Колхозное строительство 8 (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович. Страница 19

Главная река СУАР — Тарим, длиной 1321 километров. В её долине живут около 10 миллионов уйгуров, китайцев и монголов. Её очень мутная вода также ранее питала Лобнор, но теперь она тоже разбирается на орошение и давно не добирается до озера.

Нас же тут интересует только Тарим — потому что в ста пятидесяти километрах к западу от последнего местонахождения Лобнора обустроен полигон площадью сто тысяч квадратных километров. На нем китайцы и испытали свои первые атомную и водородную бомбы.

В 1964 году на Лобноре был проведён первый в Китае ядерный взрыв по проекту 596, и в дальнейшем дно озера использовалось в качестве ядерного полигона.

17 июня 1967-го китайцы осуществили первый успешный подрыв термоядерного заряда — так называемое испытание № 6. Произведено оно было на полигоне Лобнор, бомбу сбросили с самолёта Hong-6 (аналог Ту-16). Она спустилась на парашюте до высоты 2960 метров, где произошёл взрыв мощностью 3,3 мегатонны. После завершения этого испытания КНР стала четвёртой в мире термоядерной державой после СССР, США и Англии.

Американцы могли бы долететь и самолётами — есть дальняя авиация. Однако ракетами — проще. По их данным, КНР готовил к испытанию очередной свой «проект». Данные были правдивы: китайцы собирались в исследовательских целях рвануть вторую водородную бомбу, и мощность должна была составить уже больше пяти мегатонн. Куда там китайцам до «Царь-бомбы», она же «Изделие 602» — атомного заряда в 58,6 миллионов тонн тротила, известного также как «Иван» и «Кузькина мать».

Американцы ракет не пожалели. С берегов страны Восходящего солнца ушло шесть, и четыре прилетели куда надо. Всё сработало, как часы. Четыре «бабаха» мощностью около двадцати килотонн. Потом все сейсмографы мира отметили «настоящий взрыв»: сдетонировал готовый к испытаниям термоядерный заряд. И совсем незамеченными на этом фоне хлопнули ещё два разрыва. Качественные боеголовки делают американские атомщики, но чуть подкачала электроника. Ракеты перестарались и угодили в самую густонаселённую часть Синьцзяно-Уйгурского автономного района. Одна упала на город Арган, вторая — в нескольких километрах выше по реке Терим. И почти триста тысяч человек перестали существовать.

Очень пустынную местность выбрали китайские военные для своего полигона. За малым дело стало: роза ветров. Ветер дул в сторону СССР. Далеко — тысяча километров. Не донесёт радиоактивную пыль. И слава богу! А куда донесёт? А вся заселённая десятью миллионами хлопкоробов долина реки Терим?

Лес рубят — щепки летят.

Событие двенадцатое

Стройбат. Сержант увидел, что солдат возит тачку, перевернув её вверх дном.

— Ты что, с ума сошёл, рядовой Рабинович?! Как ты толкаешь тачку?!

— Товарищ сержант, когда я везу её по-другому, они бросают в неё кирпичи.

К принятию судьбоносного для Советской армии закона «О всеобщей воинской обязанности» Пётр не успел. Носом не вышел. Когда его подписали, а случилось это 12 октября 1967 года, он ещё в Краснотурьинске был. Пытался бороться с преступностью, повысить уровень образования, и ещё много разных повысить и улучшить. Многое удалось, многое не успел — но сейчас речь не о том. Речь о законе.

Законом был уменьшен срок прохождения воинской службы: в сухопутных войсках отныне должны были служить не три, а два года, на флоте же срок службы сократили с четырёх до трёх лет. Хороший и правильный закон.

Вот только!!!!!!! Также по данному закону вводилось ещё одно новшество. Из-за недобора призывников в армию — Великая Отечественная война образовала огромный демографический провал — стали призывать лиц, имеющих судимость. Это решение Политбюро ЦК КПСС основывалось на том, что в армии должно было служить около пяти миллионов человек, а на самом деле количество солдат не добиралось на треть, было чуть больше 3,6 миллиона.

До того момента в армию уголовников не призывали. В итоге это стало одной из главных причин возникновения новых пагубных явлений в армейской среде.

На это наложилось и само принятие очень хорошего закона. Две волны — старослужащие, озлобленные тем, что новобранцам посчастливилось служить меньше, а им пришлось отслужить на год больше, и эти самые счастливчики — столкнулись в прямом смысле лбами. Обиду вымещали на новичках.

Пётр точно знал, что именно эти два события начнут так называемую дедовщину, ну а потом всё пойдёт по нарастающей. Предупреждён — значит вооружён. Но не успел! Пришлось бежать и догонять. Начал почти в тот день, как приехал в Казахстан. Вызвал всех военкомов всех девятнадцати областей Казахстана и «попросил», чтобы всех этих отсидевших на малолетке, или успевших уже и на взрослой зоне побывать, формировали в отдельные команды и отправляли в стройбат, специально от другой молодёжи очищенный. Выделили пару таких батальонов в частях, расквартированных на территории Казахстана.

Гречко, понятно, доложили. Орать не орал — но шипеть начал. Пётр попытался ему объяснить, чем может дело закончиться — не говорить же, что на самом деле получилось. Не помогло — маршал закусил удила. Тишков махнул было рукой, а тут Филипповна приходит на работу и отпрашивается. У соседей убили мальчика в армии.

— Подробности, — сердце кольнуло.

Старослужащие заставили стирать носки, а он — сын офицера, целого полковника, воевавшего. Отказался. Забили. Может, и не хотели — но проломили височную кость. Понятно, арестовали, но сына матери этим уже не вернуть. Пётр тогда собрался и поехал к Гречко. Опять не получилось.

— Что, на воле мало молодёжь дерётся?

Хрен тебе, Андрей Антонович! В этот раз не прокатит. Пошёл Пётр к Косыгину и изложил своё видение проблемы. Алексей Николаевич хоть и выслушал, но сразу сплеча рубить не стал. Потом сидели вчетвером с Гречко и Шелепиным, Пётр опять рассказал, чем «может» закончиться.

— Кликушествуешь! — Гречко теперь принципиально не сдавался.

Пётр думал, что Шелепин сейчас встанет на сторону маршала, просто чтобы Петру досадить — и всё опять кончится ничем. И вдруг бац!

— Андрей Антонович. Давайте вот как поступим. Я дам задание старым отслужившим коммунистам и Героям Советского Союза: провести в армии встречи с молодёжью. С ними поедут в качестве сопровождения сотрудники КГБ. Если в части будут выявлены подобные случаи, то командира дивизии, пусть он дважды Герой, разжалуют в лейтенанты, командира полка — в сержанты, командира роты — в рядовые, а командиру взвода выпишут билет на зону лет на пять. Я прикажу дело сфабриковать. Доллары там у него найдут пускай. Если узнаю, что хоть один человек в проверяемом подразделении будет предупреждён, то напишешь заявление на пенсию. Ясна задача?

Гречко покраснел, побелел, посинел и лёг в больницу на неделю. Пятерых генералов и полковников тогда сделали лейтенантами, ну, и по нисходящей — и всё это потом месяц разжёвывалось в газете «Красная Звезда».

Для бывших сидельцев сформировали отдельные строительные батальоны, а попытки дедовщины офицеры пресекали с такой жестокостью, что при слове «дед» или «дембель» солдат из старослужащих подпрыгивал и бежал менять штаны. Полгода все офицеры дежурили в казарме и туалетах. Из-за случайного синяка роту лихорадило неделю, пока в неё не приезжал генерал и прокурор и не устраивал допросы с пристрастием. Было заведено почти три с половиной тысячи уголовных и административных дел, которые закончились без малого тысячью направлений в дисбаты.

Взбешённый Гречко издал приказ: брать бывших уголовников только в моряки, и создал пятьдесят новых строительных батальонов из этих «моряков».

— За три года дурь из них так выбьют, что самыми добропорядочными гражданами СССР станут.

Прошло полгода — и вот сегодня Пётр воочию наблюдал плоды своей прогрессорской деятельности. Он прилетел в Караганду. Тут торжественно начиналось строительство нового канала до озера Сасыкколь через город Шахтинск. Протяжённость канала — 60 километров. Будет он самотечным, так как Караганда находится на сто с лишним метров выше.