Вредность не порок - Ильина Лариса Анатольевна. Страница 16
Итак, мы вскарабкались к дверям ресторана, крепкие парни, улыбаясь, распахнули перед нами двери, и мы вплыли внутрь. Высокая женщина в строгом костюме вежливо предложила свою помощь, и через полминуты нас проводили к нашему столику. Расположен он был не самым удачным образом, но вполне терпимо: подальше от громыхающей сцены и возле стены. Оглядевшись украдкой, я увидела, что публика в зале вполне приличная, и успокоилась.
– О-о! – протянула Надька, принюхиваясь к ароматам уже сервированного стола. – Мне кажется, что я хочу есть!
– Да погоди ты! – зашипела я на нее. – Зачем сразу есть! Сначала нужно шампанского выпить, поздравить человека!
– Ладно, давайте! – скрепя сердце согласилась она и вздохнула.
Официантка ловко откупорила шампанское, мы подняли бокалы, и только я собралась открыть рот, чтобы сказать что-нибудь сообразное случаю, как на сцене зашипело, захрюкало и сквозь все это громыхнуло:
Нет, не надо слов в этом случае, Все окупит страсть, унесет любовь…
Я едва не выронила бокал, девчонки сначала подскочили вверх, а потом расхохотались.
Я махнула рукой и сказала:
– Ладно, Ирка, короче говоря, мы тебя поздравляем с днем рождения! На, это тебе!
Ирка усердно закивала головой и приняла подарки.
Она долго обнимала Надьку за роскошный альбом шедевров Дрезденской галереи, который давно мечтала купить, а раскрыв подаренный мною футляр и увидев браслетик, завизжала на весь зал. На нас немедленно уставились не менее тридцати пар удивленных глаз, подружка спохватилась и зажала рот. Немедленно нацепив браслет на руку, она завертелась на месте и, не в силах сдержать восторг, затрясла головой. Глядя на ее реакцию, я очень обрадовалась, что так ей угодила. Вскоре Ирка выдохлась и вертеться перестала. Но глаза ее счастливо блестели, поэтому, сами понимаете, шуму за нашим столиком было предостаточно. Мы втроем одновременно болтали, хихикали без всякого повода и не успели моргнуть глазом, как протянувшая руку к шампанскому Надька недоуменно сказала:
– Пусто…
– Да ладно! – недоверчиво махнула Ирка и взяла бутылку. – Надо же…
Привлекши внимание официантки яростным размахиванием рук над головой, мы заказали еще шампанского и только собрались продолжить столь замечательно протекающий девичник, как вдруг возле нашего столика возник улыбающийся усатый мужчина в светло-зеленом пиджаке. Мы разом умолкли, с неодобрением разглядывая незнакомца, но такой холодный прием его не смутил, и он галантно пригласил Надежду на танец. Судя по ее первой реакции, она собралась послать его к чертовой бабушке, но воспитание пересилило, и, тяжко вздохнув, подружка вылезла из-за стола. У нас с Иркой соответственно появилась новая тема для обсуждения, которой мы и посвятили себя без остатка. Понаблюдав за Надькиным кавалером, Ирка разочарованно качнула головой:
– Нет, этот козел нашей Надежды недостоин…
Я кивнула. Мужчина, в общем-то, был неплох, но нашей подружке нужно что-нибудь посолиднее. Танец закончился, мы увидели, как, растягивая губы в улыбке, Надежда решительно трясет головой в ответ на слова кавалера. Похоже, ей он тоже не приглянулся и от продолжения знакомства она твердо отказывается. Наконец мужчина проводил Надьку до столика, последний раз с надеждой заглянул ей в глаза, дрогнул усами и удалился, так и не добившись ответа.
– Отшила?
– Угу, – прошипела Надежда, – вот пристал!
Однако через пару минут кавалер был забыт, и мы снова весело смеялись, болтая о разных пустяках, милых сердцу каждой женщины. Вскоре разговор сам собой коснулся нашего не самого удачного отдыха на пляже, и мы с Иркой наконец поведали Надежде все последние новости, включая сегодняшнюю мою поездку в школу.
– И что теперь? – спросила она, когда мы закончили.
Мы с Иркой дружно пожали плечами.
– Но ведь нужно что-то делать! – энергичная Надькина натура требовала немедленных действий.
– А что можно сделать? Ничего! Ничего, собственно, не случилось…
– Как ничего? А на улице он к тебе приставал?
– Нет. Он просто вылез из машины…
– Девчонок этих с пляжа надо найти!
– Где найти? Ты их знаешь? Может, они из Никитина, а может, из Огольцов, или из города купаться приехали…
Да и что они смогут сказать? Что у них полотенца из рук вырвали?
Надька надулась, пытаясь все-таки измыслить причину, по которой нам немедленно пришлось бы обратиться в милицию.
– Да нет, Надька, ты не о том… – поморщилась Ирка. – Это все одни эмоции, на хлеб их не намажешь…
– А кто Стаське чуть в глаз не дал? – вспомнила Надька и оживилась:
– Этого мало?
– Надежда, – сказала Ирка так, словно разговаривала с ученицей на уроке, – опомнись. Это Стаська его искусала. У него восемь свидетелей. Да и мы с тобой это видели. Ты что же, Стаську, что ли, упечь хочешь?
Но так просто Надежда сдаваться не собиралась.
– А воротник? – ввернула она свой основной козырь и гордо на нас посмотрела.
Такой поворот событий, однако, совершенно не устраивал меня. Это напрямую касалось Ефима, который хоть и обезобразил подружкин любимый халат, мне, по большому счету, помог. И к безобразиям Семы он никакого отношения не имел, его вообще рядом не было. Об этом я и заявила подружкам, которые многозначительно переглянулись и закудахтали, словно куры на грядке:
– Ой-ой-ой… Да-да!
– Да, – с вызовом подтвердила я, – именно!
Надька, смеясь, хлопнула меня по руке:
– Да ладно тебе обижаться! Мы же шутим! Парень и правда обалденный, чего говорить!
Обижаться на подруг я и в самом деле не собиралась, и мы подробно обсудили все достоинства молодого человека, придя к единодушному мнению, что там есть на что посмотреть. Занятые столь увлекательным разговором, мы не обращали ровно никакого внимания на окружающих, и, как выяснилось, напрасно. В какой-то момент у нашего столика возникла улыбающаяся пьяная физиономия, увидев которую мы дружно заморгали, переглянулись и тяжко вздохнули.
– Можно? – несколько неопределенно поинтересовался молодой человек и икнул.
Мы снова переглянулись, и Ирка, как видно, не потерявшая еще надежды на благополучный исход дела, уточнила:
– Что именно?
– Вас! – безапелляционно заявил молодой человек и протянул ей руку.
– В каком смысле? – пролепетала Ирка, с опаской заглядывая в раскрытую ладонь молодого человека, словно надеясь там что-то найти. – Что значит – вас?
– Ну это… – парень маслено расплылся и небрежно покрутил рукой в воздухе. – На танец, короче…
– Какой ужас… – прошептала Надька, косясь на парня. – Тот хоть на ногах держался.
– Этот здесь дольше отдыхает, – прикрыв рот ладонью, отозвалась я, – но в целом ты права…
Пока Ирка растерянно моргала, молодой человек активизировался и шагнул ближе. Сложное телодвижение далось парню с трудом, его занесло, и он налетел на край столика, чудом не переколотив посуду. Эта маленькая неприятность не остудила пыл настойчивого танцора, казалось, напротив, она его здорово позабавила. О нас этого сказать было нельзя: просто дико идти танцевать с едва удерживающим равновесие мужиком, однако тихого, но решительного Иркиного «нет» он просто не заметил.
– Да ладно, пошли! – нетерпеливо тряхнул он рукой и едва не упал сидящей Надьке на голову.
Надька судорожно увернулась и встала, давая возможность ослабленному организму вернуться в вертикальное положение, но парень все понял не правильно. Благодарно икнув, он уселся на ее стул и замотал головой, словно лошадь. Этого никто из нас не ожидал, особенно Надежда. Глаза ее округлились, и она начала набирать в легкие воздух, чтобы высказать нахалу все свои пожелания разом. Но тут наш гость перестал мотаться, поднял на Ирку глаза и спросил:
– Ты, сука, думаешь, что слишком хороша для меня?
Будет выделываться, ломает тут из себя… Тебе цена рубль…
Поскольку во время этой речи он попытался взять Ирку за грудки. Надежда не стала дожидаться окончания сцены, а, ухватив его покрепче за шиворот, рывком выдернула из-за стола и отправила на бреющем полете в пространство. Вывод спутника на орбиту сопровождался изрядным шумом, теперь мы привлекли внимание абсолютно всего ресторана, включая официанток и метрдотеля. Я же попыталась позвать охранника, стоявшего возле дверей, но тот повел себя весьма загадочно. Окинув взглядом наш столик, он отвернулся в противоположную сторону, открыто демонстрируя полнейшую незаинтересованность в происходящем. Мне это показалось странным, но после того, как я увидела, что метрдотель, та самая высокая дама, которая встречала нас у входа, торопливо удалилась из зала, поняла, что мы влипли.