Герой (СИ) - Бутырская Наталья. Страница 34

Я усмехнулся краешком рта, распахнул дверь женского дома и увидел десятки заплаканных женских лиц.

— Они вдруг начали задыхаться. Все. Даже те, кто был сильным, — из толпы вышла Сюй. Она прижимала к себе мальчишек трёх и пяти лет. Живых. — Мы начали вливать в них Ки, но не всем хватило. Не все выжили. Ты поможешь?

Я вдруг понял, что произошло, и кровь разом прилила к моему лицу. Я так много сжёг энергии, что на несколько минут вокруг поселения иссякла сама Ки-сфера. Я всю её впитал и выплеснул. Потом она восполнилась, но этого времени хватило, чтобы дети, утыканные прожорливыми метками, задохнулись, не в силах зачерпнуть Ки извне.

— Всех, кто ещё жив, ко мне. И женщин тоже.

Сюй тут же толкнула в мою сторону сыновей. Как бы она не беспокоилась за остальных, свои дети все равно были дороже. Я убрал из их тел все метки, но не стал вливать Ки, они прекрасно справлялись с этим сами, а вот Сюй я всё же помог, несмотря на тошноту. Потом потянулись остальные женщины. Пришла и Лан, она еле дышала, а в глазах горела надежда, что я помогу её сыну. Она протянула ребёнка, но было уже поздно.

— Он умер.

— Нет, — горячо возразила мать. — Нет, он только что дышал. Помогите ему, господин! Вы же помогли в прошлый раз. Пожалуйста, вылечите моего ребёнка.

Метки уже потухли в его маленьком тельце, сердце не билось, проверочная Ки вернулась ко мне ни с чем. Я взял Лан за плечо и поразился её силе духа: она потратила половину своей энергии, но все ещё ходила и говорила. Мужчина бы уже свалился от истощения. Я влил в неё Ки, с трудом сдержав рвотные позывы. Пришлось после этого сесть на пол и сделать несколько вдохов. Слишком много Ки за раз…

— Сюй, объясни ей, — выдавил я, когда смог говорить.

Сюй крепко обняла Лан за плечи и силой потащила её вглубь дома, приговаривая что-то успокаивающее. Правый Двенадцатый позвал своих друзей, и они организовали женщин: выстроили их в ряд и поочередно подводили ко мне. Двенадцатый даже взял на себя смелость проверять, живы ли дети, и мёртвых ко мне больше не приносили.

Одной из последних подошла Аи.

— Шен, а что случилось? Почему всем вдруг стало так плохо?

К тому времени меня уже два раза вырвало, а голова дико раскалывалась от боли. Казалось, что ещё немного, и я сдохну от перенапряжения. Потому я протянул ей заполненный кристалл и выдавил лишь:

— Возьми отсюда сколько надо.

— Он убил всех патриархов! — объявил на весь дом Двенадцатый. — Наверное, патриархи наложили на детей какое-то заклинание, которое высасывает Ки в случае их смерти. Но никто об этом не знал, так что он не виноват.

— Патриархи убиты? — прошептала Аи, но её голос заглушили другие женщины.

— Убиты? Как убиты? Кто теперь главный? Что с нами будет? Что будет с детьми? Нас отпустят?

Двенадцатый посмотрел на меня, я покачал головой. Сейчас у меня не было ни сил, и желания что-то объяснять. Я и сам не очень понимал, что и как делать дальше.

— Тихо! Замолчали! — закричал мальчишка, потом врезал по стене так, что с крыши посыпались листья и труха. — Пока всё будет как обычно!

— Пусть не выходят, — прохрипел я.

— Сегодня не выходите из дома. Вообще! Даже готовить не надо. Один день поголодаете. Завтра вам всё скажут.

Я поднялся, кивнул женщинам и вышел.

— Кто-то может их обидеть ночью?

— Не знаю, — пожал плечами Двенадцатый. — Сам понимаешь, такого ни разу не было. Многие мечтают лечь с женщиной и могут попробовать этой ночью. Один патриарх — это не десять патриархов, за всем не уследит. К тому же ты молодой. И выглядишь так, будто сейчас помрёшь.

Не стал говорить, что чувствовал себя точно так же, как и выглядел.

Я поднял глаза наверх, к небу. Оно было таким же, как и утром — пронзительно голубым, чистым, безмятежным. За сотни лет оно видело и не такие зверства. Порой оно и само было жестоким, разило молниями людей, деревья и дома, смывало дождями деревни, иссушало поля. А потом снова наливалось прозрачной синевой и дарило людям спокойствие.

Мои руки все ещё были покрыты кровью. И хотя это была кровь лишь одного человека, они были запачканы гораздо сильнее. Десять смертей тех, кто заслужил. И смерти тех, кто не сделал ничего плохого. Знал ли я, что так будет? Нет. Но мог догадаться. Мог понять риски. Мог не допустить. Как теперь вернуть спокойствие самому себе?

— У тебя есть Ки? — прошептал я.

— Да. Тебе помочь?

— Наполни кристалл, пожалуйста.

Двенадцатый тут же послушался. Я сжал кристалл в руке и медленно начертил массив перед дверью в женский дом, вдыхая воздух ртом.

— Ты ведь сейчас не можешь драться, — еле слышно сказал Двенадцатый.

— Не могу.

— Тогда лучше уйди в дом какого-нибудь патриарха. А я передам твои указания остальным. Не стоит показывать им слабость.

Я усмехнулся.

— А тебе можно?

Двенадцатый рассмеялся.

— Если я тебя убью, моё патриаршество не продлится и дня. Все знают мои силы и захотят убить меня, чтобы забрать место. Ты же пока всех пугаешь. И пока они видят трупы, они будут сидеть тихо.

Он провёл меня стороной от места турнира до дома Шестого, который выглядел почти как традиционное здание, только крыша была покрыта бамбуком. По внешнему периметру шла крытая терраса, дальше полупустые комнаты, у которых внешние стены были тонкими, решетчатыми, обтянутыми бумагой, и в центре находились три комнаты. Небольшая спальня с постелью на помосте, крошечный кабинет, уставленный бамбуковыми стеллажами со свитками и письменными принадлежностями, и просторное помещение с десятью столиками, по всей видимости, здесь собирались патриархи секты и решали внутренние вопросы.

— Ого, — восхитился Двенадцатый, когда мы прошлись с ним по всему дому. — Я ни разу не был внутри, — и очень официально добавил: — Патриарх, этому ничтожному нужны ваши указания, чтобы передать их остальным.

— Зови меня Шен, — устало сказал я, прошёл в кабинет и опустился на подушку.

— Патриарх, я не смею называть вас Вторым, так как не знаю, какое место вы пожелаете занять в секте, но патриархи никогда не имели имен.

— Брось. С чего вдруг такие разговоры?

— Ну, я вдруг понял, что ты действительно стал патриархом. А поросль должна обращаться к патриарху уважительно. Так какие будут указания?

— Завтра я скажу, что и как будет дальше. Сегодня женщин не трогать, еду готовьте сами.

— Что делать с… предыдущими патриархами?

— Выкиньте их тела в яму, — со злорадным удовлетворением сказал я, — а бойца из шестой ветви похоронить с почестями.

— Слушаюсь!

Правый Двенадцатый ушёл, а я начал осматриваться. В кабинете Шестого лежали свитки, похожие на те, что лежали у Второго: общие мысли основателя, история страны и тому подобное. Но были две рукописные книги, которые писал сам Шестой. В первой говорилось о последних событиях в жизни секты, в ней я нашёл рассказ про последний переезд и записи о моем появлении в секте, то есть там записывались значимые происшествия. Во второй книге велись записи по ветвям, от какого патриарха сколько детей родилось, соотношение мальчиков и девочек, сколько младенцев родились мёртвыми, сколько померли в первые дни и после скольких меток, расчёты по восстановлению Ки у выживших. Я пролистал назад и нашёл информацию по рождённым прежде. Каждому ребёнку присваивался номер, включающий в себя год и месяц рождения, и по нему записывались все его достижения, как в боевых искусствах, так и в магических, были даже краткие пояснения по характеру и уму. Женщины обозначались через названия деревень, где они были похищены.

Патриархи вели записи по всем делам секты. Значит, должны были сохраниться и более старые свитки.

И я принялся искать.

Если не считать магию, телесно я чувствовал себя довольно неплохо, не считая лёгкого голода. Поэтому я с энтузиазмом обыскал кабинет, проверил все ящички, шторки, полы. За триста лет должно было набраться множество свитков, они не уместились бы в небольшой схрон. Я обшарил весь дом сверху донизу, даже проверил крышу.