Песнь мятежной любви (СИ) - Райль Регина. Страница 46

— Ты не ужасна, — вздохнул Саша. — Тебя едят твои страхи. И скажу честно, с ними можно справиться, — он подошёл и взял меня за плечи. Мне сразу же стало спокойнее от тепла его ладоней и крепости рук. — Да, печально, что с родителями так вышло, они нанесли тебе психологическую травму. Но это не значит, что так же будет и у тебя. Что может быть важнее счастья с тем, кого любишь? Пусть и короткое время. Обмануть, предать и ранить может каждый. Но это не обязательно должно произойти. Думая о таких вещах, ты лишаешь себя чего-то важного. Я хорошо знаю Родиона, он серьёзен в отношениях, не бабник, хоть за ним всегда полно девчонок бегало. Может, он кажется лёгким и спонтанным, но решения принимает взвешенно. Если он захотел быть с тобой, то у него есть к тебе чувства. Самые, чёрт побери, настоящие. Будешь спорить, Майя, я тебя тресну. Давно пора. Раз никто прежде этого не сделал. Он к тебе тянется, а ты? Хватит уже ныть и признайся, что любишь. Сколько раз ты его уже отшила? Насколько я знаю, Род при первой возможности целоваться не полезет. Так сколько? — он отпустил меня и сложил руки на груди.

— Не знаю. Не считала, — пробубнила я.

— Плохо, — парень вздохнул. — Я не хочу, чтобы ты страдала. И чтобы мой друг страдал. А если ты протянешь, мучиться будете оба. Сделает ли он ещё шаг, я не знаю. Да что ты глаза вылупила? Не скажу я ему, — он упредил мой вопрос, — но тебе пора шевелиться, чтобы не потерять парня. Ты сама себя заперла в подвале и не можешь выйти. И мечешься, как в агонии. Ключ лежит рядом, ты это знаешь, но добровольно сидишь там. Позвала меня и просишь вытащить через окно, только нет другого выхода. Так возьми же ключ. Хватит тупить, я серьёзно.

— Я поняла, что ты хотел сказать, Саша. Спасибо за метафору. Спасибо за всё.

— И не строй жалостливую морду, ты же боец! Иди сюда.

Я не смогла отказаться — скользнула в его приглашающе раскрытые объятья, чтобы почувствовать, что не одна. И мне, правда, стало легче.

Глава 24 — Терновый венец

Диплом я защитила на «отлично». Майя могла, когда хотела. Я ушла в учёбу с головой, денно и нощно зубря учебники. Подковалась лучше лошади. Только этим и спасалась от неугодных размышлений.

Но едва я вышла из универа, поджидавшие мысли тут же бросились на меня и захватили голову, ведь мне больше не на что было переключаться.

Полегчало ли мне после разговора с Сашей? Он определённо прочистил мне мозги, многое расставил по полочкам, на положенные места, тогда как я усиленно это разбрасывала, нарочно наводя беспорядок. По ощущениям я действительно находилась в подвале, в стенах, сотворённых из моих страхов. Я должна сломать их, чтобы выбраться.

Эмоции переливались как радужное марево. Мне было стыдно за кучу вещей. Я чувствовала себя круглой дурой и не знала, как поправить то, что сама испортила. Я дико ненавидела себя сейчас. Невыносима была мысль, что я упустила шанс, сама разрушила своё счастье, из-за глупых предрассудков оттолкнула человека, с которым больше всего хотела быть. Ненормальная. Но Родион хотел эту ненормальную.

А чего хочет сейчас? Наверно, забыть меня как страшный сон.

Когда подготовка к концерту вышла на первый план, старые страхи притупились, зато появились новые. Я боялась, что всё потеряно, и я ему больше не нужна. Да, знаю, я не заслужила ни второго, ни какой он уже там по счёту, шанса. Но я мечтала получить его.

Передумаю ли я, увидев Родиона? Не знаю. Я до обморока страшилась предсказывать его реакцию. Как мне смотреть на него, после того, как отвергла?

Я не верила в чудеса. Реалиста ими не испортишь. Сердце стучало зло и беспощадно. Я тупила там, где не надо, поступала так, как не следовало. Меня можно ругать, материть, я заслужила. Любые негативные чувства, даже ненависть. Но стойкое чувство разочарования давило на плечи. На те самые, которых Родион ласково касался.

Я сожалела. Повторись ситуация, я больше не думала бы и без колебаний позволила себя поцеловать. Вкусить его губы и пусть всё катится к чертям!

Наверное, нужно извиниться перед ним или объяснить, почему я так поступила. Но это означало полную откровенность. Была ли я готова к ней? Нет. Даже если это единственный выход — нет. Надеюсь, что пока. Но я точно не смогу, если не буду видеть интереса. Да, эгоистично, ведь я сама так долго гасила огонь в его глазах, и теперь кощунственно требовать от Родиона приязни. Он вкладывал, я ломала. Он терпел, я принимала как должное. Он старался, а я игнорировала.

Я заслужила свои страдания, потому что сама их придумала. Пряталась за неудачными отношениями родителей, за страхом остаться брошенной и преданной, за барахлом сомнений. Я не стряхнула их окончательно, не выбралась из-под завала, но гора с плеч стронулась. Нужно последнее усилие, чтобы освободиться окончательно. Что-то мощное, что убедит меня бесповоротно. Но я не знала, что это могло быть.

Майя закончила универ, но так и не поумнела.

Руки тряслись, когда я красила глаза, но я не стала пить успокоительное — не хотела щадить себя и притуплять чувства. Я волновалась и боялась, это придавало сил.

Я пойду туда и увижу Родиона. И проживу всё, что прочту в его глазах. Увижу немыслимую боль, разделю её с ним, нырну с головой и вдохну всей грудью. А вынырну или утону — другой вопрос.

Я не любила носить платья, хоть парочка имелась в гардеробе. Родители заставили купить для торжественных мероприятий, вроде дня рождения тетушки или свадьбы кузины. Платья в моём стиле, конечно, иначе не согласилась бы. Удивительно, но они мне шли, и я себе в них даже нравилась.

Сегодня я собиралась нарядиться на концерт. Наверное, так я признавала некие перемены в себе. Или захотелось побыть чуть-чуть женственной. Я примерила одно платье. Лёгкая струящаяся ткань укутывала фигуру во мрак: скромный вырез, длинные рукава, юбка, стыдливо льнущая к щиколоткам. По сцене в таком не поскачешь, но я и не планировала, правда, зная свою ловкость, обязательно где-нибудь зацеплюсь подолом или цепочкой, концы которой свисали с пояса до пола. А ещё с такой длиной нужны каблуки. Выглядело бы эффектно, но не практично. Не заслужила я сегодня быть нарядной.

Я содрала с себя платье, и оно несчастное затрещало по швам. Плевать. Запихнула его в шкаф и оделась в рваные джинсы, жилетку и чёрную футболку. И в этой простой одежде я чувствовала себя лучше некуда. Мне было хорошо и уютно без кожаных брюк, обилия металлических аксессуаров и массивной обуви.

А ещё без бунтарства во взгляде. У меня первое выступление на публике, а мне не хотелось эпатировать и выделяться? Тоскливо жить стала, Майя. Я превращалась в тень, дух без плоти, вынужденный скитаться по земле.

Я шла за кулисы со страхом, не буду скрывать. В клубах и на фестивалях я всегда чувствовала себя комфортно, успокаивалась и заряжалась энергетикой собравшихся неформалов. Я ощущала себя на своём месте. В груди становилось лёгко и тепло, улыбка неустанно подтягивала уголки губ. Но сегодня что-то изменилось — появилось напряжение, гнетущее и кусающее. Мой клубок змей, мой улей внутри проснулся и приготовился жалить. Было ли это предчувствие чего-то плохого? Я не знала и сосредоточилась на предстоящей встрече. Она или убьёт меня или оживит.

Майя перевернёт Землю, дайте ей стимул. Но возможностей было полно, она упустила все до единой. Я готовилась к худшему, и от этого шла по коридору ещё медленнее. Басуха колотила по заду, подгоняя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Нас расположили в двух гримёрках. Задержав дыхание, я вошла в одну и быстро огляделась. Эми сидела на столе и болтала с Владом, Славой и Тимом. Сима причёсывала Антона. Родион отсутствовал. Выдыхай, Майя.

Но смесь разочарования и отсрочки неизбежного ударили по макушке. Я покачнулась, но успела выровняться. Как бы со сцены не крякнуться.

В отличие от меня, коллеги по группе отличились нарядами: кожа, шипы, нашивки. Много, но гармонично. А ещё макияж и причёски, даже лица разрисовали. Молодцы, основательно подготовились. В конце концов, куда ещё такое напялишь и когда морду намалюешь, как не на концерт?