Сеть для игрушек - Ильин Владимир Леонидович. Страница 42

В течение следующих двух с половиной часов служащие, торопящиеся на работу, и мои шпики (в ряде случаев, в сущности, это одно и то же) наверняка безмерно удивлены моим странным поведением. Дело в том, что я шатаюсь без видимой цели по ничем не примечательной площади так, будто упорно размышляю на ходу о чем-то своем. Весь фокус в том, что если проследить траекторию моих перемещений сверху, то окажется, что я не просто слоняюсь от нечего делать, а выписываю ногами на асфальте огромные, высотой примерно в пятьдесят метров, цифры, которые и составляют текст шифровки. Если бы мои ботинки оставляли на площади грязные следы, любой придирчивый наблюдатель мог бы разгадать секрет моих блужданий. Но на площади чисто, а с высоты птичьего полета никому не придет в голову следить за мной. Это делают лишь мои коллеги по Контролю, и для облегчения их задачи траектория моего перемещения рисуется сейчас на экранах мониторов светящимися линиями. Конец каждой цифры я обозначаю короткой паузой, которая для шпиков выглядит так, будто меня осенила некая мысль, и я остановился в раздумье…

В среднем на «написание» одной цифры у меня уходит примерно полторы минуты: слишком быстро двигаться я не могу, чтобы не вызвать подозрений у чужих глаз, которые за мной продолжают наблюдать. Пусть считают, что я имею дурную привычку размышлять, расхаживая взад-вперед… С учетом того, что каждая группа цифр соответствует целой фразе, в таком темпе мне удается передать довольно объемное сообщение за два с лишним часа.

В конце передачи, получив условный сигнал о том, что моя информация принята и, самое главное, понята, я едва не валюсь с ног. Голова моя гудит от напряжения: попробуйте сочинять на ходу текст, одновременно переводя его в группы цифр и вычерчивая собой, как курсором, эти цифры в гигантской координатной сетке, которую надо мысленно представить на поверхности площади, – и вы поймете, что эта задача требует не меньшего сосредоточения и памяти, чем, скажем, сеанс одновременной игры в шахматы вслепую с несколькими противниками одновременно. Нетренированный человек просто не сможет пользоваться этим способом секретной связи, он обязательно собьется или допустит где-то ошибку, и придется тогда бедняге топтать асфальт до тех пор, пока подошвы на ботинках не протрутся до дыр…

Заключительная часть моего сообщения посвящена описанию того, как Контроль может – опять же незаметно от моих шпиков – снабдить меня еще одной «заглушкой». Блефовать бессмысленно, ведь Шлемист может явиться на встречу не сам, а отправить вместо себя «игрушку», и в этом случае он наверняка испытает действие «заглушки» на ком-нибудь другом, прежде чем скомандует доставить ему «медальон». Но данный экземпляр невинной с виду безделушки должен быть оснащен особой микросхемой, которая, при включении «заглушки», будет посылать в эфир короткие сигналы и тем самым обеспечит возможность пеленгации ее носителя.

До встречи остается больше трех часов, но, выпив крепкого кофе в уличном бистро, я отправляюсь бродить по городу, по возможности избегая людных мест. Мне следует продемонстрировать противнику, что я не замышляю какую-нибудь уловку, позволяющую вероломно нарушить нашу договоренность. Иначе невидимый охотник может спустить тетиву еще до того, как голубь успеет набрать высоту…

Значит, мои действия до встречи не должны выходить за определенные рамки. Во-первых, я должен избегать какого бы то ни было контакта с окружающими меня людьми, чтобы у геймеров не зародилось подозрение, что я пытаюсь выйти на связь с Центром, – это было бы расценено как стремление соответствующим образом подготовиться к встрече.

Во-вторых, мне не следует приобретать в магазинах и получать от кого бы то ни было какие-либо предметы: это будет интерпретировано как попытка приобрести оружие, которое может быть скрыто в любой невинной, на первый взгляд, безделушке. Даже булавка – и та может быть отравлена мгновенно действующим ядом типа кураре.

И в-третьих, мне нельзя крутиться заранее в непосредственной близости от места встречи, смотреть стереовизор, слушать радио, прятаться от посторонних взглядов в номере гостиницы, передвигаться посредством такси или другого общественного транспорта… и много чего мне еще нельзя! Проще перечислить, что мне остается делать.

Я могу плестись по тем улицам, где в эти часы почти не бывает людей. Я могу, в конце концов, сидеть в полном одиночестве в каком-нибудь сквере. Я могу часами изучать витрины закрытых магазинов и рекламные афиши на киосках – но упаси Боже при этом делать какие-нибудь двусмысленные жесты и гримасы, которые могут быть истолкованы как условные знаки своим…

И, тем не менее, в ходе встречи я собираюсь проявить максимум коварства и изворотливости, чтобы переиграть своего противника. Угрызения совести в связи с этим мне не грозят, потому что я отлично понимаю, что такой умный и сильный враг, как Шлемист, будет, в свою очередь, всячески стараться оставить меня в дураках, причем – в мертвых дураках.

О том, какой сюрприз он мне готовит, я могу только догадываться, призвав на помощь остатки способности логически мыслить, которые сохранились в моей бедной голове после трехчасового моциона под палящим солнцем.

Собственно говоря, план этот созрел у меня еще до моего ночного похищения, а точнее говоря – до того, как я дал себя похитить, потому что невооруженным глазом было видно, что напавшие на нас с Риком ребята вовсе не торопились спасаться бегством от полиции. Из этого следовало, что прибывающие полицейские также являются «игрушками» геймеров.

Я исходил с самого начала из того, что Шлемисту невыгодно меня убивать. Об этом свидетельствовали и неудачные покушения на меня, и абсолютно ненужные убийства на моих глазах людей Контроля. Шлемист стремился запугать меня, не более. На самом деле, ему было что-то нужно. Нетрудно было предположить – что именно. «Заглушки» действительно давали неоспоримое преимущество «контролерам», оберегая их от Воздействия, и совершенно естественно, что противник стремился раскрыть секрет этой защиты, – ведь целью геймеров было подчинение своей воле как можно большего количества людей, в том числе и агентов Контроля. А имея в своем распоряжении хотя бы один экземпляр генератора защитного поля, можно было бы придумать средства и способы его нейтрализации.

В то же время не вызывает сомнений, что после нашей встречи Шлемист будет стремиться убрать меня. Независимо от того, получит он от меня вожделенный артефакт или нет. Вопрос заключается только во времени: он может попытаться убить меня сразу или толкнуть на это грязное дело своих марионеток… Скорее всего, решаю я, едва ли он сам будет пачкать руки – об этом свидетельствует выбор моим противником места для нашей встречи: площадь Благодарения, третья скамейка в сквере, если считать от выхода из подземки. Встреча назначена на пятнадцать часов, когда из учреждений уже потянутся по домам служащие, так что, если Шлемист задумал убить меня именно там, поблизости окажется слишком много свидетелей…

В конце концов, мне предстоит ответить себе на один вопрос, и в зависимости от этого ответа, избрать соответствующую тактику действий. Вопрос этот сводится к следующему: придет ли Шлемист на встречу со мной собственной персоной или пришлет какого-нибудь очередного доктора бейтса? Рискнет ли он своей шкурой или подставит под удар постороннего человека?

И вот здесь я и собираюсь применить логику. Если человек, который придет, покусится на мою жизнь, значит, он – всего лишь «игрушка». Если же переговоры пройдут в «теплой и дружественной обстановке», будто между двумя вышколенными дипломатами высокого ранга, это будет означать, что Шлемист решил лично познакомиться со мной, хотя, на мой взгляд, в этом нет никакого смысла.

В первом случае мне нельзя подавать условный знак снайперам – иначе Шлемист так и останется недосягаемым. На повторную встречу тогда не стоит рассчитывать… Ну, а по второму варианту я забираю «заглушку» и быстро ухожу, пока наблюдатели геймеров и просто случайные свидетели убийства не успеют опомниться. Не исключено, что мне придется нейтрализовать тех, кто попытается задержать меня, а затем отступить на Пятьдесят Четвертую улицу, где меня будет поджидать машина «скорой помощи», за рулем которой будет сидеть человек Контроля…