Сторож Академии ведьм (СИ) - Ивановская Тоня. Страница 24
“Потому что вы взяли не тот след, — заржала Мэй. — Стольфрис меня поймал. Ха! Лучше про ритуал поболтайте. Куда там нашу Юнни забрали и кто?”
Бремдалл вздохнул.
— Что-то не складывается. Что-то я неправильно понимаю. Про Юнни что студентки говорят? С кем общалась?
— Молчаливая заучка. Пропадала в библиотеке. На выходные уезжала домой, несмотря на то, что далеко. Хотя последнее время оставалась в академии. За ней ухлестывал парень, но вроде как безрезультатно.
— Что за парень?
— Маг-выпускник. Кстати, сын герцогини де Ротигерн.
— Даже так, — удивился следователь. — И девчонка не очаровалась?
— Судя по слухам, нет. Но он учится не под своей фамилией.
— Надо бы с этим магом пообщаться. Вызовите его.
— Когда?
— А прямо сейчас и пойдем, — Бремдалл встал и уверенно пошел в сторону выхода. А потом обернулся и посмотрел прямо на Мэй. — Может, покажешься? Чтобы эти молодцы осознали, с каким чудом природы они встретились.
Мэй вернулась в реальный мир.
— Кошка, — ухмыльнулся Бремдалл. — Опять кошка.
Мэй широко зевнула и решила обернуться. Тело охватил смог, и она стала расти, преображаясь, раскидывая по залу шипованные хвосты. Росли по спине острые пластины, зашипела вокруг шеи грива змеиная, а кошачья морда украсилась пугающим оскалом. Химера знала, что умеет производить впечатление. Вот и теперь, возвышаясь над тремя застывшими людишками, понимала: ничего прекрасней и ужасней они в жизни не видели. Старший если только, но годы взяли свое, позабыл уже, насколько страшно находиться рядом с хищной громадиной.
— Спасибо, — прошептал Бремдалл и толкнул молодых к выходу. Потом трусливо попятился и побежал прочь из подземелья.
Химера села, аккуратно разложив хвосты по кругу, и стала размышлять: какого черта ее не пускали на этот уровень. Но как только свет магов погас, теперь уже она увидела самое прекрасное и ужасное в своей жизни.
В полной темноте зрение химеры непроизвольно переменилось и по всему залу — на полу, стенах, потолке — Мэй увидела осколки, разводы и просто пыль магических сущностей. Сотни, а может и тысячи фрагментов химерских душ светились во тьме, растолковывая чудовищу, сколькими тварями пришлось пожертвовать во имя идеи приручения.
“Ну и урод же ты, Марртард! Выходит, прячешь здесь свое личное кладбище”.
Она вернулась в тело кошки, чтобы не так сильно бросались в глаза остатки экспериментов над сородичами. Хотя они сверкали, манили и путали сознание. Мэй поспешно вышла и поблагодарила богов за то, что именно она узнала тайну подземелья.
Когда Юнни проснулась, она обнаружила себя на кровати в довольно милой (даже кукольной) комнате с большим окном и шикарным букетом роз на прикроватном столике. Как сюда попала, девушка не помнила. Поразмыслив о том, где бы она могла находиться, Юнни села и потерла виски, в надежде вызвать утерянные воспоминания. Ничего не получалось. Последнее, что сохранила ее память — возвращение в корпус с Аиллом, поцелуи, мечтательное валяние на кровати. А потом сон.
Она подошла к окну. Отдернула плотные нежно-розовые шторы и замерла от увиденной картины. За окном не было ничего, кроме снега. Бесконечная белая пустыня с поблескивающим под лучами низкого солнца льдом. Не поверила, что вид реален, потому спешно повернула ручку и открыла окно. В комнату ворвался морозный ветер с колючим снегом.
“Демоны! Я на крайнем севере”.
Юнни выглянула и поняла, что дом этот находится на скале. Похож на пограничный, только заброшен. Ни в одном окне не горел свет, а территория вокруг была совершенно безлюдна.
Тело ее сковало холодом, и ведьма закрыла створку. Что теперь делать, ей было не ясно. Даже если стащит где-то метлу с шубой, не долетит. Замерзнет.
“Кто же меня сюда приволок? И зачем?”
Юнни направилась к двери, хотя была уверена, что та закрыта. Верно. Заперта с внешней стороны.
“Судя по моей тюрьме, не бандиты-головорезы здесь хозяйничают”, — размышляла ведьма, обыскивая шкафы и ящики.
Ничего полезного, интересного не было. Складывалось впечатление, что это гостиница. Уж больно стандартный набор всего понемногу: ни зацепки, указывающей на хозяев.
— Проснулась ваша, — услышала она старческий голос с той стороны двери. — Что прикажете, милорд?
“Милорд? Замечательно! Я попала в дом какого-то аристократа. С какой стати?”
Милорд, впрочем, ничего не ответил, потому выяснить, знаком ли его голос, не удалось. Хотя Юнни не знала ни одного аристократа. Графиню только, но уж ей точно нет смысла красть первокурсницу. Да и не “милорд” она.
Юнни плюхнулась на кровать и глубоко вздохнула. Вспомнила, что Аилл говорил, будто, если захочет, всегда сможет связаться с Ферди.
“Отлично, — сконцентрировалась на образе Ферди. — Если я пропала, наверняка меня ищут. Может, Ферди уже обернулся химерой. Значит, у меня есть шанс до него докричаться”.
Она попыталась передать образы того, где находится. Позвала на помощь. А потом задумалась. Ведь она понятия не имела, сработало это или нет. И что дальше делать, не ведала. Вдруг в скважине провернулся ключ, и дверь потихоньку отворилась.
— Даже не думай меня толкать, — предупредила сухая старуха на пороге. Она держала в руках поднос, на котором от старческого тремора дрожали чашки. — Тут все для удобства имеется, а там тебя охранка потреплет, как беглого зайца. Так что не дури.
— Кто меня здесь запер?
— Придет время, и узнаешь, — она поставила поднос на стол и поправила фартук. — Поешь лучше. Тебе тут еще долго куковать, пока нужное найдут.
— Что за нужное? И какая там охранка?
— Ох, какая любопытная, — нахмурилась старуха. — Может, милорда попросить на тебя заклятие молчания наложить?
“Ага, то есть милорд еще и маг. Зачем я понадобилась магу?”
Юнни демонстративно замолчала и, сев за стол, начала есть. Сколько она здесь пробудет — не ясно, а силы ей пригодятся. Вдруг метлу таки найдет или придумает, как еще из дома улизнуть.
— Охранку нашу тебе лучше не видеть, — села рядом старуха и вытерла пот с длинного носа. — Уж больно клыкасты.
“Клыкасты? Хищники какие-то”.
— Как давно я здесь? — не удержалась Юнни, а потом жалостливо посмотрела на свою тюремщицу.
“Чем черт не шутит, вдруг за дуру сойду и договоримся”.
— Ишь, какая, — пригрозила пальцем старуха. — Давно? Да давненько. Милорд даже понервничал немного, что не просыпается элемент его драгоценный, — фыркнула тюремщица.
“Как это элемент? — замерла Юнни. — Это что же? Меня на опыты пустят?”
— Что смотришь? — желчно засмеялась старуха. — Думаешь, ты ему как девка нужна? Велика честь для такой простушки. А вот для дела сгодишься. Предупреждаю, нос из комнаты высунешь — без рук и ног останешься. Все равно ни к чему они для церемонии.
Старуха вышла из комнаты. А Юнни еще долго сидела с надкусанным хлебом и полной каши ложкой.
“Боги, позвольте Ферди меня услышать”.
В кабинет, где собрались следователи, подали чай. Ровно в этот момент явился на допрос профессор Стольфрис. Хотя допросом назвать это было сложно. Бремдалл определил мероприятие “беседой по душам”. Именно так и сказал, когда пригласил профессора присоединиться к нему за столом. Стольфрис не отказался. Они сидели друг напротив друга и медленно наслаждались остывающим напитком.
— Быть может, — решился профессор, — вы все же скажете, почему я здесь?