Скиф - Игоничев Сергей Николаевич. Страница 26

Вдаваться в подробности своих действий Хранитель не счел нужным. Он посмотрел на циферблат наручных часов и поднялся из кресла:

– Пора прощаться, Саша. Больше мы, увы, никогда не увидимся.

Александр пожал протянутую руку, невольно отметив крепость рукопожатия деда. Проводив новообретенного родственника до порога и убедившись, что охрана приняла его под свою опеку, он вернулся в комнату.

Вера спала с безмятежностью младенца, забравшись на диван с ногами и подложив под щечку кулачок. Саня постоял некоторое время рядом, размышляя, что делать, потом принес из спальни одеяло с подушкой, уложил подругу поудобнее, укрыл и, выключив в комнате свет, прошел на кухню. Стоя у открытого окна, он закурил, вдыхая терпкий табачный дым и прикидывая, что же за сегодняшнюю ночь изменилось.

Верочка была по-прежнему чертовски красива и соблазнительна, вот только чувство острой влюбленности, не покидавшее его последние два года, исчезло. Его место заняло горькое разочарование и мутный осадок в душе от осознания того, что его обманывали очень близкие люди, которым он доверял и любил. Тот же Кум. Ведь это он привел его тогда к Верочке и испарился, когда стало ясно, что рыбка на крючке. Сука он после этого, ведь Саня ему так доверял! Да и эта дрянь тоже хороша, прикинулась самой невинностью! А он ей как последний идиот в любви регулярно признавался, пылинки с нее сдувал. Вера то, Вера се! Тьфу, аж самому противно.

Молодая кровь кипела в его жилах. Оскорбленный в своих лучших чувствах, он не находил себе места, метался по кухне, как раненый тигр по клетке. В конце концов, выкурив полпачки «Честерфилда» и выпив гигантское количество крепчайшего чая, Александр постепенно успокоился, припоминая слова деда насчет того, что его в принципе никто и не предавал, люди просто выполняли приказ. Если рассудить спокойно, то Вера относилась к нему очень даже неплохо. Она его не обманывала, она просто не говорила всей правды. Да и когда он, одурманенный ее заклинанием, пытался навязать ей семейные узы, она всеми силами противилась этому, понимая, что в нем говорят не чувства, а ее колдовской наговор.

Кум тоже существо подневольное, сказали – исполнил. Прикажет завтра начальство Александра шлепнуть, он шлепнет и глазом не моргнет. Так же поступит и Александр, здесь и сомневаться нечего.

В общем, после довольно тягостных размышлений он пришел к выводу, что не стоит поднимать волну, пусть все остается так, как есть. Плохо ли ему живется на полном Верином обеспечении, в домашнем тепле и уюте? Конечно, неплохо. К тому же спать с такой шикарной женщиной, которая и в постели творит настоящие чудеса, – это мечта любого нормального гетеросексуального мужчины. Так какого же лешего ему еще надо?! Живи да радуйся, а его хитрожопое руководство пусть и дальше думает, что он у них на короткой привязи, уроды.

Оттого, что решение принято, а в этой некрасивой истории не он один остался околпаченным, на сердце у Сани немного полегчало. Он прошел в спальню, где и забылся тревожным, тяжелым сном, в котором фигурировали разнообразные твари, отчего-то сильно похожие на сотрудников Отдела, которые так вероломно его обманули.

Глава восьмая

После возвращения из отпуска жизнь Александра вернулась в накатанную колею. С утра до вечера теоретические занятия и тренировки, вечером «зверинец», а потом домашний ужин и сексуальное безумство с умелой и страстной Верочкой. Правда, она что-то такое чувствовала, возможно, о чем-то даже догадывалась, но делала вид, что все по-прежнему прекрасно, как в сказке.

Проснувшись после той памятной ночи в Крыму, она начисто забыла о визите Хранителя. Воспоминания ее заканчивались на том, что она присела на диван и ее сморил сон. Саня конечно же не стал ее разубеждать, напротив, подтвердил, что все так и было на самом деле. Подумаешь, ну умоталась девушка на пляже, пара бокалов вина в ресторане и прогулка по ночной прохладе, вот и не заметила, как отключилась.

С Кумом также сохранились теплые отношения, правда, помня предупреждение деда, Александр относился к нему несколько иначе, чем прежде.

Большие изменения произошли в программе обучения будущего ликвидатора. Если первые два года были подготовительными, то теперь упор делался на непосредственное уничтожение чернокнижья и всех его производных.

Он ежедневно посещал «зверинец», где под руководством все того же Кума изучал повадки содержащихся там тварей. Особое впечатление на Александра произвело увиденное им впервые убийство оборотня в исполнении Петровича.

В тот день все шло как обычно. Александр сидел в комнате наблюдения, приготовившись смотреть, как один из содержащихся в «зверинце» оборотней будет задирать очередную домашнюю скотинку, но вместо обреченного на смерть животного из переходного тамбура в камеру с не трансформированным еще оборотнем вошел его наставник. Выглядел Кум равнодушным, если даже не скучающим, как будто не с волколаком шел на встречу, а на рандеву с надоевшей хуже горькой редьки любовницей.

Увидев, какой деликатес сам идет ему в зубы, оборотень мгновенно перекинулся в свое звериное обличье. Подобно молнии, зверь кинулся на человека, намереваясь одним ударом разорвать его тело на куски. Если бы на месте Кума был человек обыкновенный, к встрече с этим ночным монстром не подготовленный, все так бы и получилось, вот только охотник такой легкой добычей не был. Неуловимым движением Кум нырнул под летящее на него тело, одновременно вытаскивая из кобуры пистолет. Сухо щелкнули два выстрела, обрывая жизнь злобного создания. Дождавшись, пока оборотень затихнет окончательно, Кум вытащил обоюдоострый кинжал с посеребренным лезвием и сноровисто отделил лохматую голову волколака от тела. Покончив с этой малопривлекательной процедурой, он вышел в переходной тамбур. Через пару минут Кум уже был рядом с Александром, как всегда спокойный и несколько циничный:

– Вот так, Скиф, нужно обращаться с этими тварями, и самое главное – нельзя их бояться. Для нас оборотни немного опаснее собаки, они в принципе и есть собаки, только гораздо злее и крупнее. И еще. Никакой брезгливости и чистоплюйства. После ликвида голова должна быть отсечена, поскольку только таким способом можно получить стопроцентную гарантию уничтожения. Кстати, завтра приезжает Хранитель, будет тебе наносить татуировки. И вперед, в вольеры...

Утром следующего дня, как и говорил Кум, прибыл молодой Хранитель. Процесс нанесения татуировок затянулся на весь день. От Александра требовалось постоянно находиться в центре магического круга, пока под чтение заклинаний ему на тело наносились мудреного вида знаки, сделавшие его похожим на представителя китайской триады или японского якудзу.

С этого дня для Александра наступили самые сложные времена. Схема работы в «зверинце» не отличалась разнообразием. В течение нескольких часов он находился в вольерах, отрабатывая на оборотнях и химерах разнообразные приемы ведения боя. Убивать этих монстров ему пока не разрешалось, так как заматеревших уже тварей использовали в качестве учебных пособий. Ежедневное противостояние между охотником и «зверушками» выматывало обе стороны до невозможности, но вместе с усталостью к Александру приходил бесценный опыт, который никаким другим способом получить было невозможно. Огромную роль в его становлении как охотника сыграл конечно же Петрович. Поначалу страхуя и показывая на своем примере, как использовать то или иное оружие или приспособление, он всегда был рядом, готовый прийти ученику на помощь в трудную минуту. И хотя Саня не забыл, как Кум себя повел в деле с Верой, после совместной работы в вольере он вновь проникся к нему былым уважением.

Вера также, несмотря на свое положение соглядатая, помогала Александру осилить выпавшие на его долю тяжелейшие нагрузки. Массаж и иглоукалывание, которыми она владела в совершенстве, все шло в ход, а в результате каждый новый день Александр был бодр и свеж, как ни в чем не бывало.

Этот напряженный период продолжался два месяца, в течение которого ежедневно Александр учился захватывать нечисть живьем, что могло в определенных случаях пригодиться и в настоящей боевой работе. В конце этого периода «зверинец» был уже достаточно потрепан и в людском обличий представлял собой довольно жалкое зрелище. Еще бы! Тренировки только условно так назывались, на деле же все происходило в полную силу, без всяких скидок на боль и травмы.