Прометей: владыка моря (СИ) - Рави Ивар. Страница 18

— Я не знаю, это случилось очень давно. Мой отец Атонахеп, его отец Мерахеп, его отец Суамихеп, его отец Реванехеп, его отец Мафархеп, дальше я не помню, — девушка виновато опустила глаза. — Но было еще пять отцов тому назад, когда появились слуги Ра и начали нас учить жить по-новому, объединили нас и многое показали. Я девушка, мне многого знать не полагалось, отец знал и служители Ра знают. И Келадонхеп знал как наследник отца. Но теперь его нет, он ушел к Ра, — из глаз девушки закапали слезы.

Несколько минут за столом царила тишина. Я давал девушке время выплакать свое горе.

— Алолихеп, расскажи мне о своём поселении. Как оно называется, сколько в нем людей, чем занимаются его жители? У вас есть большие лодки, как давно вы научились их строить?

— Ондон очень большой, во много раз больше Плажа. Там есть очень много хижин, которые делают из красной земли. Дом отца, где мы жили, построен еще в те времена, когда с нами жили посланники Ра, он очень большой. В нем один дом стоит на другом, — Алолихеп замешкалась, пытаясь объяснить слова «один дом стоит на другом».

— Это, скорее всего, этажи, — подсказал я ей нужное слово и наглядно показал на листочке бумаги, рисуя, что значит многоэтажный. Девушка не сводила глаз с авторучки, которую я использовал крайне редко и не выдержала:

— А макать в специальную черную воду ее не нужно? — От этих слов я выпал в осадок — у них есть письменность, ее удивил не рисунок, не листок бумаги, а авторучка, которую не требуется макать в чернильницу. Проигнорировав вопрос, продолжил:

— Сколько воинов в Ондоне? Вы с братом говорили, у ваших воинов есть мечи и луки.

— Да, есть. Воинов много, моего отца охраняли больше воинов, чем я видела в Плаже. Кроме них есть еще воины, что отражают нашествия диких черных людей и воины, которые собирают «мах». — После дополнительных расспросов удалось понять, что «мах» означает налог. Сведения, выуженные из девушки, говорили о том, что племя, скорее даже народ, давно перешло на сословные деления. Есть неприкосновенная каста служителей Ра, что обитает в специальном доме «музгар»(храм), где возносилась хвала Ра.

Были зажиточные владельцы кораблей, на которых рыбаки ловили рыбу. И были простые люди, которые трудились на полях, ловили рыбу, пасли скот, который, со слов Алолихеп, у Амонахес появился уже давно. Остальные сведения содержали ненужную мне информацию о местных обычаях и порядках. Когда Алолихеп перешла к рассказу о трагических событиях, которые вынудили ее бежать вместе с братом, она снова прослезилась.

Как это обычно и бывает, убийцей отца девушки и узурпатором власти оказался их родственник по материнской линии по имени Зирук. Это первое имя, в окончании которого я не услышал окончания «хеп». Когда я обратил внимание Алолихеп на этот факт, ее ответ меня снова удивил:

— Хеп может быть в имени только рода ведущего свое начало от посланников Ра. А Зикур наш родственник по материнской линии, в его роду нет посланников Ра.

Ситуация банальная: дальний родственник Зикур женил отца Алолихеп на своей племяннице. После этого, с помощью племянницы уже ставшей второй женой, добился назначения себя начальником личной охраны. Вероятно, он сумел склонить на свою сторону часть стражи, потому что смог проникнуть в спальню правителя и убить его во время сна. Один из солдат, посланных убить Келадонхепа и Алолихеп, остался верен старому правителю, убив двоих напарников, он вывел детей правителя из поселения и смог даже раздобыть лодку и тоже сел в нее, когда его ранило стрелой. Воин умер через сутки, а еще сутки спустя у беглецов закончилась вода.

Дальнейшее Алолихеп помнила смутно, отчетливо в ее памяти остался лишь момент, когда, открыв глаза, она увидела склонившегося над собой бородатого Ра. Окончательно девушка пришла в себя в Плаже, в незнакомом месте. Боясь за жизнь наследника в лице Келадонхепа, они договорились скрывать информацию о нем и о своем статусе.

— Сейчас мой брат у Ра, род Кахрамон Аталанта закончился, и мне бояться уже нечего, — закончила рассказ египтянка. Несколько минут я переваривал информацию, даже не притронулся к чаю из малиновых листьев, который мне предложила Нел.

— Алолихеп, почему ты не можешь сесть в Священное ложе правителя?

— Так говорил отец, так говорят служители Ра, но сама я не знаю, — пожала плечами девушка, устремив взгляд на кусок мяса, что все еще оставался на столе.

— Ты кушай, наверное, не наелась, — вмешалась в беседу Нел, принеся еще кусок мяса и ячменную лепешку. Дождавшись от меня кивка, Алолихеп вонзила белоснежные зубы и замурлыкала, словно довольная кошка, расправляясь с едой.

— Алолихеп, а если бы у твоего отца родилась только ты? Тогда кто должен был сесть в Священное ложе правителя? — Мой вопрос застал ее с набитым ртом: она торопливо разжевала и проглотив, ответила:

— Тогда он взял бы еще жену, чтобы родила мальчика.

— А если и она не дала бы наследника?

— Тогда, — девушка немного задумалась, — нашли бы мне мужа, чтобы его посадить в Ложе. Но он бы правил лишь до тех пор, пока я не рожу наследника. Мой сын стал бы наследником, — бесхитростно заключила Алолихеп, принимаясь за второй кусок мяса.

— Ты готова выйти замуж, если твой сын станет правителем Ондона и сядет в Священное ложе? — Я испытующим взглядом смотрел на девушку, на лице которой расплывалось чувство сытости.

— Это невозможно, Макс Са. Никто из Амонахес не посмеет взять меня в жены, а Зикур убьет меня, как только я появлюсь.

— Я не Амонахес, Алолихеп, мне плевать на Зикура. Ты выйдешь за меня замуж, и я посажу нашего сына в Священное ложе правителя Ондона. Ты согласна?

— Я согласна, Макс Са, просто быть твоей женой и никогда не возвращаться в Ондон. Даже ты со своими воинами не сможешь победить Зикура. У него воинов так много, что каждому твоему воину придется сражаться с очень многими. У него много больших лодок, девушка показала десять пальцев и проговорила — Итт(десять).

Десять кораблей — это солидно, но если они тростниковые, как лодка, в которой спасались беглецы, то мне они не помеха. И численное преимущество могу запросто нивелировать огнестрельным оружием.

— Ты согласна?

— Согласна, — просто ответила Алолихеп.

— Есть одно условие! — Я выдержал паузу и продолжил: — И ты, и весь народ Амонахес будет подчиняться мне, вы станете будете зваться Русами и станете частью моего народа. Я буду тебя навещать и заботиться, но постоянно жить в Ондоне не стану. И имя Ондон мне не нравится, у меня оно вызывает определенные ассоциации.

— Я согласна, Макс Са, но народ Амонахес и служители Ра не поймут, почему мы должны ослушаться посланников Ра.

— А потому что я и есть Ра! — рявкнул я на девушку так, что та съежилась.

— Нел, Миа, как мое полное имя, спросил у своих жен.

— Макс Са Дарб Канг-У Ра, — синхронно ответили мои красавицы, заставив Алолихеп побледнеть.

— Алолихеп, когда я тебя нашел, ты назвала меня Ра, это случайно? — психологическое давление на девушку продолжалось.

— Я не знаю, я запуталась, прости меня Ра, — Алолихеп кинулась в ноги, громко стукнувшись коленками о деревянный пол.

— Встань, Алолихеп. Я, Ра, беру тебя в жены, потому что род Кахрамон Аталанта не должен пресечься. Встань и веди себя, как следует вести невесте Ра, а я скоро вернусь, — оставив ошеломленную девушку, поманил за собой Мию и Нел.

— Вы все слышали, она станет третьей женой, если будете обижать, знаете, что вас ждет.

Получив горячее обещание, что с головы Алолихеп не упадет волосок, оставил их и зашагал к хижине Тиландера. Пока шагал думал о словах своей будущей третьей жены:

«На другой стороне Соленой Воды, которую мы называем форд, живет наше племя Амонахес. Точнее, это не одно племя, их очень много, Амонахес означает дети Амона. Раньше, очень давно, когда еще не родился отец моего отца и еще много их отцов, мы были разными племенами, всегда воевали друг с другом и жили, кочуя с места на место. А потом пришли они и объединили нас всех, велев называться одним именем».