Вредность не порок - Ильина Лариса Анатольевна. Страница 46

«Медведь», – подумала я и угадала. Это была бронзовая статуэтка, сбитая, вероятно, во время драки с комода. Уцепив медведя за морду, я рванулась и с размаху опустила бронзовое основание на широкую спину гостя.

Удар пришелся куда-то под шею, человек молча дернулся и обмяк. Выронив статуэтку, я зажала руками рот и попятилась к двери. На минуту воцарилась тишина, слышно было только тяжелое дыхание Ефима. Наконец он спихнул неподвижное тело в сторону.

– Молодец… – прохрипел он и закашлялся. – Молодец, малышка…

Поднялся на ноги, подошел ко мне. Тараща глаза, полные слез, я тонко взвыла:

– Я его убила.., убила… Убила, да? Ефим?

– Тихо, – прошипел он, обнял меня за плечи и вытеснил в холл, – ни слова больше… Сейчас здесь архангелы со всей округи будут… Вот твоя одежда… Одевайся быстро… Не лезь в комнату, без тебя разберусь. Где твоя сумка?

– А?.. – бессмысленно отозвалась я, лихорадочно кусая ногти. – Я его убила, да? Ефим, кто это? А?

– Настя! – Тут он тряхнул меня за плечи так, что моя голова замоталась, словно у пьяной. – Быстро одевайся!

Сумка с вещами где? Синяя сумка с твоими вещами?

Господи, ну откуда я могу знать, где она? На полу моей комнаты лежит человек, которого я только что.., мамочки… Я наткнулась спиной на стенку и поползла вниз.

– Черт, – рявкнул Ефим, – что за дурная баба!

Он подскочил вплотную и стащил с меня ночную рубашку, после чего, малость оживившись, я сфокусировала взгляд на его лице. Ефим швырнул мне в руки джинсы, и я начала торопливо одеваться. Ефим вихрем метался по квартире, видимо, что-то разыскивая. Когда он снова пронесся мимо, я жалобно сказала:

– Я сумку на кухне под стол поставила…

Не отвечая, Ефим ринулся на кухню, выхватил баул из-под стола и сверкнул глазами:

– Уходим…

– Может, «Скорую помощь»? – проблеяла я, послушно направляясь к двери.

Ефим не ответил, лишь подтолкнул меня в спину, что-то больно задело по лопатке, я оглянулась и увидела в руке любимого пистолет. Оттого, шагая через порог, я чуть замешкалась, а в комнате вдруг раздался шорох, и в дверной проем шагнула черная фигура. «Не убила!» – чуть не закричала я от радости. Ефим резко выбросил назад руку, и грохнул выстрел. Человек в дверях крутанулся влево, и его отбросило в комнату. От грохота я оглохла, однако приводить меня в чувство Ефиму было недосуг, он схватил меня свободной рукой, и мы скатились с лестницы.

Я сидела, крепко обхватив коленки руками, и тщетно стараясь согреться. После того как мы покинули мою квартиру, прошло минут сорок, не больше, но за это время мы успели добраться почти до окружной дороги.

Здесь, возле оврага, на отшибе ютилось три брошенных деревянных дома, явно предназначенные под снос, земля вокруг заросла бурьяном в человеческий рост, и, кроме бродячих котов, живых существ не наблюдалось. Последнее обстоятельство устроило Ефима, махнув мне рукой, чтобы не двигалась, он быстро прошелся по скрипучим половицам ближнего дома, заглянув во все углы.

– Иди сюда, – поманил он, это были первые слова, произнесенные им с момента выстрела. Волнения в голосе, так же, как и в движениях, не было, стиснув ледяные от ужаса пальцы, я послушно поднялась на крыльцо. – Подожди здесь, я посмотрю вокруг.

Оглядевшись, я не нашла ничего подходящего для того, чтобы сесть. Побродив среди куч пыльного хлама, махнула рукой и села на пол. Чувствовала я себя отвратительно, внутри все противно дрожало, изредка накатывая тянущими приступами тошноты. Несмотря на довольно теплую сегодняшнюю ночь, меня трясло. Покопавшись в сумке, вытащила свитер и торопливо натянула. Но согреться никак не удавалось, так я и сидела, согнувшись крючком, старательно выбивая зубами барабанную дробь.

Последние события привели меня в полнейшее замешательство. И не столько бурный ночной визит, сколько выстрел, сделанный Ефимом с легкостью и, я бы даже. сказала, определенным изяществом. Откуда у него вдруг взялся этот пистолет? Похоже, он лежал в моей собственной сумке, иначе с чего бы он ее так усердно разыскивал? Не из-за моих же сменных носков! Ох, не нравится мне это все, с самого начала и до самого конца…

– Эй, ты где тут? – услышала я наконец и поднялась Ефиму навстречу. – Чего в свитере, замерзла, что ли? А с меня вот пот градом…

Наверное, если бы я час назад пристрелила живого человека, мне тоже было бы жарко. Ни о чем другом думать я сейчас не могла.

– Он жив?

– Кто?

– Тот человек в моей квартире, что ты дурацкие вопросы задаешь! Что с ним, как ты думаешь?

– Забудь о нем… Ничего не было, тебе просто показалось.

– Теперь тебя посадят, – с трудом удерживаясь, чтобы не зареветь в голос, выдавила я, – а ты ведешь себя так.., так, словно ничего не произошло.

– Ага, посадят, – весело согласился он, – если поймают. А не поймают, так не посадят. Правильно я рассуждаю?

Веселье Ефима просто сводило меня с ума.

– Откуда у тебя пистолет? – угрюмо спросила я, стараясь не смотреть ему в лицо. – Ты вроде говорил, что пистолеты только у бандитов.

– Еще у милиционеров.

– А ты милиционер?

– Милиционер! – отрезал Ефим. – Хватит трепаться! Через два часа Бешеный будет ждать да Майской, возле магазина. Знаешь, где это?

– Конечно, знаю. Рядом, минут пятнадцать отсюда.

У какого магазина, который круглосуточно работает?

– Да.

Через два часа мы стояли недалеко от дверей единственного в этом районе продуктового магазина, работающего в ночное время, возле него постоянно толпились посетители, так что внимания к себе мы не привлекали.

Вскоре возле нас плавно притормозил черный «СААБ», и мы скользнули в салон. Все это не заняло и трех секунд, а мы уже катили по пустому шоссе куда-то в сторону окраины.

– Чисто? – поинтересовался Ефим, оглядываясь назад.

– Как в бане… – довольно отозвался Коля. – Здорово, Настасья! Чего кислая такая? Ефим довел?

Я вымученно улыбнулась и поздоровалась. Прекрасного Колиного настроения я не разделяла. Чему они все так радуются? Хотя Коля, наверное, про убийство еще не знает, думаю, это известие немного подправит ему настроение. Однако, прислушиваясь к их разговору, я поняла, что Коля полностью в курсе всех проблем, видно, Ефим связался с ним по рации, пока я мерзла в той деревянной развалюхе.

– Как же он, собака, на это решился? – поинтересовался Коля, я насторожилась, ловя каждое слово.

– Да, с норовом пацан оказался, – усмехнулся Ефим, – сам не ожидал. Ну ничего, дожмем…

У меня от любопытства начало челюсти сводить, но понять, о ком они говорят, я никак не могла. Они еще много чего интересного говорили, но то ли у меня контузия от выстрела образовалась, то ли я поглупела за последнее время без меры, не знаю. До сего момента мне представлялось, что самое главное для нас сейчас – это попасть в Москву, ведь пропали драгоценные камни, деньги оказались фальшивыми, то есть все плохо, и без помощи нам не обойтись. Теперь же Москва отошла куда-то на второй план, зато вопрос отсутствия Юры волновал их необычайно. Меня он, признаться, тоже здорово беспокоил из-за Ирки, однако, сколько я ни ерзала ушами по спинкам передних сидений, дальнейших наших планов не уразумела.

– Вот и приехали! – оглянувшись назад, подмигнул мне Коля. – Будь как дома!

Ефим вылез из машины, я повертела головой по сторонам и увидела, что мы где-то в лесу, за городом, и прямо перед нами высоченный деревянный забор с железными пиками на каменных опорах. Место глухое, никаких строений по соседству я не заметила. С чего вдруг Колиной бабушке пришла фантазия жить в столь уединенном месте, было загадкой.

«Ну и бабулька была! – думала я, в некоторой растерянности разглядывая неприступную ограду. – Не меньше чем в КГБ служила старушка, если так любопытных глаз не жаловала!»

Ефим тем временем открыл массивные ворота, мы въехали внутрь, Коля скомандовал:

– Вылазь!

Я не заставила себя упрашивать и, прихватив сумку, послушно вылезла. Теперь я могла хорошенько рассмотреть дом. Сейчас такой редко встретишь, это был настоящий дом, двухэтажный, деревянный, потемневший от времени и непогоды. Выглядел он очень впечатляюще, бревна были огромные, шероховатые, я не удержалась, подошла поближе и потрогала их рукой. На окнах были самые настоящие ставни с резными балясинами, такие же балясины над высоким крыльцом с витыми перилами. Все вместе – и забор, и дом, и еловый лес – казалось сказочным, правда, из такой сказки, где непременно были злодеи и разбойники. Однако внутри ощущение сказки полностью пропало, обстановка была самая обычная, причем наследнику всего этого богатства явно не помешало бы прибраться.