Dragoste în ciuda (СИ) - "Joanne X". Страница 11

— Drag**, — шепчу я и прижимаю пальцы к губам, желая сдержаться от слёз, я не знаю, что с ним, и это пугает меня.

Он вздрагивает и медленно поднимает голову, его начинает бить крупная дрожь, когда наши взгляды встречаются.

— Лале, — глухо произносит Влад, и его подбородок заостряется от того, как он крепко смыкает челюсть, он напряжён, думая, что я наброшусь на него с вопросами.

— Тебе помочь смыть с себя… — замолкаю, видя кровь, чуть прикусываю нижнюю губу, — помочь помыться?

Влад как будто легче вздыхает и кивает головой, вставая в полный рост, но напряжение не уходит из его взора, я вижу почти что чёрные зрачки, но, подходя ближе, понимаю, что зрительная иллюзия сыграла со мной злую шутку, но всё же синева темна. Скидывая тяжёлый халат, закатываю рукава рубашки, хватаюсь за плошку и мочало. Несколько движений по плечам, вода стекает крупными каплями, ленивый перекат мышц и мой случайный взгляд в его лицо. Мне не описать то, что я увидела там. Не может быть в одном человеке столько боли… и столько благодарности.

«Расскажи мне», — мои глаза умоляют быть откровенным.

Он притягивает меня к себе за руку, ковш падает из моих рук. Меня словно бы захлёстывает волна его похоти: дикой, необузданной. Его тело пышет жаром, не ответить на который я не могу. Сама тянусь к его груди и прохожусь подрагивающими пальчиками по шрамам, каждый из которых делает его особенным. Его синее небо темнеет, превращаясь в грозовое облако, силящееся разразиться молниями. Мы оба тяжело дышим, движимые силой нашего обоюдного желания. Влад притягивает меня для поцелуя, не церемонясь, беря своё по праву, настойчиво, но меня это не оскорбляет, я подчиняюсь моменту, его прихоти, его желанию. Сдаюсь на милость его рукам, что грубовато и нетерпеливо ласкают меня, сжимая волосы, грудь, талию, ягодицы, беспорядочно блуждая по телу, освобождая его от тонкой ткани.

Отрыв, и Влад смотрит на меня так, что я хочу всё-таки задать вопрос, тревожащий меня. Мужчина видит это и опережает действиями. Вновь поцелуй, так что дрожат ноги, резкий разворот моего податливого тела. Он прижимает меня к тёплым мраморным стенам, удерживая за живот, целуя шею и спину, сжимая моё тело до боли, до растекающихся под его почти животными поцелуями тонких струек подкожных капилляров. Пытаюсь развернуться, чтобы приласкать его лицо, но он не даёт, одним движением укладывая мои ладони на плитку, накрывая их своими горячими. Хаотичные поцелуи шеи, шёпот на ухо слов, которые не говорят обычно светским дамам. Настойчиво разводит коленом мои бёдра, целуя шею и трогая меня внизу, удовлетворённо вздыхая, так что я невольно прогибаюсь в крестце и тут же охаю, ощущая, как он резко наполняет меня. Замираю на несколько мгновений, пытаясь поймать его ритм, но он не даёт. Плотно обхватив мои ягодицы, Влад двигается в быстром ритме, так что я начинаю задыхаться и вскрикиваю, понимая, что на контрасте сейчас просто упаду к его ногам оттого, что не могу контролировать, никто не может… Ощущаю спасительные объятия на талии.

Его язык кружит по влажной коже шеи, а движения ягодиц настойчивы до горячей волны, вдруг накрывшей меня, открывшей во мне и в моём возлюбленном ещё одну грань. Мои ноги крупно дрожат, но он не даёт мне упасть, хрипло дыша в ухо, сжимая талию, наваливаясь всем телом, ускоряясь, выплёскивая жидкость, теплоту которой я ощущаю своим лоном, замирает, неистово дрожа, прижимаясь ко мне, на миг выпадая из реальности.

Он отходит, несколько лениво подбирает халат и накидывает его на меня. Затем мир качается, и я оказываюсь в его сильных руках. Он несёт меня в нашу спальню, а когда укладывает в постель, то старается не смотреть мне в глаза.

— Влад… — произношу я и вижу, как он словно бы сжимается в комок… снова.

Беру его за руку.

— Просто будь рядом, — хрипло произносит он и, убирая прядь с моего лица, прижимает меня к себе, уютно кутая в тёплый кокон своих рук.

Но мне неспокойно, я долго не могу уснуть, хотя чувствую, что, обнимая меня, Влад расслабился. В ту ночь я почти не спала, в ту ночь мне стало впервые страшно за него, за нас.

Комментарий к Глава 3.

* - (рум.) - наш

** - (рум.) - любимый

========== Глава 4. ==========

Комментарий к Глава 4.

Простите, не удержалась, обожаю писать от имени 2д-мужчин Клуба романтики) Эта глава от Влада.

Семь лет спустя. Замок Влада Цепеша.

Воздух напоён восточными ароматами: неуловимыми, но одновременно тяжёлыми, бьющими в самую суть обоняния и держащими крепко-накрепко в своём сладком плену. Ёрзаю в кресле от великолепного зрелища, открывающегося только мне, как некий обряд, полностью завораживающий меня. Свет от немногочисленных свечей создаёт таинственную атмосферу, а в огромные панорамные окна проскальзывают яркие серебряные лучи луны — царицы ночи, крупный диск которой как будто тоже хочет лицезреть свершающееся действо, а увидев, так и зависает в нашем окне, не в силах оторвать своего бесстыжего взгляда. Как и я…

Взмах тонкой руки, в узкой женской ладони скользит прозрачная ткань, полуповорот головы, кокетливый взгляд ярко очерченных по-восточному глаз, резкое движение бедра, влекущее за собой перекат мышц твоего стройного живота до сладкой пульсирующей боли в моих чреслах, так что мне приходится чуть осесть на сидении и развалиться, предвкушая лёгкие прикосновения твоей горячей ладони к моей разбуженной плоти. С каждым плавным движением твоего стройного тела в безмолвной тишине нашей спальни мне чудятся мотивы мягкой музыки, разливающей в крови похоть.

Ты приближаешься, останавливаясь передо мной, и моя рука поднимается, чтобы привлечь к себе, но тонкое запястье ускользает, как и твоя манящая красота, тихим смехом ты разбиваешь глухоту комнаты. Невольно улыбаюсь и я, мне хочется дотронуться до соблазнительных изгибов, с удовольствием, в который раз отметив мурашки на коже, волнами расходящиеся по твоему телу. До сих пор… После стольких лет…

Три лёгких шага стройных ног назад и лязг оружия. В твоих глазах темнота, в них сосредоточено нечто, что заставляет меня желать тебя ещё больше. Завораживающие движения рук, падающая тень в свет луны, отражающийся на тёмном мраморном полу, бесшумно ступаешь, приближаясь, так что сердце стучит сильно, толкая кровь вниз, создавая в голове иллюзию пустоты. В твоих руках ятаган становится предметом искусства, не убийства, как в моих.

Твоё прекрасное умение, Лале, сделать всё для того, чтобы я забыл то, кем я стал, жестокость, поселившуюся в моём сердце, непримиримость, навсегда опутавшую его. Если бы не ты, я бы погрузился во тьму, имя которой — кровожадность. Но ты — та грань, через которую я никогда не переступлю, то, что делает всех правителей, неспособных остановиться перед опасной чертой, тиранами.

Бей своих так, чтобы чужие боялись. И я бил. Окрест огласился криками посаженных на кол. Враги, внутренние и внешние, трепетали при одном упоминании моего имени. Я стал притчей во языцех, но, несмотря на это, видел любовь в глазах простого народа, и их взгляд был устремлён в твою сторону, моя сладкая ללה*. Я многое сделал для своей земли, но и взял многое, щедро отдавая ей кровавую жертву, мне казалось, что я смогу выдавить всё зло, не понимая, что оно затаилось до поры до времени и ближе, чем я мог знать, и есть оно не вовне, а внутри.