Волк в львиной шкуре (СИ) - "Meurig777". Страница 13

Станнис подошёл к окну, за которым занимался рассвет. Мелисандра молчала и ему не хотелось ее слышать. Селиса не пережила того падения, даже ее жрица, когда королева выгнала Пицеля и прочих лекарей, могла лишь продлить агонию. Если она не ускорила ее, о чем он теперь порой думал.

Селиса доверяла ей и взяла с них эту нелепую клятву. Теперь она далеко, может, в Чертогах Света, а может в пекле, кто же знает, а забравшая ее лицо жрица здесь. Подмены не заметили даже Ширен и сир Акселл, что уж говорить о других. Видно, он сошёл с ума, раз терпит это безумие.

— Ты уже убил брата, что тебе стоит отказаться от богов, которых ты отверг после смерти родителей, Станнис? — подумал он, глядя на замковый двор невидяшим взглядом. — В тебе кипит такая же драконья кровь, как и в Эйрисе, безумие у тебя в крови. Что стоит один бастард, если можно вернуть драконов…

«Я ещё не настолько безумен, чтобы убивать детей. Пусть драконы остаются в небытие. Рассветную Битву выиграли без них, огнём, бронзой и обсидианом. Копи Драконьего Камня полны этого камня, хоть на что-то этот проклятый остров мне сгодится».

— У вас еще будут сыновья, здоровые и сильные, — произнесла женщина. Голос был не Селисы, а ее собственный, низкий и звучный, отдающий музыкой Летнего моря. Сама по себе она красива на свой манер, куда стройнее и грациознее, чем несчастная племянница лорда Флорента. Но может, это тоже иллюзия?

— Если они будут такими же, как тот, кого увидел Ренли, то лучше бы ты была бесплодной, — произнёс Станнис, не поворачиваясь. Ответом ему был смех. Медноволосая ведьма смеялась над ним, щуря свои красные глаза.

— О нет, мой король, они будут не бесплотными тенями, но из плоти и крови, — ответила она.

Красота может быть коварной, это узнал Роберт, связавшись с Серсеей и он сам, связавшись с Мелисандрой. Пожалуй, она будет поопаснее дочери Тайвина, которая хотя бы не владела магией. Если Серсея зачинала бастардов от Цареубийцы, то сейчас он сам станет отцом бастардов.

«Семя крепко, так говорил Джон Аррен перед смертью, так узнал я сам. То, что помогло изобличить Серсею может скрыть мой собственный грех для всех, кроме меня и матери этих детей. Но разве для этого я прибыл сюда с острова, чтобы убить брата и наплодить бастардов от заморской ведьмы?»

— Я мечтал о сыне, — признался король. — Но я также клялся, что ни один преступник не останется безнаказанным, ни знатнейший лорд, ни последняя крыса. И я сдержу слово.

Витая рукоять лиссинейского кинжала сама легла в его руку. Он улыбнулся своим мыслям. Хорошее дело не может смыть дурного, дурное не затмит доброе. Сталь разгонит любую волшбу, так он слышал…

=== Бой с лебедем ===

Лорд Тайвин погиб очень странно, вести о его гибели пришли спустя четыре дня после убийства Ренли Баратеона. Хранителя Запада зарезал старый сир Бенедикт Брум, мастер над оружием Утеса Кастерли, но найти внезапно спятившего рыцаря никто не мог. Вернее, нашли его труп, кожа с лица была снята.

— Возможно, это Безликие, — предположил Тирион, когда он прогуливался с кузеном по богороще Красного Замка. Чардрева здесь не было, сердце-древом мог считаться разве что большой дуб. — Кто-то заказал им моего отца.

— Быть может, это… — и Джон посмотрел на внутреннюю стену, за которой скрывалась Твердыня Мейгора и где теперь обитал король Станнис.

Тирион покачал головой.

— Казна пуста, во всяком случае, только Ланнистерам она должна три миллиона драконов. Безликие дерут немало за свои услуги и сомневаюсь, что пустые сундуки их бы устроили. А ведь мой отец был не каким-нибудь тирошийским купчиком. И короне не было большой нужды в его смерти. Ренли мог подстроить эту смерть, но он мертв.

— О чем я не сожалею, — мстительно пробормотал Джон. Тирион рассмеялся.

— Не надо злиться на мертвеца, Ренли много чего хотел, но Лорас оборвал его жизнь и разбил сердца половине девиц Вестероса. Ревнивый мужеложец совсем не то, чем казался Рыцарь Цветов, ну так правда горька. Знаешь, я даже немного сочувствую Станнису, очень уж ему не везёт с братьями.

Джону пришло в голову неожиданное: «Теперь в Красном Замке лорд Утеса…»

— Находится вместе с кузенами в гостях у короля, Лансель, — спокойно сказал карлик. — Да, это так. Но отцу не было нужды рисковать, провоцируя нападение соседних великих домов. А Станнис не пират вроде Бейлона Грейджоя, чтобы брать в плен лордов и отпускать за выкуп.

— Да, если ты не забыл, теперь твой отец наследник Утеса, — фыркнул Тирион. — А ты его наследник. Но можешь не бояться. Устраивать войну с Западoм, когда Тиреллы так ненадежны, занятие для кого-то куда менее острожного, чем Станнис.

— Мейс Тирелл и раньше боялся Станниса, а сейчас начнёт ненавидеть, — сказал карлик. — Вот увидишь, Рыцарь Цветов отправится на Стену или положит свою красивую голову на плаху. Клейтон Саггс срубит ее и выставит на пике. Либо наш розанчик примерит чёрный плащ…

— Плащ дозорного смывает с человека прошлые грехи, — произнёс Джон.

— Уж кому нехватка женщин на Стене не страшна, так это сиру Лорасу, — съехидничал Бес. — Но одичалые не рыцари, а Застенье не турнирное поле. Я бы еще вспомнил Мартеллов, но при всей мстительности, они слишком долго ждали, впрочем, теперь, когда львы унижены, они могли нанести удар.

— Станнис может быть недоволен нашим домом из-за измены королевы, — сказал Джон.

— Ланнистеры? Они, да не они, кузен. Серсея королева, Джейме королевский гвардеец. Мой отец был за многие лиги от Королевской Гавани, а я здесь бывал наездами. Ты вообще спас Роберта…жалко, он не оценил твоих забот. Тирек мальчишка.

— А почему мы говорим об этом здесь? — спросил Джон, уже догадываясь, каким будет ответ.

— Нет лишних ушей, кузен. Не то, что на турнире, который наш король решил устроить в честь дня рождения своей дочери. Ты собираешься принять участие?

— Пожалуй, — ответил Джон, немного подумав. — Хотя я удивлен, что Станнис вообще устраивает турнир.

Карлик пожал плечами: «Возможно, он решил порадовать этим дочь. Бедняжка далеко не красавица, но это не означает, что ей не должны нравиться турниры. Пока у Станниса нет сына, она считается его наследницей. Это лучшее украшение, богатое наследство, да и после Станнис не поскупится на приданное…»

Тирион преклонил колени перед королём как лорд Утеса и Хранитель Запада, однако ещё оставался в столице. Тирек, переставший быть королевских оруженосцем после смерти Роберта, стал теперь сквайром своего кузена.

Тирек и помог ему облачаться в доспехи. В сверкающих доспехах, в алом плаще, да еще с плюмажем из пурпурных перьев молодой рыцарь выглядел внушительно, хотя он понимал, что в битве ему может и не довестись принять участие. По большому счёту, Ланнистеры были скорее пленниками, чем гостями короля.

В честь дня рождения принцессы Ширен проводили небольшой турнир. Джон решил принять в нем участие. Тем более, многие прославленные лорды и рыцари успели разъехаться и он мог попробовать проявить себя. Было и несколько прославленных бойцов, но куда меньше, чем на турнире десницы.

Герольд провозгласил: «Сир Лансель Ланнистер из Утеса Кастерли».

Джон восседал на крепком вороном коне, прикрытом алой попоной со львами, такие же золотые львы красовались на плаще и щите. Его противник нес герб одного из домов Королевских земель, первая и четвёртая четверти были усыпаны черно-белыми клиньями, на второй и третьей сверкала серебряная секира на зелени.

Соперником его выступил сир Балман Бёрч, муж леди Фалисы Стокворт, старшей дочери леди Танды. Когда-то он был хорошим бойцом, но Джону удалось выбить его из седла. Следующий противник был почти несерьезным. Против него выехал принц Джалабхар Ксо, хороший лучник, но никудышный всадник.

Зрители мало радовались победе Ланнистера. Друзей у львов в столице было немного, а падение королевы оттолкнуло от них большинство тех, кто ими притворялся. Джон поднял забрало и сделал круг по арене. Тирион подмигнул ему со своего места, да и сир Арон выглядел довольным учеником.