Прометей: владыка моря (СИ) - Рави Ивар. Страница 2

Мы не можем прожить тысячу лет, прячась за стенами Плажа: если бы не ячмень, чечевица и рыба, то давно бы столкнулись с проблемой голода. Есть еще, конечно, домашний скот, но и его надолго не хватит. Постоянная охота привела к тому, что добыть животное стало проблемой, и даже моратории не в состоянии восстановить поголовье диких животных. Население Плажа растет, а значит, растет и потребность в еде. Рациона Русов изменился: они с удовольствием едят рыбу, супы из чечевицы, любят ячменные лепешки. Но уже шести полей под сельскохозяйственные культуры еле хватает, погреба понемногу начинают опустошаться.

Если перевезти часть племени на Кипр, а еще часть поселить в паре дней пути, образуя цепь поселений с возможностью прийти на помощь друг другу, проблема питания может исчезнуть.

В Плаже появилось очень много детей: месяц назад я поручил Зику провести перепись, результаты которой меня ошеломили. Одних детей до года аж семьдесят, а всего численность детей вместе с подростками — триста три. Еще двести двенадцать женщин и сто семьдесят один мужчина. Итого, почти семьсот душ населения, по меркам каменного века — это мегаполис типа Москвы.

Можно перевести сотню человек на Кипр, не считая членов моей семьи. Еще пару сотен расселить примерно там, где раньше стояла деревня племени Гара. Хотя, может стоит подумать о Родосе и итальянском «сапоге»? Родос мне очень нравился, как и Кипр, своим климатом и разнообразием флоры и фауны. А к Италии душа лежала всегда. Пока сделаю Кипр местом своей главной резиденции, окруженный со всех сторон морем остров недосягаем для врага, какие бы полчища не мигрировали на запад. Родос тоже неприступен, чего не скажешь об Италии, легко проходимой со стороны Франции, на территории которой я еще семь лет назад сам видел костер с МКС. Думаю, там обитают неандертальцы, к которым симпатий я испытывал ещё меньше, чем к мигрирующим черным кроманьонцам.

— Макс Са, ты не кушаешь. Сидишь и смотришь на дверь, — Нел тронула меня за плечо, вырывая из дум.

— Я не голоден, Нел, но спасибо, ты у меня прелесть, — приобнял жену, легонько шлепнув по пятой точке. На Нел сейчас домотканая юбка, сшитая женщиной по имени Тук. Топ прикрывает грудь, самодельная ткань ценится очень дорого, и мало кто может себе ее позволить. Стихийный базарчик вырос, примыкая одним концом к крепостной стене. Налог торговцы платят натуральными продуктами, но такой обмен неравноценен, пора задуматься о вводе в оборот денег. Металла для этого хватало: у Лайтфута и Рама накопился запас слитков из сплава никеля и свинца. Осталось только продумать форму и размер монеток и можно запускать печатный станок.

Нел смахнула тряпкой несуществующие крошки: ячменная лепешка так и лежала нетронутой. С моим возвращением Нел снова отошла на второй план, оставаясь в моей тени. Но грех держать ее в домохозяйках: с моей подачи жена стала первым и самым главным учителем в начальной школе, где вместе с ней Зик учил желающих читать, писать и простым арифметическим действиям. Основное время Зик уделял лечебным травам, в нашем дворце образовались целые снопы засушенных лекарственных трав. Когда у меня оставалось свободное время, я учил Зика готовить отвары, объясняя, против каких болезней и симптомов их использовать.

Больных и желающих выпить отвары приходило так много, что одно из помещений «школы», превратилось в мини-больницу, куда основательно перебрался и сам молодой лекарь. Пришлось даже сделать ему внушение, чтобы не готовил отвары всем подряд, а только по показаниям. Наиболее часто встречающиеся проблемы со здоровьем среди жителей Плажа — ушибы, переломы и производственные травмы. Несколько матросов размозжили пальцы, во время стройки «Варяга» двое сломали ногу, а еще один — руку. Дважды сам накладывал импровизированную шину, а в третий раз поручил Зику. Парень быстро усвоил, как достигается иммобилизация, и вполне успешно зафиксировал поврежденную ногу матроса.

Зик стал вторым адептом гигиены, после того как рассказал ему о бактериях и вирусах. Он долго не мог понять, как могут существовать организмы, невидимые глазу. Но когда до него «дошло», его параноидальное желание мыть свои руки и руки всех входящих в «больницу», выводило даже меня. За десять минут обеда парень мог раз пять спросить, все ли помыли руки.

Оглядываясь назад, с высоты прожитых на этой Земле семи лет, вынужден признать, что только счастливая случайность или небесное благоволение позволило мне выживать всё это время. Поначалу беспечность могла стоить жизни мне и моей семье. А неблагоразумная охота, когда, взяв с собой всего лишь одного Маа, я попал в плен к неандертальцам, могла разрушить все, что я создавал на протяжении шести лет. Задержись я в плену еще на полгода, возможно, застал бы на месте Плажа пепелище. Остатки Русов разбрелись бы по близлежащим территориям, быстро забывая все, что я прививал им годами.

Едва вступив на Землю, я столкнулся с проблемами, казавшимися в то время серьезными. Помню, как сетовал на книжных попаданцев, мастеров на все руки, которым «рояли» выпадали каждую минуту. Но сейчас, оглянувшись на пройденный этап, вынужден признать, что мне повезло не меньше. У меня в распоряжении оказалась целая МКС, вместо того чтобы убиваться горем после смерти Михаила, мне следовало бы к сборам подойти тщательнее. Течение вынесло меня в бухту практически неприступную с трех сторон, за хребтом оказалась соль, в горной гряде обнаружилась пещера с ледником. Одних этих подарков судьбы уже более чем достаточно, но Небо или скорее Бермудский треугольник, послало мне еще и американцев.

Лайтфут оказался ценнее золота: потомственный металлург и кузнец. Именно благодаря ему у нас появились: доменная печь, горн, печь для коксования, кираса и качественное холодное оружие, и это не считая топоров, лопат, пил и ножей. Уильям действительно стал счастливым лотерейным билетом, который я вытащил, даже не представляя его ценности.

Не менее ценным «роялем» оказался и матрос Тиландер, умевший обращаться с парусами и строить баркасы: «Акула», а теперь и «Варяг», маневрировавший парусами неподалеку в море, подтверждали это.

После моего возвращения, когда стих ажиотаж, Герман явился с повинной. Он, краснея и опустив голову, признал, что первую погоню свернул преждевременно, убежденный в моей смерти. И вторую погоню организовал скорее под натиском недовольных Русов. Что я мог ему сказать? Что я совсем не держу зла? Ведь продолжи они тогда погоню, я не потерял бы шесть месяцев вдали от дома, многократно рискуя жизнью. Но, вспомнив, как Тиландер рискнул жизнью и подставился под стрелу, спасая Нел, не мог не простить этого добродушного и немного хмурого американца.

— Герман, все это в прошлом, у русских есть поговорка: кто прошлое помянет, тому глаз долой. Просто помни, мы, русские, никогда не сдаемся и никогда не прекращаем погони или поисков, пока не получим неопровержимых доказательств. А когда получаем их, то мстим. И мстим так, чтобы другим неповадно было. А так как ты теперь Рус, как и все мы здесь, давай придерживаться таких правил. Мы не отступаем, не сдаемся и за кровь близких людей заставляем врага заплатить кровью.

— Я понял, этого больше не повторится. Вы, наверное, и в самом деле бессмертный, потому что выжить и вернуться из плена людоедов, такое даже в книгах не встречал, — Тиландер приложил руку к виску: — Разрешите идти, сэр!

— Вольно, матрос 1-го класса Тиландер, и спасибо, что спасли мою жену.

— Это был мой долг перед вами, — американец улыбнулся краешком рта. После ухода моряка я окончательно простил его в своей душе.

Это произошло восемь месяцев назад, а сейчас достроенный «Варяг» проходил испытания в море. На него я установлю крупнокалиберный пулемет и несколько баллист. Пусть я не стану пиратом Карибского бассейна и не смогу захватывать корабли противника, так как их еще нет в помине, но стану владыкой моря.

«Владыка моря» вслух произнес словосочетание, словно пробуя на вкус. А ничего так звучит, мне нравится!