Зимняя коллекция детектива - Устинова Татьяна. Страница 14

– Ты в этом кресле спал, Сергей Васильевич?

– А? А, ну да. Ты погляди сюда, Алла Ивановна.

На деревянном столе под окном Сергей Васильевич раскинул карту, а сверху еще одну. Алла подошла, прикрыла форточку и посмотрела.

– Ну? Увидала?

– Куда смотреть-то?

– Да ты куда хочешь смотри, Ал, а только этого места ни на одной карте нет. Ни на маршрутной… – он зашуршал бумагой и скинул карту на пол, – ни на эмчеэсовской. Не существует его в природе.

– Подожди, такого быть не может.

– Сам знаю, что не может, только нету его, и все тут!

Алла провела пальцем. Ну да, все правильно.

Вот отсюда они вышли. Господи, по карте получается, что и прошли-то всего ничего!.. Вот в этом направлении двигались. Вот Васюганская горка. Во-он там, подальше, Тугаринские сопки и перевал. В эту сторону на Галыгино тоже через перевал, до которого они так и не дотянули.

– Ну? И ты тут наблюдаешь хоть какой-нибудь кордон?

– За перевалом кордон, – растерянно сказала Алла. – И вон еще один, «восемнадцать-двенадцать»! До него сколько получается? Верст шестьдесят?

– То-то и оно, что никакого «полста-три» нету! Ты маршрутную карту тоже посмотри, посмотри, Алла Ивановна!

…Но такого быть не может. Эти карты не врут никогда. На них всегда наносят населенные пункты, заимки, лесничества, сторожки, брошенные поселки! На всякий случай, мало ли что! Здесь, в горах Приполярного Урала, так мало людей и так много опасностей, что любая землянка, пещера, избушка могут спасти жизнь!

Алла согнула карту пополам и вторую тоже согнула, пристроила рядом и стала сверять.

– Да чего там ты сверяешь, Алла Иванна! Нет «полста-три»!

– Как нет, когда он есть! Мы же здесь.

И они посмотрели друг на друга.

– А шут знает, где мы есть, – сказал Сергей Васильевич серьезно. – Ты видела в тайге кордоны с вертолетными площадками, ангарами и доминой двухэтажной посередке? А пока нас сюда не вынесло, их тут всего трое обреталось! Мужики эти и дух ихний бессловесный, тетка в пимах.

Алла еще посмотрела на карты.

…Вот это совсем странно, прав Сергей Васильевич. Может, правда секретная военная база?!

– И Володьке нашему они чего-то такое укололи, ну вчера, помнишь?

– Конечно, помню!

– Так он всю ночь проспал сном младенца! Нет, Алла, ты в походы всю жизнь ходишь, ты мне ответь – так бывает, чтоб одного шприца, почитай, на двенадцать часов хватило, а?.. Это чего там такое должно быть, в препарате том?

Тут Алла Ивановна рассердилась – именно оттого рассердилась, что Сергей Васильевич был прав.

– Они нас из тайги спасли, – возмутилась она, – к себе привели. Накормили, напоили, спать уложили! А ты какое-то следствие затеял не ко времени!

– Выбираться нам отсюда надо, вот что, – вдруг заявил Сергей Васильевич. – Ты сама подумай. Уж больно место странное. Я в ихних делах участвовать не хочу и секретов ихних знать не желаю.

– Ну что ты говоришь, Сергей Васильевич!

– Я знаю, что говорю. Мало ли групп в горах пропадает! Сгинем мы… через этот кордон «полста-три», и не найдет никто. Потому что и кордона этого нету!

– Зачем они тогда нас спасали?!

– А может, им того только и надо, заманить!.. Может, мы чего видели, что нам видеть не полагалось, или слышали! Вон каждому ночью укольчик сделают, а утром в тайгу сволокут, как и не было нас. Они ребята приспособленные, каждое дерево им тут знакомо, каждый овраг!

– Сергей Васильевич, ты от усталости умом тронулся. Или от недосыпания.

– Сейчас, конечно, не уйти, метель поднялась, но глядеть в оба надо. И откуда мы знаем, что они с МЧС связывались? Это же они нам так сказали! А вертолет? Кто на нем прилетел, зачем? К чему такая спешка? Вечером мы появились, а утром уже – готово дело! – вертолет! Или они решить по-скорому должны, чего с нами делать, и для этого начальство вызвали?

Алла вышла из «мужской» комнаты.

Незатейливое утреннее любопытство сменилось тревогой, колючей, как шерсть белого свитера с узором, который вчера в бане ей выдал бессловесный болотный дух.

У Сергея Васильевича, конечно, паранойя, но кордона на картах действительно нет, а так не бывает, не может, не должно быть!..

…И что это означает? Что и кто тут скрывается? Военные? Ученые? Бандиты? Старатели, открывшие бриллиантовые россыпи и поставившие себе цель утаить от мира месторождение?

Нужно уговорить Марину поближе пообщаться с очкастым Игорем. Может, пококетничать, не делать «неприступную» спину – в интересах дела, разумеется! Похоже, он болтун, и от него многое можно узнать. Нужно пристальнее наблюдать и внимательнее слушать. Вряд ли им на самом деле угрожает опасность, но расслабляться нельзя, прав Сергей Васильевич!..

Алле вдруг стало очень себя жалко. Ей не хотелось снова заступать «на пост», быть начеку, за все отвечать!.. Она уж было поверила, что испытания Приполярным Уралом позади, а те испытания, что остались в Москве, она как-нибудь выдержит. Раньше ей удавалось с ними справляться, и есть надежда, что и на этот раз она пересилит обстоятельства. Может быть, и пересилит, но сейчас, сию минуту, после короткой передышки – ну совсем короткой! – ей не хочется снова начинать бороться, за все отвечать. Никак не хочется!

Диман, Петечка и Степан сидели в кухне в ряд на тяжелых, как будто чугунных стульях и ели. Безмолвная Зоя Петровна стояла у плиты.

– Слушайте, как вкусно, – промычал Диман с набитым ртом. – Это ужас просто!

– Ребят, а где Марина? И Женька?

– Женька только встала, – проинформировал мрачный Степан. – Вы бы ее подняли, чего она до полдня дрыхнет!

– Ей отдохнуть надо как следует.

– В группе должна быть дисциплина, – процедил Степан сквозь зубы. – Хоть бы и на привале.

– А ты чего теперь? За главного?

Степан ничего не ответил. Петечка, у которого от еды и сна в тепле порозовели обычно бледные щеки, посмотрел на него сбоку, фыркнул и покрутил головой.

– А Марина Володькину ногу смотрит, – сказал Диман и, вытянув шею, заглянул в метровую сквородку, нет ли еще чего-нибудь поесть.

Алла Ивановна обратила внимание, что миланской колбасой салями, сырами и виноградами Зоя Петровна эту компанию не угощает.

– Это там. По коридору предпоследняя дверь. Или предпредпоследняя, что ли! Я здесь путаюсь, – сообщил Диман.

– Провожу, – изрекла Зоя Петровна.

Помещение – которое там по счету, Алла сбилась, – оказалось не слишком просторным. Здесь была высокая медицинская кушетка, самая настоящая, Володя лежал на кушетке, как самый настоящий больной, рядом – белые металлические шкафы со стеклянными дверцами, в потолке круглые зеркальные лампы. Все это напоминало операционную.

…Час от часу не легче!

– Володя, как ты?

Руководитель группы скосил на Аллу Ивановну глаза, как ей показалось, с ненавистью.

– Я прекрасно, – сообщил он. – А вы как? Со всеми уже снюхались? Всех проинформировали, что командир у вас – идиот?

– Никого я не информировала.

– Перелома нет, как я и предполагала! – весело объявила Марина. – И связки не порваны! Конечно, хорошо бы на рентгене просветить…

– Может, у них тут есть рентген?

Алла по очереди заглянула в каждый шкаф – за стеклом сложены какие-то коробки с лекарствами – и обернулась к Марине.

– Что это у них за препараты?

Та пожала плечами.

– Какая нам разница, Алла? Володь, я забинтую, и можешь вставать. Еще дня три поболит и совсем пройдет.

– Сейчас… больно.

– Понятно, что больно, ты же ее сильно потянул! Но наступать сможешь.

– Зачем в доме среди леса специальная медицинская комната? – спросила Алла.

– Наверняка у них тут тоже бывают растяжения связок, может, и переломы! – ответила Марина.

– У них есть свой врач? И он здесь делает операции?

– Да какое наше дело, Алла Ивановна? И это никакой не операционный стол, да будет вам известно. Это самая обыкновенная массажная кушетка! Очень современная, с электрическим приводом.