Ты будешь просить еще (СИ) - Аверина Екатерина "Кара". Страница 35

На улице малышке все же удалось вырваться из цепкого захвата. София зло повернулась к нам лицом. Верхняя губка подрагивает, пальчики внизу сжимаются в кулачки и разжимаются обратно.

— Ты едешь с нами, детка, — абстрагируясь от боли делаю шаг к ней оттесняя к стене, лишая маневров к побегу.

— Да пошел ты! — пытается оттолкнуть, но я увернулся, а затем сделал еще один шаг и расстояния между нами почти не осталось.

Ее безумный запах, горящий взгляд и пылающие щеки окончательно сносят крышу. Я жадно врезаюсь жестким поцелуем в соленые губы. Она не отвечает, пытается оттолкнуть. Отступаю.

— Феликс! — шипит девчонка разъярённой кошкой впиваясь ногтями в самое ценное прямо через ширинку. - Я. НИКУДА. С. ТОБОЙ. НЕ. ПОЕДУ! Какое из этих слов тебе не понятно? — Сжимает пальцы сильнее разжигая во мне дикий, животный азарт. Перехватив Софи за запястья, задираю руки над белобрысой головой, вжимаю в кирпичную стену тело. Её грудь упирается в мою. Она часто дышит от злости. Красивые глаза мечут молнии.

— София, — веду носом по её щеке вдыхая аромат свежести и дыма от сигарет Давида. — У тебя нет выбора, — оставляю на её щеке влажный след от своего языка. Девушка морщится, отворачивается, пытается ударить меня коленом в пах. — Угомонись! — рычу, когда она почти попала. — Я сейчас силком запихну тебя в машину, — подтверждая свои слова, перекидываю её через плечо, звонко шлепнув по полуголой заднице под короткой юбкой, кидаю на заднее сидение блокируя двери.

— Козёл! — визжит мелкая язва. Я, довольно посмеиваясь, сажусь за руль.

— Нас ждёт твой отец, — с переднего сидения заявляет Давид. — Но, пожалуй, мы к нему не поедем. Его хищная улыбка отразилась в зеркале заднего вида.

— Доигралась? — довольно посмеиваясь выруливаю с парковки ночного клуба.

— Что за мудак сегодня пытался тебя лапать? — ревниво интересуется Дейв, прикуривая свою вишневую отраву.

Соня молчит. Я слышу лишь тихие всхлипы понимая, что малышка просто плачет. По дороге к выезду на трассу сворачиваю в сторону узкой набережной, названной так лишь по недоразумению. Река есть? Есть. Берег есть? Есть. Асфальт положили — набережная. Пусть будет. Плевать. Торможу у высокого одинокого дерева. Выхожу из машины, открываю дверь и тяну Соню за руку на себя.

— Не трогай меня, — девушка старается отвернуться, вырваться и спрятать слезы. На помощь приходи Давид и оттеснив меня, вытаскивает ее на улицу на руках. — Ненавижу вас. Всех вас! Мне больше никто не нужен.

— Не говори ерунды, — кладу руки ей на бедра. Давид сзади молча целует ее волосы. Он тоже скучал. — Ты нужна всем. Тобой слишком дорожат, поэтому совершают такие ошибки, — тщательно подбираю слова, чтобы не касаться особо больных мест. Я откровенно боюсь ее истерик. Страшно видеть, когда любимой девочке плохо, а ты не можешь помочь. Меня сейчас и так кроет. Выть хочется.

— Не надо больше мной дорожить. Просто оставьте меня в покое. Я сама со всем разберусь! — Соня сопротивляется, пытается вывернуться, но куда ей против нас двоих.

— Не могу тебя отпустить, — наклонюсь все ближе. Наши губы почти касаются друг друга.  — Прости меня, Сонь, — говорю самые важные слова этого вечера.

— Прости меня, — выдыхает ей в макушку Дейв. — Люблю тебя, — признается друг.

— Вы лгали мне, как и все вокруг! — она игнорирует извинения, не обращает внимание на признание.

— Между нами все было настоящим, Кись, — глажу пальцем ее губки запрещая себе сейчас их целовать. Она должна попросить, нужно лишь подтолкнуть. — За единственным исключением.

— Скажи, Лекс, — Софи все же отталкивает Давида. — Сколько стоит разбитое сердце дочери Дмитрия Дрейка? — ее слова больно бьют под дых мешая дышать. В красивых зеленых глазах вызов, смешанный с болью, обидой и страхом.

— Слишком дорого, — за меня отвечает Давид. — Посмотри на него, — кивает в мою сторону друг. — Посмотри! И скажи мне, человек, которому ты не нужна, будет кидаться под пули ради тебя?! — заводится он. — Будет сбегать из больницы едва стоя на ногах, чтобы увидеть тебя?! Чтобы просить прощения… А теперь посмотри на меня. Что ты видишь в моих глазах? — Соня стоит на месте и не знает, что сказать. — Пока мы едем, подумай об этом, я очень тебя прошу.

— Куда едем? — решается спросить Софи.

— Просто едем, — друг пожимает плечами, открывает перед ней переднюю пассажирскую дверь и делает приглашающий жест рукой. — Смелее, — грустно улыбается. — Нам это нужно, Сонь. Всем троим.

Глава 51. София

Почему я не могу больше злиться на них? Я пытаюсь. Буквально заставляю себя их всех ненавидеть, но я так соскучилась! По брату, по посиделкам с Лисой в кафе, по воспитательным лекциям Марка, по папе и маме. Да, мы вроде были вместе на острове, но это не то. Сейчас меня кроет совсем иное чувство. Под пейзаж, утопающий в ночи и мелькающий за окном пазлы в голове складываются в общую картинку.

Лекс плавно давит на газ, а меня в том же ритме отпускает. Мой голубоглазый кошмар ловит эти эмоции и начинает прибавлять скорость. Стрелка спидометра показывает колоссальную цифру…

— Тормози! — мой визг утопает в басах громкой музыки. В зеркале заднего вида отражаются смеющиеся голубые глаза. — Лекс, ну хватит! Это не смешно уже!

— Поцелуй меня, — с серьезным видом заявляет мужчина, сидящий за рулем.

— Перебьешься, предатель! Останови машину! — кричу на очередном крутом повороте.

— Это так не работает, Софи, — его хриплый голос пробирается под кожу, а стрелка спидометра ложится на максимум.

— Или меня, — аромат горькой вишни обволакивает со спины. — Но за рулем Феликс, так что, — усмехается Давид. — Боюсь, детка, тебе придется очень постараться, чтобы он смог остановиться, — выдыхает эта сволочь прямо мне в ухо.

— Ненавижу вас! — замечаю, что мы возвращаемся в город, а это уже страшно. Даже в такое время может случиться авария. — Лекс, ну пожалуйста, — вжимаюсь в сиденье и чувствую, как пальцы Давида поглаживают мою шею прямо там, где сейчас от страха пульсирует венка.

 — Неправда, — раздувая волосы дыханием, Дейв шепчет в ухо. — Один поцелуй, — тянется ближе, но я, развернувшись, толкаю его в грудь, приподнимаюсь и буквально врезаюсь губами в щеку Феликса. Этот засранец поворачивает голову и скользит губами по моим. Тут же отскакиваю обратно в кресло.

— За дорогой смотри!!! — злюсь на него.

 — Приехали, — ржет Дейв и первым покидает автомобиль, а я за всем происходящим даже не почувствовала, как мы остановились.

— Что мы здесь делаем? — осматриваю гараж своих мужчин.

— Здесь все началось, — Лекс обнимает со спины, прижимает к себе. — Идем? — зачем-то спрашивает, будто без моего согласия нельзя войти в это помещение.

— Идем, — жму плечами еще не зная, на что соглашаюсь.

Внутри идеальный порядок. Под потолком растянута гирлянда с большими желтыми лампочками и там, где обычно стоят машины для ремонта, расположилась самодельная кровать с белоснежным постельным бельем.

Ошарашенно оглядываюсь на звук запираемой изнутри двери. Феликс подмигивает, проходит вперед и достает бутылку вина. Откупоривает, разливает по бокалам.

— Что происходит? — стараюсь не смотреть в дальний угол, где под чехлом стоит разбитая машина Давида.

— Мы начинаем сначала, — Феликс вкладывает бокал в мои пальцы.

— Втроем? — нервно сглатываю и не сдержавшись осушаю добрую половину налитого мне вина. Лекс не пьет, отсалютовав, он ставит свой алкоголь на столик и приближается ко мне.

— Да. Так уж вышло, — кладет руки на бедра, обворожительно улыбается.

— Люблю тебя, — Давид тоже не пьет, а у меня во рту все предательски пересохло, когда горячие губы мужчины коснулись шеи.

— И я люблю тебя, малыш, — голубые омуты Лекса приближаются, а вместе с ними губы, захватывающие в плен мои.

— Хватит уже бегать, — слышу от Дейва чувствуя наглые пальцы, забравшиеся под футболку.  — Ты ведь хотела быть взрослой. Для этого нужно просто принять реальность.