Два Меча Судьбы (СИ) - Лир Утау. Страница 49

— Он преувеличивает, говорит искаженную правду, — заговорила женщина, — Твоя матушка, как мне кажется, поскользнулась на утесе и ударилась о камни…

Но Ла Раи уже не слушал. В его голове, словно гром, гремели слова Господина Ли: «Ее принесли волны около года назад». Он не стал оставаться у них на ночь. Забрал несколько предметов из дома, которые напоминали о былом, попрощался с семейной парой и растворился в ночи.

Он шел, ничего не говоря, в его мыслях все так же звенел голос Господина Ли, он словно полностью захватил юношу. Позже, сидя скрестив ноги на кровати в гостинице и глядя в окно на ночное небо, он не удержался от вздоха.

— Мне больше нет места в мире смертных, но так сложно сжечь все мосты, — он закрыл глаза, — Раз нельзя их всех сжечь, пусть остаются.

Следующим утром Ла Раи нашел плотницкую лавку семьи Чэн. Внутри он обнаружил постаревшего Дядюшку Чэн, теперь всё его лицо покрывала сеть морщинок. Он просто сидел в своей лавке, уставившись в пустоту. Перед ним стояла деревянная статуэтка, которая выглядела точь в точь как Чэн Фу. Похоже, Дядюшка Чэн находился в глубокой печали. Ла Раи на секунду замер. Он не был до конца уверен, стоит ли говорить ему правду о сыне. Вздохнув, юноша вошел в лавку.

Почувствовав чье-то присутствие, Дядюшка Чэн обернулся. Он с удивлением уставился на вошедшего. Протерев глаза, он встал весь дрожа:

— Ты… ты же… Ла Раи!

— Дядюшка Ван, это я, — Ла Раи подошел и поддержал старика за руку.

— Где Фу? — спросил тот, очевидно, он помнил то, что произошло в тот год. При виде Ла Раи, он воспрянул духом, — Вы оба пропали в одно и то же время в тот год. Где он…?

— Фу не смог вернуться, но просил передать сообщение, — сказал Ла Раи с улыбкой, — Он вернется через несколько лет. Можете спать спокойно. Фу в порядке, — он помог Дядюшке Чэну сесть обратно на стул, после чего, сев рядом, принялся за свой рассказ. Он рассказал, что отправился учиться, но Фу оказался настолько талантливым, что решил продолжить обучение, поэтому-то и не может пока вернуться.

Слезы счастья покатились по изможденному лицу Дядюшки Чэна. Он слушал историю Ла Раи и кивал. Казалось, что от облегчения у него разгладились несколько морщин на лице. Ла Раи поведал ему парочку весёлых историй, отчего старик засмеялся:

— Я знал, что этот мальчишка умен. Он никак не хотел учиться у меня плотницкому делу, вместо этого постоянно витал в облаках. Хорошо, хорошо. Раз уж он решил учиться — это хороший знак, — улыбка Дядюшки Чэна стала шире. В районе полудня Ла Раи было пора уходить. Дядюшка Чэн лично проводил его до двери.

Сейчас Ла Раи не хотел думать о смерти матери, нет, скорее, он запретил себе об этом думать. Сейчас не время, однако когда он станет достаточно сильным, он вспомнит все и не пощадит никого. В этом был весь Ла Раи. Он не станет тратить драгоценное время, сейчас он должен найти Сюй Цин.

В ближайшие несколько месяцев он войдет на стадию Возведения Основания, поэтому ему позарез нужно, чтобы девушка приготовила ему пилюлю Совершенного Основания.

Спешно идя по городским улицам, Ла Раи высматривал заветный дом, где жила семья Сюй. Эти люди были довольно богатыми, однако они были простолюдинами. Именно поэтому Сюй Цин пришлось трудиться не покладая рук, чтобы поступить в школу.

Вот только Ла Раи не знал, что за прошедшие три года, в бессмысленных попытках найти дочь их состояние претерпело кардинальные изменения. Чтобы обладать достаточными полномочиями в городе, семья сменила свой статус на знать, явив всему городу свои богатства. Теперь они жили в огромном особняке. Проходя мимо него, Ла Раи услышал звуки музыки и смех, там явно было какое-то празднество. Посмотрев на ворота, он удивленно распахнул глаза. На них была подпись: «Особняк Сюй».

Тело Ла Раи сверкнуло, и он оказался внутри.

Особняк действительно оказался не маленьким, во внутреннем дворе певцы и танцоры давали представление. Ла Раи заметил невероятно толстого мужчину средних лет в роскошном халате, этот мужчина был отцом Сюй Цин. Рядом с ним сидел юноша с расчетливым лицом. Выглядел он крайне надменно и был облачен в дорогие одежды. Но его тело казалось немного ослабевшим, словно он переусердствовал с вином и женщинами. В руке он держал чашу с вином, а его глаза непристойно сверкали, когда он смотрел на певиц и танцовщиц.

— Еще не пришла? — нахмурившись, спросил юноша. В тоне его голоса сквозили холодные нотки, и в тоже время скука.

— Уже скоро, совсем скоро, — сказал отец Сюй Цин очень смущенно, выдавив из себя подобострастную улыбку, — Юный Господин Чу, подождите еще немного. Моя дочь весьма неспешная особа, — только эти слова слетели с его губ, как вдалеке показалось несколько служанок. За ними шла молодая девушка. На ней длинное тончайшее одеяние, а волосы закрепляла заколка в виде феникса. Чиста и красива, но на лице ее застыло презрение. Когда она приблизилась, это презрение словно оформилось клинок, ударивший в юного господина Чу. Отчего-то… Ла Раи показалась знакомой эта фамилия.

— Отец… — подходя, сказала она и поприветствовала его поклоном.

— Цин-эр, этот юный господин из дома Чу, — мягко сказал Господин Сюй, — Почему бы тебе не налить ему выпить? — он извиняясь посмотрел на дочь.

— Приветствую юного господина Чу, — сказала девушка мягко, склонив голову. Она презирала этого человека всем сердцем, но понимала, что семья сейчас находится не в лучшем положении. Она подняла кувшин с вином и налила немного в чашу, которую, взяв двумя руками, протянула юноше.

Он не спускал с неё взгляда своих маслянистых глаз, с трудом сглотнул слюну. Из-за невероятной красоты девушки глубоко внутри он уже был готов немного пошалить. Он похотливо улыбнулся и когда принимал от нее чашу, попытался схватить её за руку. Девушка же, словно ожидала что-то подобное, презрительно глянула на него, не срываясь. От этого взгляда юноша невольно отшатнулся. Он не понимал, почему, но его блудная невеста сейчас очень его напугала.

— Как ты смеешь! — взъярился юный господин Чу. Он со всей силы пнул стол, отчего во все стороны полетели яства и вино. Он ткнул пальцем в сторону отца девушки: — А теперь послушай меня, Сюй Дафу. Мой младший брат вернулся и теперь он Бессмертный. Ему нужно твое богатство, а не твоя жизнь! Я, чувствуя сострадание, замолвил за тебя словечко перед ним, как никак, наши семьи должны породниться, и теперь ты решил меня унизить?

— Юный господина Чу, это… — начал Господиг Сюй запинаясь.

— Закрой пасть! Запомни, ничто не кончено! Если у тебя есть хоть капля мозгов, то ты позволишь моей невесте провести ночь со мной. Если она удовлетворит меня, тогда, быть может, я еще раз замолвлю за тебя словечко перед моим младшим братом… — холодно рассмеявшись, он уставился на девушку, которая с каждой секундой становилась всё злее. Грязная ухмылка возникла на его лице.

А лицо Господина Сюй стало пепельно бледным. Вначале этот юноша попросил, чтобы она поднесла ему вино, на что он и согласился. Но тут он перешел все границы. Он заскрипел зубами. Его дочь пропала, а теперь, когда она, наконец, вернулась, он не может даже защитить ее. Какой смысл так жить?

— Проваливай! — взревел он, — Катись отсюда! Охрана, вышвырните его! Даже если семья Сюй обанкротится, я не позволю оскорблять меня какому-то дому Чу!

— Впечатляет! — засмеялся юный господин Чу. Он развернулся и пошел прочь, глаза его при этом опасно блеснули.

Видя во что превратился банкет, молодая девушка закусила губу и сжала кулаки. Она опустила голову, словно собираясь что-то сказать.

— Не волнуйся об этом, — утешал ее отец, — В этих землях осталось ещё место закону. Пожалуйста, уведите юную леди.

Появившиеся слуги увели девушку. Наступила тишина. Отец Сюй Цин начал дрожать. Он зашатался и на глазах, будто лишился десятка лет жизни. Оказавшись в своей комнате Сюй Цин с силой топнула ногой, из-за чего ваза, стоящая на тумбе у кровати, с грохотом упала, разлетевшись по всей комнате множеством осколков битого стекла. Как же она хотела собственными руками придушить этого Чу Юньмина! Ей навязали его еще до рассвета семьи Сюй, все благодаря ее изумительной внешности. Ее исчезновение несколько спутало планы обеим семьям, но сейчас…