Майор Казанцев и Европейский Халифат(СИ) - Рясной Илья. Страница 37

Он меня удивил. Не метался. Не лебезил. Сидел, не двигаясь, наблюдал и изображал презрительную насмешку на лице. При этом мозгов у него хватало не делать резких движений и не изображать из себя героического шахида.

Откуда столько самообладания? Ха, да он же считает себя в безопасности! Думает, что уж его никто не тронет. Потому что он сам Рашад аль Ади, хозяин помойки и окрестностей!

- Сейчас сюда прибежит весь город, - торжественно объявил Рашад. – Тебя схватят. И я буду тебя пытать. Я буду тебя казнить.

Это же какой бзик надо иметь в голове, чтобы искренне полагать, будто ты неприкосновенный князь. Да еще марихуана в его гулкой черепной коробке клубилась. Хорошо, что не сильно накурился, иначе говорить вообще было бы бесполезно.

Ну что, надо было его немножко опустить на твердую землю с пушистых небес, точнее сдернуть за хвост.

Я аккуратно прислонил к стене ружье. И направился к Рашаду. По мере моего приближения на его лице сначала появилась озадаченность, потом опасение.

- Не со злости душевной, а лишь для обучения манерам, - с этими словами я ударил его тыльной стороной ладони.

Бил не сильно, чтобы ненароком ничего не сломать. Но болезненно. Из носа молодого троглодита хлынула кровь. Потом еще один удар для закрепления рефлекса – в болевую точку у основания шеи. Если знать, куда бить, это очень больно. Рашад взвыл сиреной.

Я взял его за шкирку, протащил метра три по полу. Поставил на колени. Вдавил его смазливую физиономию в бетон.

- Отпусти, - сдавленно прохрипел он.

- Ты дикое животное, Рашад, - я вздернул его на ноги. Пинком препроводил к любимому месту – в подушки. А сам нагнулся над лысым боевиком. Тот был в глубокой отключке и не прореагировал на мои действия, когда я вытаскивал из его штанов узкий холщовый ремень.

- Сейчас я переломаю тебе все кости, мой юный и дикий друг. Потом удавлю этим ремнем, так что душа твоя не сможет вылететь изо рта и устремиться к Аллаху, - описывал я спокойно ближайшее будущее Рашада. - И не поможет тебе твой город. Я уйду отсюда без проблем. С твоей отрезанной башкой.

- За что?! – завопил Рашад, которого, наконец, проняло по-настоящему, и остатки дыма марихуаны в башке уже не помогали.

- За то, что ты так принимаешь гостей. За то, что презрел память Черного Курбана. Это не красиво, Рашад.

- Не убивай. Не надо! Только не так!

- Тогда на коленях проси прошения.

Рашад сполз с дивана и с готовностью плюхнулся на колени. Что-то провякал извинительное. Получил от меня еще пару ударов ногой в бок за недостаточное рвение. Потом я дернул его за ухо, посмотрел в глаза. И понял, что он сломлен.

- Теперь быстро отвечаешь. Где Хасид? – прикрикнул я.

- Хасид уехал, - весь дрожа, выдавил Рашад.

- Ты видел такую штуку… - я вытащил из кармана фотографию Золотого листа.

- Была такая картинка! Хасид сказал, что дорогая. И что за нее можно получить несколько тысяч евродолларов. Если бы знали, что придешь ты и столько заплатишь, тогда бы мы…

- Тогда встречали бы меня щербетом. Я знаю…

Я прошелся по мастерской. Для порядка ударил еще раз начинающего очухиваться – здоровый, сволочь - и пытавшего приподняться длинноволосого. Пускай побудет еще в райских кущах.

- Куда сдернул Хасид? – спросил я. - И где вещь?

Выяснилось, что Хасид накуролесил прилично в Дижоне. Учудил вооруженный налет на магазин предметов роскоши. Засветился там полностью. Осознал, что ни сегодня-завтра за ним придут. И подался в бега. Куда? Скорее всего, в Ливию. Там сейчас гражданская война. Самое время и место, чтобы пограбить всласть и утвердить свой авторитет. При этом с собой прихватил почти все наличные деньги банды, два золотых банковских слитка золота номиналом по десять тысяч евродолларов за штуку, а также груду драгоценностей и приглянувшийся ему металлический лист.

- А ты теперь большой босс, - кивнул я. - Хозяин. Эмир.

Парень, во время рассказа немного пришедший в себя и вернувший себе обычные понты троглодита, невольно приосанился. Было видно, что факт верховенства греет ему душу, он горд своим положением до невероятия и мелочно амбициозен. Хозяин курятника.

- Только если брата грохнут, то тебе долго не усидеть, Рашад, - подпортил я ему воспрявший, было, настрой. - Касса опустела. Авторитет у тебя никакой. Так что готовься.

Рашад зло зыркнул на меня.

Я собрал лежащие на полу деньги. Демонстративно пересчитал их, видя, что они магнетически притягивают взгляд троглодита. Сам он на миллиметр от смерти, а рефлекс тянуться к деньгам работает безотказно.

Отсчитав несколько бумажек, я подошел и бросил их на стол:

- Поддержи свой авторитет. Скажи, что прижал наглого гостя. Но за это будешь должен. Ты сделаешь все, чтобы узнать, где тот металлический лист. Или, на худой конец, сам Хасид. Скажешь правду - получишь двадцать тысяч. Если найдешь вещь, нужную мне – получишь сто тысяч.

Рашад жадно сглотнул и подобострастно, методично закивал головой, будто она на шарнирах.

- Если вдруг по недомыслию решишь что-то утаить от меня, то я вернусь. И устрою тебе крестовый поход, Рашад. Это значит, отрежу башку не только тебе, но и всей твоей семье, до кого дотянусь. Да еще закопаю всех вас в свиных шкурах. Это мое слово.

Рашад выдавил с трудом:

- Понимаю, уважаемый.

- Тогда пойми еще одно. Я не французская полиция. Я не жалкий местный бандит. Я ятаган, который сносит головы без разбора и жалости. И я такой не один. Могу забрать твою жизнь в любой момент. Самым страшным способом. Достану и в Халифате. И в Антарктиде. И на Луне. Так что не шути со мной, Рашад.

- Не буду, уважаемый.

- Не слышу. Говори четче, паршивый баран! - я вложил такую энергию в крик, что его пригнуло.

- Я понял, господин. Я сделаю…

Глава 9

Перед мастерской стоял наш серый минивэн «Хундай» с затемненными стеклами. Рядом скучал Леший в боевой экипировке, маске, каске и с ручным пулеметом наперевес. И еще слонялись пара бойцов, тоже в масках, с короткоствольными автоматами с набалдашниками для бесшумной и беспламенной стрельбы. Одеты они были в серый камуфляж, похожий на милицейский.

Все шло, как и планировалось. В пряжке моего ремня был скрытый микрофон, транслировавший мои переговоры в штабной фургон. По плану, как только разговор перешел из стадии дипломатических переговоров в формат грубого насилия, Леший снялся с точки ожидания около автозаправки на проходящей рядом междугородней трассе и через три минуты был здесь для подстраховки. Теперь он мрачно взирал на волнующуюся толпу.

Народ стягивался. Чего у троглодитов не отнять – так это сплоченности перед лицом внешнего врага и нарушителя их троглодитского спокойствия.

Видимо, потревожил местных сперва выстрел из помповика в мастерской. Потом хай подняли шныри из внешней охраны, которые не смогли проникнуть в запертую мастерскую. И вот бурлит эмоциями и агрессией толпа.

Горячие ребята уже собирались ломиться в мастерскую, выяснять, все ли там проходит по шариату и бандитским понятиям. Но тут появились минивэн «Хундай» и просторный черный «Крайслер», угловатый и массивный, с выступающим вперед хищным бампером. И привычный уклад местных туземцев как-то сразу перекосился и принял несуразный вид.

По большому счету в разумных пределах мы могли творить в Нове что угодно. Леший заверял, что полиция нейтрализована - им дано указание не лезть в место проведения специальных мероприятий антитеррористического агентства.

Народ бурлил. Да, тут без эксцессов не обойдется. Выйдя из мастерской и оглядевшись, я быстро направился в сторону минивэна, сопровождаемый возбужденным гвалтом.

Один из наших бойцов вскинул автомат. Хлопнул одиночный бесшумный выстрел – относительно бесшумный. И в толпе недоносок лет восемнадцати с корявым обрезом в руке рухнул на асфальт, держась за простреленную руку.

Леший выразительно повел пулеметом. А другой боец вытащил гранату и выразительно подбросил ее в руке.