Подари мне себя до боли (СИ) - Пачиновна Аля. Страница 92

Хозяин прошёл вперёд, остановился у бара достал откуда-то стаканы, плеснул в оба янтарную жидкость.

— Извини, здесь только мужские напитки.

Сел на диван. Поставил один стакан на столик, отхлебнул из своего.

— Сними юбку! — последовал приказ.

Новая волна возбуждения прокатилась от низа живота до горла. Соня тихонько сглотнула. Но сразу выполнять приказ не стала. Обойдётся.

Соня медленно шагнула вперёд. Так же медленно наклонилась к столику, отставив зад, как бы случайно демонстрируя ложбинку в вырезе блузки. Взяла со столика стакан. Сделала очень маленький глоток. Поставила на место. Она точно такую же сцену видела в одном порно.

Макс вальяжно развалился на диване, расставил ноги и раскинул по сторонам руки. Но Соня знала, это видимая расслабленность. Это тигр делает вид, что он сыт и отдыхает. Усыпляет бдительность перед нападением. Она видела, как пульсирует артерия на его шее. Как кадык ходит вверх-вниз. Как натянулась рубашка на груди от учащённого дыхания, как налились мышцы на руках.

— Снимай! — повторил он и Соне показалось, что Макс клацнул зубами. Он на грани. Хотя старается казаться собранным. — Я очень рекомендую тебе снять одежду самой, — вкрадчиво продолжил Моронский, — если не хочешь чтобы я все разорвал к херам!

Она подошла вплотную. Взялась за подол юбки, чуть подняла края и села сверху на Макса. Он зарычал и вцепился пальцами в Сонины волосы, притянул ее губы к своим и чуть не съел их. Чувства выкручивали низ живота. Напряжение было настолько сильным, что Соня не могла больше ни о чем думать. Каким-то чудом продолжала балансировать на грани абсолютной потери сознания. Она тоже запустила пальцы в его волосы. Отвечала на поцелуи и сама нападала на губы. Тряслась и терлась о его торс грудью и бёдрами. Почувствовала, как он впился пальцами в плоть на ягодицах, вжимаясь в неё плотнее.

Сумасшествие на грани безумия. За которую оба вот-вот шагнут.

Соня скользнула губами по его заросшей щеке к уху, втянула мочку и прикусила зубами. Моронский шумно втянул воздух ртом.

— А Самойлову ты уже катал на своём Триумфе? — проговорила Соня не разжимая зубов.

— Кого? — Макс нахмурился, приоткрыл затуманенные похотью глаза.

— Ту… из бара… — напомнила она.

Макс юркнул руками под Сонину блузку, добрался до груди, начал воевать с кружевом лифа.

— Не успел. Это должна была быть благотворительная акция, — быстро, шёпотом заговорил Макс, расстёгивая крючки ее лифчика. — Я просто хотел угостить ее… коктейлем в качестве поощрения за зря потраченное на меня время. Она около двух недель на меня охотилась. Как ты думаешь, заслуживает она моего коктейля?

Он, что пытается заставить ее ревновать? Серьезно? Вот этот бородатый идеальный самец пытается вывести на эмоции маленькую девочку, используя самый древний из всех запрещённых приемов: ревность? И не первый раз уже, кстати!

«Не отдам! Мой!» — вот этого он добивается? Неужели господин Порок тоже не прочь попринаддежать немного?

Соня внезапно обрела какое-то внутренне успокоение, какое, наверное, йоги тренируют годами. Она вдруг поняла: этот охренительный мужик принадлежал ей! И уже давно. Не важно, кто вьётся вокруг него и кому он смотрит вслед по своей самцовый природе! Она — Соня уже давно живет в его сознании. А может быть, даже в сердце… Потому что на Самойлову он так не смотрел, как смотрит сейчас на Соню. Он пожирал ее взглядом почерневших от возбуждения глаз. И в то же время в них появилось что-то новое, чего раньше Соня не замечала. Тоска какая-то, грусть что ли… или нежность? Да. Именно — нежность…

Давно надо было ему перцовым баллончиком в глаза брызнуть!

— Боюсь, ей ничего не достанется! — вышептала она ему в губы и плотоядно оскалилась, глядя из-под ресниц. Власть! Она четко ощутила, как в этот момент обрела суперспособность: одним взглядом укрощать внутренних демонов Моронского, превращать их в игривых котят.

Макс с глухим стоном оторвался от дивана, ринулся на Соню и в мгновение опрокинул ее лопатками на сидение, подминая под себя.

Не долго она властвовала…

— Как же я скучал, детка, — шептал он, покрывая ее лицо поцелуями, — как мне не хватало твоих губ. Не молчи, скажи как ты хочешь?

«Господи, спросил бы что попроще! Как она хочет? Как угодно! Только, пожалуйста, быстрее!»

Макс властно, грубо, как истинный мужлан, трогал ее везде, куда доставал, прикасался к ней по-хозяйски, ощупывал каждый сантиметр ее тела, будто проверяя, все ли на месте. А она ерзала под ним в нетерпении и выгибалась, уже не контролируя движения своего тела.

— Ааааахх, — все что смогла выдавить из себя Соня, потому что стоило ему пустить свои ладони гулять по ее бёдрам, киска стала сладостно сжиматься. Мысли улетучились, как мыльные пузыри. Тело достигло точки кипения.

Макс чуть отстранился. Быстро расстегнул ремень и приспустил брюки. Грубо задрал края Сониной блузки вместе с лифчиком, обнажая ее груди с торчащими от возбуждения сосками. Чуть оттянул одну болезненно-чувствительную горошинку, а затем сильно сжал ее. Сделал то же самое с другой.

Соня тихо всхлипнула. А Макс точно озверел, превратившись в первобытного дикаря, с неистовой силой накинулся ртом на соски. Кусал, втягивал, лизал, дул, снова кусал, переходя от одного к другому, вдавливая ее в мягкую кожу дивана.

— Непослушная девчонка хочет, чтобы её как следует трахнули?! — он отвел ее ногу в сторону, вжимаясь в Сонину разгоряченную промежность своим стальным стояком. — Мечтал трахнуть тебя в офисе! Жестко! Сначала здесь. Потом на столе!

Он подцепил треугольник Сониных стрингов и отодвинул ткань в сторону, мгновенно ныряя пальцами в киску. Соня снова выгнулась, закатила глаза, открыв рот в немом крике.

— Что, не терпится уже? — он снова прикусил сосок.

Поддел руками Сонины бедра, развёл широко ноги и нырнул вниз лицом к ее пульсирующему лону. Его горячий язык задвигался, порхая над влажными, скользкими губами; играл с клитором и нырял в нежных складках.

Ее крупно колотило. Узел внизу живота болезненно пульсировал, но для разрядки не хватало его внутри. Софья судорожно ухватилась за воротник его рубашки и потянула на себя.

Моронский поднялся, встал на колени перед раскрытой истекающей Соней, пристраиваясь между ее ног.

— Ты подсела на него! — вдруг прохрипел он, глядя сверху вниз адскими щелочками глаз. Начал расстёгивать манжеты белой сорочки. — Признай! Подсела на мой член, как наркоманка!?

Соня запрокинула голову в исступлении, подняла ладошки к лицу, пряча свои пылающие щеки от этого порочного мужчины. Боже, что он говорит?

— Да! Подсела… — утвердительно и довольно ответил он за Соню, снимая рубашку.

Горячая головка скользнула вдоль набухших Сониных складок вверх, покружила вокруг клитора. Он замер возле входа, вынуждая ее нервно ерзать и корчиться в горячке. Слегка толкнув член вперёд, погрузил только головку. Задержался. Вышел.

Соня распахнула глаза и недовольно заскулила. Макс навис над ней, впился своим диким взглядом. Снова коснулся головкой ее промежности. Мучил ее, изводил. Наслаждался, глядя как она горит.

— Как мне войти, Соня? Медленно или, может быть, быстро, резко?

— О, бо…же…, - Соня опять закрыла пылающее лицо руками.

— Это не ответ!

— Мммм, глубоко… весь… — промычала Соня, едва шевеля губами. И сама двинула бёдрами навстречу Максу, насаживаясь на его член.

Они ринулись друг к другу, как оголтелые. Макс заполнил ее всю без остатка. Пронзил до самой души, поднимая теплую волну удовольствия, которая набирала силу с каждым его глубоким толчком.

Бешеные удары их сердец слились в один единый гул. Пульсация между ног достигла той частоты, когда готова уже превратиться в мучительно-сладкий спазм. Соня воткнула ногти в мощную, влажную спину Макса, поджимая пальцы на ногах.

— Расслабься! — рыкнул Макс. — Не сжимай меня.

Соня послушалась. Полностью расслабилась. Подступающий оргазм откатил. Но возбуждение усилилось и ощущения там внутри стали ярче.