Беспринципный (ЛП) - Корте Белла Ди. Страница 72

Маленькие фигурки выглядели как антиквариат. Может быть, французский. Я могла бы поклясться, что слышала доносящуюся из-за стекла звенящую музыку.

Я отвернулась от витрины и посмотрела на мужчину рядом со мной. Снег падал ему на волосы, на ресницы, а глаза казались еще голубее.

— Я говорю это не только потому, что ты мой муж. Ты действительно самый привлекательный мужчина, которого я когда-либо видела. — Капо выходил за рамки привлекательности, но я не хотела показаться слишком наивной, называя его красивым.

Его глаза метнулись ко мне.

— Ты уже достаточно похвалила меня сегодня. — Его голос был хриплым, как будто холод цеплялся за его шрам и мешал ему говорить.

Я посмотрела вниз, пуговицы на пальто Капо внезапно привлекли мое внимание. Я поиграла с одной из них, потирая ее между пальцами.

— Я беременна, Капо.

Трудно было смотреть ему в глаза. Рассердится ли он? Он сказал, что выбор за мной. Если я хотела ребенка от него. Отлично. Если я не хотела иметь от него ребенка. Хорошо.

Капо молчал так долго, что я глубоко-глубоко вздохнула и, наконец, подняла глаза. Я не знала, чего ожидать, но чего я не ожидала, так это того, как он внезапно побледнел. Руки Капо задрожали, когда он коснулся моего лица. Взгляд его глаз казался таким… неуверенным. Я никогда не видела у него такого выражения раньше.

Это меня напугало, но я не хотела, чтобы Капо видел, поэтому продолжала говорить.

— Ребенок должен родиться в августе. Доктор сказал, что все хорошо. Я ждала подходящего момента, чтобы рассказать тебе, но я слишком нервничала, так что…

Капо приподнял мой подбородок, заставляя посмотреть на него. Не говоря ни слова, он медленно подошел и поцеловал меня в губы.

Вот оно. Поцелуй.

Может быть, он был ошеломлен? Даже когда мы снова двинулись в путь, он ничего не сказал. Это меня радует. Это отстой. Ничего.

Когда мы подошли к дорогому итальянскому ресторану «Дольче», я остановилась. То, что они готовили внутри, пахло очень, очень хорошо. У меня не было утренней тошноты или чего-то еще, поэтому, когда врач подтвердил, что я беременна, в это было трудно поверить. Я беспокоилась, что отсутствие симптомов означает, что что-то не так. Она уверяла меня, что беременность так же уникальна, как и женщины, которые ее переживали.

Хотя у меня были некоторые симптомы. Чувствительная грудь. Более чувствительная Уна. Я нуждалась в сексе чаще, чтобы утолить потребность, что о чем-то говорило, потому что, казалось, это было все, чем мы с Капо занимались. Постоянная усталость, которая, как я думала, была вызвана сексом, была еще одним симптомом. О, и некоторые продукты пахли так вкусно, что от них невозможно было отказаться.

— Что это за место? — я ткнула в сторону ресторана большим пальцем. — Они известны тем, что…

— Телятина по-пармезански.

Я пристальнее вгляделась в его лицо. Капо вспотел? И это в снег-то? Его голос был ниже, даже грубее.

— Капо, — прошептала я. Я шагнула ближе к нему, и Капо сделал шаг назад, его глаза повернулись к переулку, который шел вдоль стены ресторана. Он прищурился, словно мог видеть сквозь темноту. Может, и мог.

Что-то было не так, но я понятия не имела, что именно.

— Мы можем пойти куда-нибудь еще, — сказала я. — Нам не обязательно есть здесь.

Из переулка донеслись голоса. Мужчины. Может быть, пьяные. Они были очень громкими. Неприятными. Прежде чем я успела среагировать, Капо прижал меня к стене ресторана, прикрывая своим телом. Он делал мне больно, почти прижимая меня к стене, но я не издала ни звука. Вместо этого я подняла руки и обвила их вокруг его шеи, пытаясь заслонить его.

— Ох! — Один из мужчин завизжал, как женщина. — Я не могу поверить, что ты сделал это со мной!

— После того, как она пыталась разыграть тебя и его? — Другой мужчина усмехнулся. — Она заслужила все, что получила.

— Бобби, у тебя есть сигареты?

Когда мужчины подошли ближе, Капо прижался еще сильнее, а потом подошел и поцеловал меня, держа руку с татуировкой в волосах. Когда они проходили мимо, я почувствовал в воздухе запах виски, похожий на запах огня.

Все тело Капо дрожало под моими руками. Он весь вспотел. И когда мужчины ушли, я действительно заметила его глаза. Зрачки Капо были расширены, все голубое вытеснено черным, и он выглядел… безумным. Не злой, но почти безумный.

Еще четверо мужчин вышли из переулка секундой позже, и мне показалось, что мое сердце застряло в горле. Кирпич впился мне в спину от давления.

Эти ребята были моложе и даже не потрудились взглянуть на нас. Хотя один из них показался мне знакомым. Он напоминал мне Армино Скарпоне. Я попыталась разглядеть, нет ли у кого-нибудь из них татуировки волка, но они двигались слишком быстро, оставляя за собой сильные запахи из ресторана.

Мне до сих пор не было ясно, откуда мой муж знал Скарпоне, или что он сделал для них, и почему спас меня от них, кроме того факта, что он считал меня невиновной в той войне, в которую ввязался мой отец. Это Капо мне уже говорил. Действия моего отца навели Скарпоне на нас с матерью. Мы должны были заплатить за его грехи.

Даже после того, как мужчины ушли, Капо все еще прижимал меня к стене, не двигаясь. Мне стало трудно дышать.

— Капо, — прошептала я, просовывая руки ему под мышки. — Все в порядке. Давай. Давай найдем место, где можно перекусить.

Он не ответил мне. Это выводило меня из себя. Капо никогда раньше так себя не вел.

— Капо, — повторила я. — Мне холодно. Мы можем поесть дома. — Я сжала его пальто, положив голову ему на грудь. Я поцеловала его там, надеясь, что он это почувствует. — У нас есть остатки лазаньи аль форно. Давай просто пойдем домой. Позвони Джованни, пусть заедет за нами. Я нажму кнопку на часах.

Наконец, его руки накрыли мои. Капо притянул меня к себе, почти заставив споткнуться, и прежде чем я успела сказать еще хоть слово, он заставил меня идти. Ему больше было по душе, чтобы я шла в ногу с ним. Когда мы миновали переулок, Капо повел меня быстрее. Но не настолько быстро, чтобы мои глаза не заметили его. Здесь, казалось, стало холоднее, и пар поднимался из кухни белыми призрачными фигурами. Я вздрогнула, и мурашки побежали по моим рукам.

Я понятия не имела, почему это все напугало меня, но в ту ночь мне приснился кошмар.

Кровь Капо собиралась на цементе прямо перед кухней в большие темные лужи. В воздухе стоял густой запах железа. Его глаза были слишком голубыми для бледного лица. Его губы были почти бескровными. Четки, которые я ему дала, он сжимал в окровавленных руках. Его теплое дыхание в холодной ночи создавало туман.

Один раз. Другой. Затем он сделал последний вдох.

Его третий вздох. Дьявол приходит трижды.

Мои конечности были слишком тяжелы, чтобы двигаться. Замерзла. Я не смогла спасти его и закричала в агонии — тот же самый звук, который я слышала от одной из zia⁵³, когда они закрывали гроб Нонно. Кто-то отнял у меня Капо и разорвал мою душу надвое.

Заставив себя открыть глаза, я потянулась к Капо одной рукой, а другой — к четкам на прикроватном столике. Когда я включила лампу возле кровати, мой взгляд упал на пятно на четках, которое было покрыто чем-то похожим на ржавчину. На его старых часах были пятна того же цвета.

Рыдание почти вырвалось из моего горла, когда я поняла, что это не ржавчина, а кровь.

23

МАРИПОСА

Февраль выдался чертовски холодным. Независимо от того, сколько слоев одежды я надевала, я все еще ощущала холод. Но я часто задавалась вопросом, было ли это связано с погодой или с морозом, который опустился на нас после того, что случилось в декабре, после бродвейского дебюта Кили.

Капо никогда не был столь отстраненным от меня. Он работал больше, чем когда-либо, и ни разу не поднимал вопрос о ребенке. Я знала, что это мое решение. Этот ребенок был моей ответственностью в прямом смысле слова, но я надеялась, что Капо, по крайней мере, проявит хоть какие-то эмоции по поводу рождения сына. Я надеялась, что когда-нибудь он посмотрит на него, думая о чем-то большем, чем о том, как Рокко однажды обозначил его во время одной из встреч… как финансовую ответственность Капо.