Сезон мертвеца - Хьюсон Дэвид. Страница 77

Ник растерялся. Все казалось совершенно бессмысленным и непонятным.

– А зачем вы выдали всю эту информацию журналистам? Какой в этом смысл?

– Я хочу выманить этого негодяя из-за высоких стен, хочу, чтобы он покинул свое благословенное местечко. Ведь этот мерзавец сидит сейчас у себя в квартире, выглядывает из окна и думает, что никто не посмеет тронуть его даже пальцем. А если мы заставим его покинуть убежище, тогда инициатива перейдет к нам. Если мы договоримся с ним, я, естественно, буду выполнять свои обещания, но не более того. Конечно, я ничего не могу сделать с кардиналом, но если в этом деле замешан его родной сын, это уже совсем другое дело. Мы поймаем его сына, а потом возьмем на крючок и его любвеобильного папашу. А ведь именно это постоянно говорит нам Джино Фоссе. Он говорит, что будет убивать кого угодно и до тех пор, пока находится под неусыпным прикрытием высокопоставленного чиновника Ватикана.

Ник покачал головой. Ему предположение шефа показалось совершенно неправдоподобным.

– Но зачем? Только потому, что его уволили с работы? Какой в этом смысл?

– Ты что, серьезно? – изумился Фальконе. – Сара Фарнезе была женщиной этого старого хрыча. Она спала не только с Валеной, но и с Ваккарини и многими другими, причем по прямому указанию Денни. И все это она делала только для того, чтобы помочь этому старикашке благополучно покинуть высокие стены и избежать справедливого наказания. Кстати сказать, она спала с Ринальди, который страстно желал получить от нее какие-то юридические гарантии. То же самое делала и Ваккарини. А зачем она спала с Артуро Валеной? Если бы вы почаще смотрели телевизор, то непременно запомнили бы, что четыре месяца назад Валена выступил в своем пресловутом шоу с необычным требованием предоставить высокопоставленным сотрудникам Ватикана более широкие дипломатические полномочия на том основании – вы только вдумайтесь в эту фразу! – что они должны быть надежно защищены от безбожного внешнего мира. Вы что же, действительно полагаете, что Сара просто оказала любезность? Как бы не так! Я не знаю, кто именно вынудил ее, но не исключаю, что к этому делу как-то причастен англичанин. Возможно, таким образом он пытался добиться для Денни дополнительных преимуществ или каких-то гарантий от Европейского союза.

Ник вспомнил, что Сара упрямо отрицает все его обвинения. Конечно, он прекрасно понимал, что англичанин был ее любовником, но при этом он был не похож на других. Правда, Ник понял это только сейчас.

– Может быть, он просто оказался в ненужном месте и в ненужное время? – высказал он догадку.

Фальконе кивнул, не скрывая удивления от того, что Ник так быстро согласился с ним.

– Вполне возможно, но сейчас это не имеет абсолютно никакого значения. Если Денни даст деру, они оба окажутся в наших руках. Не исключено, что я позволю кардиналу сесть на самолет и улететь в Америку, а может быть, и нет. Повторяю, сейчас это не имеет ни малейшего значения. Даже если он скроется в Америке, мы дотянемся до него, мы потребуем его экстрадиции. – Он покачал головой, как будто кардинал Денни уже был в его руках. – А Джино Фоссе останется здесь и непременно будет задержан в тот самый момент, как только покинет свое убежище. А если при этом он хотя бы пальцем пошевелит, я сам пристрелю его как собаку. – Фальконе сделал паузу, ожидая реакции Ника. – Вы почему-то подозрительно спокойны. Неужели вы считаете, что я неправильно понял ее? Что она не знает Майкла Денни? Или что все это полная чушь?

– Я вообще уже ничего не понимаю, – признался Ник.

На загорелом лице инспектора появилась болезненная гримаса.

– Наконец-то вы сказали правду. Советую вам хорошенько отдохнуть, выпить пару чашек крепкого кофе и посмотреть вечерние новости. И ни в коем случае не поддаваться им. Вечером вы узнаете немало интересного об этом деле и составите себе более полное представление о его преосвященстве кардинале Денни.

В голосе Фальконе явно слышались нотки триумфа, за которыми можно было без труда угадать признаки горечи. К удивлению Ника, Лео Фальконе переживал смерть Росси и Катаньи сильнее, чем можно было предположить по характеру их прежних взаимоотношений.

– Что еще? – поинтересовался Ник.

Фальконе взял с заднего сиденья дипломат, раскрыл и вынул небольшой белый конверт. Из конверта он извлек черно-белую фотографию, сделанную, похоже, с помощью мощного телеобъектива из окна какого-то здания. На снимке был изображен Денни в роскошной квартире, которую занимал раньше. Аккуратно причесанный кардинал в белой рубашке и черных брюках стоял спиной к фотокамере. Рядом, лицом к окну, находилась Сара. Она весело улыбалась и источала такую радость, какую Ник видел собственными глазами прошлой ночью. При этом она обнимала Денни обеими руками и что-то говорила ему. Впрочем, можно было предположить, что женщина уже поцеловала его в щеку или только собиралась это сделать. Не было никаких сомнений, что они составляли единое целое и производили впечатление искренно любящих друг друга людей. В эту минуту Ник подумал, что их позы демонстрируют прелюдию к более важным отношениям. Каким именно? Об этом нетрудно было догадаться. Правая рука Денни уже тянулась к оконной шторе, чтобы задернуть ее. Было ясно, что через несколько секунд парочка скроется от посторонних глаз.

Ник еще раз посмотрел на фотографию и вдруг подумал, что по она напоминает снимки, обнаруженные в квартире Джино Фоссе. Вот, значит, откуда она у Фальконе!

– А где же остальные снимки? – спросил Ник.

– Это все, что у меня есть, – пожал плечами Фальконе. – Вам что, этого мало? Тогда поищите сами, если хотите. Этот тип внимательно следил за соблюдением тайны частной жизни; Ватикан, в конце концов, не какая-то частная лавочка.

Ник заподозрил неладное.

– Откуда у вас фотография?

Фальконе устало простонал и посмотрел на часы.

– Ник, ну что за детские вопросы? Неужели вы сами до сих пор не догадались?

Ник, конечно же, догадался, но хотел получить от шефа подтверждение.

– Значит, эту фотографию сделал Фоссе, как, впрочем, и все остальные. Одни снимки он оставлял для Сары, а остальные – для собственных целей. Значит, он вполне серьезно готовился к сбору компромата на всех этих людей на тот случай, если они по какой-то причине откажутся оказывать ему нужные услуги. Короче говоря, мы имеем дело с банальным шантажом?

– Именно так, – ухмыльнулся Фальконе, с удовлетворением оценив аналитические способности своего сотрудника. – Джино Фоссе служил шофером у Денни и был свидетелем всех его ночных похождений. Разумеется, он следил не только за Сарой, но и за остальными женщинами Денни. Пока они занимались своими профессиональными обязанностями, он шнырял повсюду, заглядывал сквозь шторы и окна и фотографировал все подряд. – Фальконе сделал паузу в ожидании нужного эффекта. – Кстати сказать, они все прекрасно знали, что их снимают, и Сара в том числе.

Ник вспомнил лицо Сары на тех фотографиях, которые были обнаружены в квартире на Кливус Скаури. Она действительно смотрела прямо в фотообъектив и как будто позировала. Конечно, Фальконе был прав, но первой это заметила Тереза Лупо. Сара действительно играла важную роль во всей этой игре.

– Да, она знала об том, – промолвил Ник, глядя на снимок. – А Денни думал, что полностью контролирует поступки этих людей. Ему и в голову не приходило, что Джино Фоссе может работать на кого-то другого. При этом вовсе не исключено, что он шпионил не только за клиентами Денни, но и за ним самим.

Ник пристально посмотрел в глаза Фальконе.

– Но на кого еще он мог работать? Кто мог дергать все эти ниточки? Ханрахан?

– Ханрахан – самый обыкновенный слуга своих господ, как, впрочем, и я сам, – задумчиво ответил Фальконе. – Да и какая, к черту, разница, на кого он работал? Сейчас это не имеет никакого значения. Главное, что мы получили все, что нам нужно. Ровно в восемь часов вечера эта информация пойдет в эфир, а если к этому добавить еще сведения о самом Джино Фоссе, то нетрудно представить, какова будет реакция официального Ватикана. Они вышвырнут Денни вон любой ценой, чтобы он не компрометировал их своим безумным поведением.