История уголовного розыска. 1918–1999 - Холодов Сергей Альбертович. Страница 34

В министерстве химической промышленности Вайсман разжился кожаной курткой, а после второго визита — мужскими полуботинками, четырьмя парами валенок и пятнадцатью метрами ткани.

Пожалуй, самый большой улов ожидал Вайсмана в Минфине. В апреле 1947 года он пришел на прием к министру финансов Арсению Звереву и назвался бывшим шофером Киевской городской конторы Госбанка СССР. Выслушав от Вайсмана жалостливую историю о его военных подвигах и послевоенных мытарствах, министр распорядился выдать «бывшему шоферу Госбанка» за счет Минфина одежды и обуви на общую сумму 20 тысяч рублей.

Но даже эти гешефты меркнут по сравнению с аферой, которую Вайсман провернул весной 1947 года в ЦК ВКП(б). Дело было так.

В марте 1947‑го Вайсман, нацепив, как всегда, орденские планки, явился в приемную секретаря ЦК ВКП(б) Николая Патоличева, представился гвардии капитаном и попросил помощи в получении квартиры в Киеве. Дескать, до войны он жил в этом прекрасном городе, а теперь, когда его родные погибли, а дом разрушен, ему негде жить. Выслушав Вайсмана, Патоличев тут же дал поручение своему заместителю оказать «герою Отечественной войны» всяческое содействие. В тот же день заместитель созвонился с Киевским обкомом партии и попросил тамошних товарищей предоставить Вайсману квартиру в городе и обеспечить фронтовику лечение и уход. На следующий день Вайсман выехал в столицу Украины получать ордер на новую «хату».

Но и этого Вайсману показалось мало. Сославшись на свои знакомства в Москве, он договорился в министерстве лесной промышленности Украинской ССР о том, чтобы ему как «гвардии капитану танковых войск» бесплатно предоставили мебель для новой квартиры. Мебель «гвардии капитану» была предоставлена, а заодно и единовременное пособие в размере 2500 рублей. Разумеется, жить в Киеве мошенник не стал, а, прокутив деньги, через месяц снова подался в Москву и продолжил свои хождения по министерским кабинетам.

Взяли мошенника, как это часто бывает, случайно. В июне 1947 года, обнаглев от собственной безнаказанности, Вайсман зашел к министру тяжелого машиностроения, у которого ранее уже получил в качестве материальной помощи 1200 рублей, и потребовал «продолжения банкета». Однако министра на месте не оказалось. Заместитель предложил просителю прийти на следующий день, а сам связался с Московским уголовным розыском и рассказал о подозрительном гражданине. Запросив наградной отдел Верховного Совета СССР, оперативники выяснили, что никаких фронтовых наград гвардии капитан танковых войск В. Б. Вайсман не имеет, да и в действующей армии не служил ни дня. И когда на следующий день Веня снова заявился в министерство тяжелого машиностроения, его схватили с поличным — «при попытке получить мошенническим путем двухтысячерублевое пособие». Во время обыска у Вайсмана обнаружили и изъяли заряженный пистолет, приобретенный мошенником у подпольных торговцев «стволами».

Вайсмана судили и приговорили к десяти годам лишения свободы, из которых он отсидел восемь с половиной и был отпущен по амнистии.

Любопытно, что свою воровскую карьеру Вайсман закончил тем же, с чего начинал в далекие 1920‑е годы: с карманной кражи. Освободившись в 1956 году, Веня приехал в Москву и прямо на Курском вокзале украл 450 рублей у подвыпившего инженера одного из московских проектных институтов, за что и был задержан буквально через несколько минут проходившим мимо милиционером. Каково же было удивление начальника дежурной части отдела милиции станции «Москва‑1» майора Макеева, когда в щупленьком мужичке с протезами вместо ног он признал легендарного афериста и вора, о похождениях которого докладывали самому Сталину.

ОТ НОВАЦИЙ К СТАБИЛЬНОСТИ

Угрозыск и волюнтаризм

После смерти Сталина в истории правоохранительных органов страны начался период бурных реформ. Сначала Министерство внутренних дел и Министерство государственной безопасности были объединены в одно ведомство — МВД СССР. Правда, вскоре органы государственной безопасности все‑таки были выделены в самостоятельное ведомство — КГБ СССР. А затем руководство МВД пришло к выводу, что структура органов внутренних дел крайне громоздкая, запутанная, что многие милицейские службы дублируют друг друга и нуждаются в радикальной перестройке и сокращении.

Руководству страны такие выводы понравились. Пришедший к власти Никита Хрущев, провозгласивший курс на десталинизацию советского общества, увязывал накопившиеся в стране проблемы именно с деятельностью НКВД — МВД — МГБ, а потому требовал радикального реформирования всей правоохранительной системы. И оно тут же последовало.

В короткие сроки были упразднены некоторые ненужные, по мнению реформаторов, подразделения и должности. Затем началось планомерное сокращение штатной численности советской милиции. По разным оценкам, за годы хрущевских реформ из органов внутренних дел было уволено не менее 60 тысяч человек. А затем, в начале 1960 года, было ликвидировано и само Министерство внутренних дел СССР. Руководство милицией передавалось в МВД союзных республик, а сами республиканские министерства внутренних дел переименовывались в министерства охраны общественного порядка (МООП). Таким образом, единого ведомства, объединяющего и координирующего работу всех милицейских служб, включая уголовный розыск, в одночасье не стало.

Странное с точки зрения профессионалов решение тем не менее находило вполне логичное, с точки зрения реформаторов, объяснение. Дескать, преступность в стране победившего социализма неуклонно сокращается, и не сегодня, так завтра исчезнет окончательно. А поэтому содержать огромный репрессивный аппарат не имеет никакого смысла. Страна уверенно движется к коммунизму, и уже через два десятка лет это станет реальностью. По телевизору покажут последнего преступника, и милиция в принципе станет не нужна.

Пока Хрущев был у власти, все эти новации вызывали среди профессиональных сыщиков лишь глухой ропот и недовольство. Но когда осенью 1964 года Хрущева сняли со всех постов и к руководству страной пришли новые люди, недовольство бестолковыми, или, как тогда выражались, волюнтаристскими управленческими решениями приобрело четко сформулированные словесные очертания. Так, уже в марте 1965 года, буквально через четыре месяца после отставки Хрущева, министр охраны общественного порядка РСФСР Вадим Тикунов представил в ЦК КПСС письмо, где подробно изложил состояние дел на правоохранительной ниве. А оно, по мнению министра, было удручающим.

Несмотря на возраставший год от года объем работы, численность милиционеров постоянно сокращалась. Причем сокращение касалось всех милицейских служб, даже таких, как уголовный розыск. Например, под видом реформирования следственных органов за один только апрель 1963 года штаты уголовного розыска в стране сократились на семь тысяч единиц. При этом от сотрудников угрозыска постоянно требовали активизировать работу по профилактике преступности. Но сил на это уже не хватало. Оставшиеся после сокращений работники буквально зашивались, не успевая распутывать уже совершенные преступления. Какая уж тут профилактика!

Между тем страна продолжала расти и развиваться. Строились новые заводы и железные дороги. Осваивались огромные территории в Казахстане и в Сибири. Только за три года, с 1958 по 1961 год, в Советском Союзе появилось свыше ста новых городов. При этом за тот же период милиционеров не только не стало больше, а наоборот, их численность уменьшилась на 14 тысяч человек. Во многих городах вообще была ликвидирована патрульно‑постовая служба — за отсутствием должного количества сотрудников. Как следствие, резко подскочила уличная преступность, в том числе и тяжкая. А это дополнительным бременем легло на плечи сотрудников уголовного розыска, численность которых и без того постоянно сокращали.

Характерный пример — город Дзержинск Горьковской (ныне Нижегородской) области. В 1950‑е годы в городе развернулось бурное строительство. Ударными темпами, в три смены в Дзержинске строились новые заводские цеха и жилые микрорайоны. Население города резко возросло, в том числе и за счет сельских жителей, переселявшихся из деревень в благоустроенные городские квартиры. Много людей приехало в Дзержинск из других городов СССР. А социальная инфраструктура и быт явно не поспевали за стремительным ростом населения. Дети и подростки, предоставленные сами себе, сбивались в группировки, враждовавшие между собой и державшие в страхе население города. В 1950‑е годы Дзержинск захлестнула волна подростковой преступности. Практически каждую ночь на улицах происходили разборки между молодежными бандами, нередко с применением оружия. Поскольку милицейских постов в городе почти не было, вся тяжесть борьбы с уличной преступностью легла на плечи немногочисленных сотрудников угрозыска. Работали тогда дзержинские сыщики за троих, не зная ни праздников, ни выходных.