

— Тебя, может, проводить? — в окне такси, в свете огня зажигалки, вспыхнуло лицо водителя.

— Н-нет, спасибо.

Соня сделала осторожный шаг к подъезду. Потом ещё один и ещё. Таксист стоял на месте и курил в открытое окно. Она ускорила шаг. Главное, побыстрее забежать в подъезд, дойти до спальни и накрыться с головой одеялом, как делала в детстве, спасаясь от монстров, подкарауливающих ее в темных углах коридора.

У неё просто паранойя, а лампочка просто перегорела.

Сзади затарахтел мотор, такси начало трогаться с места.

И вдруг тьма под козырьком шевельнулась. Соня не стала выяснять, галлюцинации это или действительность, резко развернулась на каблуках и понеслась обратно к отъезжающей машине, спиной ощущая волчий взгляд.

— Стой! Стой! Стой! — завопила она водителю.

Тот резко нажал на тормоз, Соня добежала до двери и дёрнула ее ручку на себя. Слишком сильно. Пальцы соскользнули. Черт! Ноготь сломала!

Нет! Ей не показалось! Уже заныривая в салон она четко расслышала позади себя шаги, затем свист и фары припаркованного через пару подъездов автомобиля ударили по глазам дальним светом. Взвизгнули шины, заревел мотор. Всё смешалось: люди, звери… то есть, кони.

Все было как каком-то триллере!

— Поехали, поехали, быстрее! Я заплачу! — продолжала вопить Соня, захлопывая на ходу дверь. Ей показалось, что Тойота трогается тяжело и медленно, словно это не легковушка, а экскаватор.

— Умоляю, пожалуйста, быстрее! — Соня вертела головой, глядя то вперёд на дорогу, то назад, на чёрный квадратный внедорожник, набирающий скорость, слепящий фарами.

— Ты ограбила этих братков, что ли? — вдруг нервно бросил водила, выжимая из Тойоты все ее две лошадиные силы.

— Ну, можно сказать и так! — отозвалась она, нервно кусая кончики пальцев. — Отказала их главарю!

Мужик, не сбавляя скорости, обернулся на Соню и смерил ее бордовые коленки взглядом, каким обычно сморят на заведомо совравшего человека.

— Я не проститутка! — фыркнула Соня.

— Одеваться скромнее не пробовала? — буркнул водила. — Бегаете полуголые по всяким притонам, потом жалуетесь у Малахова на всю страну, что вас насилуют.

— Пожалуйста, дяденька, быстрее, умоляю, — Соню трясло от страха и адреналина и воспитательные беседы мужика она не воспринимала. И вообще, он таксист, а не Милонов.

К тому же у водилы с мая на зеркале заднего вида Георгиевская ленточка висит!

Ты же русский человек, для тебя же победа — это святое!

— Не ссы, прорвёмся! Моя старушка и не от таких уходила.

Мотор завывал, как вепрь, что-то загрохотало внутри, машину болтало и кренило на поворотах, а мерин не оставал и, казалось даже, стремительно сокращал расстояние.

Они петляли по дворам, ныряли в арки, под эстакады труб, разрезая воем моторов тишину летней ночи. Огромная чёрная машина сзади неслась по пятам, а Соня мысленно молилась, чтобы они не заехали в какой-нибудь тупик. «Давай, миленький, быстрее, быстрее!».

Тойоту в очередной раз подбросило на ухабе, водитель резко вырулил вправо и понёсся по каким-то темным переулкам, мимо каких-то гаражей, куч строительного мусора, покосившихся заборов и заброшенных зданий с пустыми чёрными глазницами окон. Соня заметила, что фары водитель выключил и ехал вперёд почти вслепую.

— Я тут все знаю, как свои пять пальцев! Они нас силой и скоростью, а мы их хитростью и опытом! — мужик явно вошёл в азарт, увозя Соню от преследования. И она была несказанно ему благодарна. Надо же, совершенно чужой человек, а помогает! Не перевелись ещё отзывчивые люди!

Вражеские фары теперь мелькали между строениями и деревьями далеко позади. Неужели оторвались?

Они ещё проехали вперёд, повернули налево и остановились между гаражами, перед мусорными баками. Водитель заглушил двигатель. Соня чувствовала, как по спине сквозь ленты и цепи белья катятся капли пота.

«А ты не боишься, что водила — маньяк?» — подкинул воспалённый мозг. «Завёз хрен знает куда и начнёт сейчас приставать!»

Вот так живешь и не знаешь, кто — есть кто, на самом деле. Опасные парни морды бьют за тебя всем, кто не так посмотрел. А безобидные с виду таксисты могут оказаться настоящими злодеями, убийцами и насильниками.

Но водитель сидел на своём месте и прислушивался к звукам снаружи. Было тихо. Судя по всему, им удалось уйти от погони. Вдалеке слева от них сверкнул яркий свет, но тут же исчез, растаяли и красные огоньки габаритов. Гелик, который Брабус, свернул в другую сторону. Соня выдохнула.

Мужик аккуратно повернул ключ в зажигании. Тойота послушно завелась. Не включая фар, он сдал назад, вырулил из укрытия и, не спеша, поехал вперёд.

Соня едва узнавала местность. Только спустя несколько минут, поняла, что едут они уже по соседнему двору и вскоре машина остановилась перед ее подъездом.

— Даже не знаю, как вас благодарить. — Соня достала из сумочки деньги и протянула водителю. — Спасибо вам.

— Не шарилась бы ты ночами, дочка, — проворчал водитель, пряча купюры в сумочку на поясе, — вон какая молодая, красивая. Жить да жить…

— Спасибо, — повторила Соня, и взялась за ручку двери.

— Обожди, — водитель полез куда-то в бардачок и, нащупав там что-то, протянул Соне. — На, возьми. Это баллончик перцовый. На всякий случай. Бери, — настаивал он, видя, что девушка колеблется, — у меня ещё есть.

— Спасибо, — ещё раз поблагодарила она водителя, взяла баллончик и вышла из машины.

Хороший все-таки человек!

Быстро пересекла расстояние до подъездной двери и скользнула внутрь. Буквально взлетев на второй этаж, остановилась перед своей квартирой, уперлась ладошками в колени и шумно выдохнула.

Как будто, стокилометровый марафон бежала.

— НАБЕГАЛАСЬ???

Боже! Нет! Сердце опять ухнуло в пятки, отскочило и поднялось до самого горла, словно оно — теннисный мячик.

Он стоял сзади и всё надетое на Соне полыхало под его взглядом.

Она буквально заставила себя разогнуться и повернуть голову назад. Блин, пара шагов до финиша! Она же почти у себя дома! Блин! Блин!

— Я кричать буду! — предупредила Соня тихо.

Макс стоял уже опасно близко. Тёмный, властный, хмурый и страшный, как ваххабит и красивый, как сам дьявол.

— Орлова, — прокатилось по подъезду, — мало кому удавалось вывести меня из себя так, как это сделала ты. Поэтому, в твоих интересах сейчас по хорошему сесть в мою машину. Желательно молча.