Мы из Конторы - Ильин Андрей. Страница 42
Чтобы проверить, вооружен ли он, нужно было спуститься ниже.
Вертолет просел на пятьдесят метров, врубив мощный, на который смотреть было невозможно, прожектор!
Да нет, вроде не вооружен — в руках ничего нет!..
В луче света стоял одинокий, с вскинутыми к небу руками человек.
Вертолет ревел, зависнув на месте, как гигантская железная стрекоза, собирающаяся сожрать маленького, жалкого червяка.
Но червяк вдруг изогнулся, выдернул откуда-то из-за спины огромный, каких в природе-то не бывает, пистолет и, замерев, будто статуя, стал палить в прожектор, всаживая в него пулю за пулей. Потому что там, где был прожектор, там и был вертолет!
Вот и «маузер» пригодился! Потому что никакой иной пистолет заменить его в такой ситуации не мог. Древнее — сто лет в обед, — но чрезвычайно мощное, способное стрелять на километр оружие запросто добивало до стальной птицы.
Знал бы Герман Геринг, кто будет стрелять из его пистолета и во что! Русский — в немецкого аса из оружия маршала немецкой авиации! Ну — не дурдом?
Пуля ударила в прожектор, разбив стекло.
Мгновенно стало темно.
Только там, в небе, рокотал двигатель и мигали бортовые огни.
А внизу вспыхивали огненно-красными звездочками выстрелы.
Бах!
Бах!..
Поправка два градуса… Чтобы попасть туда, где расположена кабина.
И снова…
Бах!
Бах!..
Пули легли в цель, отчего один из приборов, дрогнув, уронил вниз стрелку.
«Маузер» выплюнул последние патроны. Перезаряжать его было делом хлопотным.
«Маузер» был отброшен, и в руку удобно лег «кольт», некогда принадлежавший Аль Капоне.
Б-бах!
Б-бах!
Б-бах!.. Ахнули новые выстрелы.
Одиннадцатимиллиметровые пули устремились ввысь. «Кольт» был, конечно, похуже «маузера», но одна пуля все ж таки угодила в пилотскую кабину. Что-то, подобно кувалде, ударило в обшивку, так что весь вертолет ощутимо тряхнуло!
Ни черта себе!..
Пилот дернул ручку, и вертолет, кренясь, будто утлый челн в штормовом море, лег на обратный курс!
Не привыкли немецкие пилоты, чтобы по ним палили из боевого оружия, дырявя обшивку их в общем-то гражданских, без всякой брони, винтокрылых машин.
Улетел вертолет!..
Ну, значит, и им пора. Потому что где-то далеко уже замигали синенькие вспышки сирен…
Ходу!..
Глава 49
— Небо-семь, ответьте Земле-два.
Что у вас, почему прекратили преследование?
Потому — прекратили!
— Я подбит!
— Что?! Как подбит? Кем подбит?
— Теми, кого я преследовал! Они стреляли в меня! И попали. Машина повреждена, я немедленно возвращаюсь на базу!
Вот ведь врет и не краснеет. Ну или краснеет, просто в темноте не видно! Ничего он не подбит — подумаешь — прожектор, пара приборов и кое-где обшивка попорчена — вполне еще можно летать! Наши асы времен Второй мировой войны, да и немецкие тоже, бывало, с сотней пробоин, не чета этим, на аэродромы садились — и хоть бы что! Заштопаются на скорую руку и снова летели под огонь вражеских зениток. А этот — какого-то древнего «маузера» испугался! Пусть даже принадлежавшего Герману Герингу!..
Но это ничего, что авиация в этом деле больше не участвует — обойдемся как-нибудь без них. Есть еще наземные «части».
— Девятнадцатый!
Двадцать девятый!
Двадцать третий!
Десятый…
Фас!
Все — фас!..
Глава 50
Несется, мотается из стороны в сторону мятый, будто только что из-под пресса вышел, микроавтобус. А был — как новенький…
Несется по дороге, уходя от погони.
Вскочил на мост. Под мостом железная дорога. По рельсам катит небольшой, по российским меркам просто микроскопический — всего-то из десяти вагонов, — грузовой состав!
Встала машина!
Чего встала, когда погоня на хвосте?!
С водительского места сорвался человек, подбежал к ограждению моста, размахнулся, что-то швырнул вниз. Что-то — что упало на вагон и, зацепившись, поехало по железке.
— Попал?
— Попал!..
Водитель отбежал назад, прыгнул в кабину, рванул с места, сжимая сцепление…
Поворот…
Другой…
Третий…
Мечется черный микроавтобус, будто заяц-русак по полю. А и русак — хоть не заяц. Выскочил на большую дорогу — припустил во всю мощь движка. Догнал какой-то «опелек».
Вроде ничего «опелек», подходящий.
Метров десять ехал рядом. А после, обогнав, вильнул на полосу «Опеля», будто ему места не хватило на пустой дороге. Обогнал, да никуда не поехал — стал притормаживать, а после и вовсе встал как вкопанный!
Ах ты!..
Водитель «Опеля» среагировал, дал по тормозам и тоже остановился, мало что понимая. Хотел было объехать неожиданное препятствие, да не успел! Потому что микроавтобус вдруг резко сдал назад, ткнувшись в «Опель» задом! Не сильно, так, чтобы радиатор и фары не повредить, но все равно чувствительно толкнув своим задним бампером передний бампер «Опеля»!
Бум!..
Выгнулся бампер! Отчего в кабине, ухнув, надулись подушки безопасности, ударив в лицо водителя и пассажира.
Ай-ай!.. Авария!
Из остановившегося микроавтобуса выскочил испуганный водитель, бросился к потерпевшим. Которые не пострадали, но были серьезно контужены. Взрывом подушек безопасности.
— Вы живы? — участливо крикнул водитель.
— Вроде — да.
— Тогда пересаживайтесь на заднее сиденье. Да побыстрее!
— Почему?
— Потому что дальше вы ехать не можете по медицинским показаниям — я поеду!
И показал жуткого вида пистолет!
Водитель с пассажиром, опасливо переглядываясь, полезли назад. На переднее сиденье сел другой пассажир — в наручниках.
Микроавтобус отправился отдыхать от трудов неправедных на обочину.
«Опель» шустро взял с места.
Через километр свернул.
Через три — еще раз.
Через пять — снова…
Выскочил на ту самую дорогу, с которой десять минут назад съехал, и чинно поехал в противоположную той, откуда приехал микроавтобус, сторону.
Пару раз навстречу ему пронеслись полицейские машины с включенными мигалками.
Куда это они так спешат — может, какое-нибудь ДТП? Но к «Опелю» это никакого отношения не имеет — тот едет тихо, соблюдая все правила…
Еще через пятьдесят километров угонщик ссадил хозяев «Опеля». В чистом поле.
Еще через два десятка километров завернул на какую-то автостоянку, где отстаивалось несколько машин.
Припарковался.
Обошел стоянку.
Поднявшись на ступеньки, постучал в дверцу здоровенного грузовика. Крикнул:
— Achtung!
Что возымело свое действие. Потому что всегда имеет на немцев действие. Нужное.
За окном замаячило чье-то удивленное лицо.
В которое сквозь стекло ткнулось дуло «кольта». С очень большой дырочкой посередке.
Дверца немедленно открылась.
— GutenTag!
Хотя вообще-то уже — Guten Morgen.
— Бензин есть?
— Есть…
— Ну тогда — поехали.
Водитель никуда не поехал. Водитель, охнув, залег на спальное место. Досыпать.
За руль сел другой водитель.
На место рядом — пассажир. Который недовольно сказал:
— Ну все — теперь тебя будут судить еще и за угон!
— Ладно, — согласился новый водитель.
Грузовик, взревев двигателем, вырулил со стоянки.
«Опель» с растрескавшимся бампером и болтающимися в салоне обрывками подушек безопасности остался на стоянке. Ждать своих хозяев.
К утру грузовик, намотав на колеса триста километров, пересек границу Германии, въехав в Голландию. Слава богу, что никаких границ там, кроме вывески на двух языках, нет! И никаких пограничников. И никаких досмотров.
Дальше грузовик не поехал.
— Danke! — поблагодарил водителя угонщик, лица которого тот так и не увидел, так как лежал лицом в стенку, прикрытый с головой одеялом.
И должен был лежать еще минимум час, прежде чем сможет развязаться и вытащить кляп изо рта.
— Ну и что дальше? — недобро усмехнулся полковник Городец.