Сны замедленного действия - Ильин Владимир Леонидович. Страница 65
Но все это будет возможно только завтра. Пока еще слишком рано…
Таким, как Олег Круглов, просто не повезло стать первыми. Потому что их пока – единицы. Лишь когда их станет так много, что общество не сможет остановить эту волну, оно будет вынуждено измениться, чтобы подстроиться под них. Неизбежно…
* * *
А, собственно, чего я жду? Выехать из Мапряльска на машине Лугина сейчас все равно не удастся. Если нас с Олегом разыскивают, то все выезды из города давным-давно перекрыты. Так что надо взять из гаража хотя бы деньги и документы – вернее, их бланки – и топать пешочком окольными тропами до ближайшего населенного пункта. Интересно, сколько это будет километров?.. Ладно, неважно, доберемся как-нибудь…
Пока по улицам ходят люди, среди них легче затеряться. Только идти надо мне одному. Брать Олега с собой я никак не могу. Его может узнать кто-нибудь из знакомых или соседей…
– Вот что, Олежка, – решительно говорю я, поднимаясь на ноги. – Я сейчас отлучусь в одно место, а ты жди меня здесь. Только смотри, никуда носа не высовывай. Я постараюсь быстро обернуться…
– Хорошо, Владлен Алексеевич.
Похоже, парень уже смирился с участью живого груза, который я должен эвакуировать из города. Даже вопросов лишних не задает. Впрочем, зачем ему вопросы, если он и так почти все знает?
Только бы не сбежал…
Спускаюсь по лестнице, на ходу озирая окрестности школы. Но поблизости вроде бы никого нет.
Главное – чтобы тайник Лугина был в целости и сохранности…
Я без особых приключений добираюсь до заветного гаража и некоторое время слоняюсь вокруг него с отвлеченным видом, осматриваясь. Кажется, все чисто. Лишь несколько мальчишек гоняют по пустырю мячик, да почти напротив гаража на берегу пруда виднеется фигура мужика с удочкой, который никак не похож на переодетого агента.
Наконец я решаюсь. Набираю на замке заветный шифр, распахиваю нагретую солнцем железную створку и, быстро протиснувшись внутрь, тщательно прикрываю ее за собой.
Машина на месте, и я облегченно вздыхаю. Сажусь в пыльную кабину и принимаюсь рыться под сиденьем, чтобы достать сверток с деньгами.
А когда распрямляюсь, то висок мой упирается во что-то холодное и жесткое. Ствол пистолета.
Скашиваю взгляд на того, кто держит оружие. Так я и знал…
– Далеко собрался, Лен? – миролюбиво спрашивает человек с пистолетом.
– Да вот решил по городу прокатиться с ветерком, – в тон ему отвечаю я, делая вид, что нет ничего особенного в дружеской беседе под дулом пистолета.
Одновременно прикидываю шансы успеть воспользоваться пистолетом, который торчит у меня за поясом под курткой. Но шансов – явно никаких…
Словно прочитав мои мысли, человек с пистолетом перекладывает оружие в левую руку, и, по-прежнему не отнимая ствола от моего виска, сноровисто обыскивает меня до пояса.
Обнаружив «Макаров», он присваивает его себе, а сам продолжает как ни в чем не бывало:
– Ты хоть знаешь о том, что тебя разыскивает милиция?
– Неужели? – усмехаюсь я. – Что же такого я натворил? Наверное, не в том месте перешел улицу…
– Ты действительно перешел дорогу, – многозначительно комментирует человек с пистолетом. – Кое-кому… А за это нарушение полагается не штраф, а смерть, дружок…
Он лезет свободной от пистолета рукой в карман и достает оттуда какие-то железки. Потом делает несколько быстрых движений, слышатся щелчки, и вот уже руки мои прикованы одной парой наручников к рулю, а вторая пара наручников плотно притягивает к подголовнику сиденья мою шею. Теперь я могу лишь двигать ногами, но что в этом толку?
Осуществив все эти манипуляции, незваный гость настолько расслабляется, что прячет пистолет в карман, а взамен достает мятую пачку «Примы».
Закурив, небрежно опирается на открытую дверцу и с садистским наслаждением разглядывает меня.
– А ты что, Костя, устроился внештатным сотрудником в местную милицию? – сиплю я, чтобы хоть что-то сказать. – С каких это пор тебя интересует, кого и за что ловят менты?
Лже-Круглов раздвигает губы в широкой улыбке:
– Естественно, меня это интересует, – произносит он. – Все-таки как-никак разыскивается человек, который похитил из больницы моего сына.
– Сына? – повторяю я. – Брось, я же теперь все про тебя знаю. Олег – вовсе не сын тебе. И ты сам – не новоиспеченный военный пенсионер Константин Круг-лов, а сотрудник Главного разведывательного управления подполковник Абакумов Владимир Федорович. Тысяча девятьсот пятьдесят девятого года рождения. Русский. Взысканий не имеешь. Входишь в состав группы специальных операций «Сигма». Номер твоего служебного удостоверения назвать или не стоит?..
Если я хотел удивить человека возле машины, то мне это не очень-то удалось. Во всяком случае, на лице его не дрогнула ни одна жилка. Только молчит он уж слишком долго. Видимо, лихорадочно обдумывает мои слова…
– Ну что ж, – наконец говорит Абакумов. – Вижу, что общение с мальчишкой для тебя не прошло даром, инвестигатор Сабуров. Только не надейся, что оно будет продолжаться и впредь. Парень этот мне… то есть нам… нужен позарез. И можешь не сомневаться, что я сделаю для этого все.
– Не сомневаюсь, – говорю я. – Ты и так много для этого сделал. Например, расчистил себе дорогу, убрав настоящего отца Олега. Потом – его сестру… Ножина ведь тоже ты убил? Помнится, из больницы ты его отвозил домой, не так ли? Убрал старика тем же способом, что и Круглову, а потом, через несколько часов, сымитировал его звонок ко мне с помощью монтажа из магнитофонной записи, верно?
Круглов-Абакумов пожимает плечами:
– Ну да… Но я вынужден был пойти на это, потому что старый хрыч помогал своим бывшим коллегам по КГБ. Я его сразу опознал в баре. Много лет назад мы с ним сталкивались в закрытой «психушке», когда я выполнял одно задание. Хорошо, что в «Минутке» он меня сразу не узнал… Ну, а в больнице той ночью я сразу догадался, что старик причастен к попытке покушения на Спящих. Словом, в этой многосторонней партии он играл на стороне тех, кто хотел убить Спящих, а мне это было невыгодно…
– А я? Почему ты спас меня тогда, возле бетонного забора?
– Да потому что ты, дурачок, нужен был мне как человек, способный оказать содействие в похищении Спящих. Только потом, когда операция вышла на завершающий этап, ты стал мешать мне, но ведь я не стал убивать тебя – скажи хоть за это спасибо, Лен. Я просто сдал тебя милиции, вот и все… И если бы этот придурок капитанишка не совершил промах, позволив тебе сбежать, сейчас все было бы иначе… Ты ведь не знаешь, что я практически спас тебя во второй раз прошлой ночью…
– Да-а? – с искренним удивлением протягиваю я. – Это каким же образом?
– А таким, что, пока ты вытаскивал из изолятора Олега, я занимался теми эфэсбэшниками, которые сидели в фургоне в готовности, если что, помочь своим дружкам. Их было трое, и мне пришлось повозиться, прежде чем я сумел их успокоить навсегда. А заодно я нейтрализовал их попытку взорвать изолятор вместе с тобой и со всеми остальными, кто там еще был живой… Они заложили в подвале мощный радиоуправляемый фугас, и им достаточно было нажать кнопочку вот на этом пульте, чтобы не только от изолятора, но и от всей больницы остались бы одни развалины!
С этими словами он достает из кармана небольшую коробочку с жидкокристаллическим экранчиком и демонстрирует ее мне. В окошечке застыли неподвижно цифры: два нуля и сорок, разделенные двоеточием.
– Как в лучших голливудских боевиках, – констатирует самодовольно самозванец, – за сорок секунд до взрыва я нажал вот эту синюю кнопочку – и таймер на детонаторе фугаса прекратил тикать. А знаешь, что будет, если я нажму вот эту красную кнопку?
– Догадываюсь, – хриплю я перехваченным горлом: цепочка наручников все сильнее врезается в него.
– Это хорошо, что ты сообразительный, – улыбается Абакумов. – Значит, ты поймешь, что лучше сказать мне, где сейчас прячется мальчишка, чем допустить, чтобы в больнице произошел такой мощный взрыв… Я ведь не стал сообщать о фугасе милиции.