Тренировочные часы (ЛП) - Ней Сара. Страница 9

— Все хорошо.

Девушка не выглядит хорошо, определенно не звучит хорошо, даже близко. Это не слезы счастья.

— Я-я тебя побеспокоила? П-прости, я... — Незнакомка не может сдержать слезы в голосе, когда снова вытирает свои розовые щеки, изо всех сил стараясь скрыть это. — Я попытаюсь остановиться.

Снова икает.

— Хочешь поговорить об этом?

— Нет. — Девушка замолкает, ее голос звучит приглушенно. — Но все равно спасибо.

Она смотрит на меня снизу вверх, и я вижу, что глаза у нее голубые… ярко-голубые от слез. Пылающие румянцем щеки. Темные брови.

Ее подбородок дрожит, она слабо улыбается, и я понимаю, что знаю ее. Это та же девушка, которая была здесь на прошлой неделе, та, что украла мое рабочее место.

— Уверена? — У меня две сестры, так что я своего рода эксперт в том, когда девушки блефуют. Она пытается избавиться от меня.

— Уверена.

Я опускаю козырек бейсболки, кивая в ее сторону.

— Если тебе что-нибудь понадобится, я буду через проход, за столом в углу. Бумага, карандаши, мел для трупа или если тебе понадобится сообщник. — Я широко улыбаюсь ей.

Девушка заправляет волосы за уши.

— Спасибо тебе. Это очень любезно.

— Хорошо, ну, я просто... — Я указываю через плечо. — Крикни, если что.

— Спасибо.

Я медленно бреду обратно к своему столу, прислушиваясь к предательскому шмыганью носом. Плачу. Рыданию.

Что-нибудь.

Несмотря на то, что ничего не слышу, мне трудно вернуться к работе. Не могу сосредоточиться, напрягаюсь, чтобы услышать шум в другом конце комнаты, и, прежде чем я осознаю это, трачу целых сорок пять минут, бездельничая.

Решив, что надежды нет, начинаю собирать свое барахло.

— Эй, — меня прерывает тихий голосок.

Рюкзак перекинут через плечо, длинные волосы собраны в гладкий хвост, девушка робко подходит к моему столу, лицо все еще красное, взгляд усталый.

Но дружелюбный.

Бьюсь об заклад, когда она не рыдает за столами в библиотеке, она на самом деле довольно милая. Хорошенькая.

— Я ухожу, но... просто хотела поблагодарить тебя за то, что пришел проведать меня, и, знаешь, за то, что ты заботливый гражданин и все такое.

Она слабо улыбается.

— Не волнуйся, у меня есть сестры, поэтому я уже это проходил пару раз. — Или сотню, как правило, по принуждению.

Когда я был моложе, моя сестра Вероника обычно прижималась ко мне и изливала душу, чтобы ей было с кем поговорить. Я должен был выслушивать все о проблемах с родителями, с мальчиками, с друзьями.

Ее подростковые годы были моим худшим кошмаром.

— Так тебе лучше?

Ее улыбка дрогнула.

— Да. Гораздо лучше.

Я переминаюсь с ноги на ногу, засунув руки в карманы джинсов.

— Это хорошо.

— Я... — Девушка обдумывает свои дальнейшие слова. — Я новичок здесь в этом году, и это... непросто — знакомиться с новыми людьми. У всех есть свои друзья.

Рюкзак, который я взваливаю на плечо, опускается на стол.

— Вот как? — Хочу спросить ее, в чем проблема, но не вмешиваться. И все же, похоже, ей нужно с кем-то поговорить, а мне нужно убить немного времени, поэтому я сажусь обратно на стул. — Почему?

Девушка переминается, теребя нижнюю губу, и я вижу, что она сдерживается, не решаясь вторгнуться в мое пространство и отнять у меня больше времени.

— Хочешь присесть? — Я хватаю ближайший стул и подтаскиваю его в качестве жеста ободрения.

— Эээ... конечно. — Она осторожно подходит и садится, вытащив стул до конца. Ставит свою сумку рядом с моей. — Но только, если это тебя не затруднит?

— Нет, у меня есть несколько минут.

— Ладно. — Пауза. — Это странно? Мне так жаль, что мои слезы помешали тебе. Мне правда стыдно за это.

— Ты плакала? Я думал, это стадо умирающих кошек.

Я шучу, не упомянув, что ее плач раздражает меньше, чем то, что она заняла мое любимое место для занятий.

— Ха-ха, очень смешно. — Незнакомка смеется, шмыгает носом. — Но это правда.

— У нас у всех были дерьмовые дни. Сегодня, думаю, был твой.

— Да уж. — Несколько секунд она молчит. — Так чему же я помешала? Над чем работаешь?

— Доклад по анатомии человека. Утомительно.

— Это звучит... — Она замолкает.

— Скучно? Так и есть.

— Скука — совсем не то, что я хотела сказать! Какая у тебя специализация?

— Кинезиология. — Я достаю из сумки бутылку с водой и делаю большой глоток, стараясь не пролить мимо. — А у тебя что?

— Введение в право.

Мои брови взлетают вверх.

— Какое направление?

— Я думаю о семейном праве.

Я улыбаюсь.

— Мой отец — адвокат.

Эта новость воодушевляет ее.

— Серьезно? Какое направление?

— Недвижимость. Слияния и поглощения.

— Ух ты, фантастика.

Вроде того.

— Ему это нравится. — Я ломаю голову, что бы такое сказать, и выпалил: — Так ты не хочешь рассказать, что случилось?

Ее плечи поникли.

— Не совсем. Это неловко.

— Ты что, наделала глупостей?

— Возможно. Не знаю… думаю, время покажет.

— Время покажет? — спрашиваю я медленно, осторожно. — То есть через девять месяцев?

— Что? — Она выглядит испуганной, мой намек придает ее лицу неприятный оттенок красного. — Нет! Нет, это даже отдаленно не близко. Боже, нет.

— Знаешь что, забудь, что я спрашивал.

— Тебе не кажется странным, что я хочу поговорить с тобой, хотя и не знаю тебя?

— Нет, это не странно, потому что ты меня не знаешь, и я не собираюсь осуждать тебя. К тому же, живу один, и мне некому будет рассказать, когда вернусь домой, ха-ха.

Ее тонкие пальцы играют с моим блокнотом, нервно загибая края.

— Итак, есть парни, — начинает она.

Они всегда есть.

Я киваю.

— Угу.

— Почему это должно быть так стыдно? — Незнакомка смущенно закрывает лицо руками и качает головой. — Фух, была не была! — Она делает глубокий вдох. — Ладно, знаешь, некоторые парни полные придурки, и иногда ходят разговоры о спорах между парнями из братства, что они могут переспать с какой-то девушкой?

— Да. Такое постоянно случается.

— Ну, вот, это случилось со мной.

Я замираю на месте, пока она краснеет, и, молча, ожидаю продолжения.

— Они... — Она высовывает язык и облизывает губы. — Они поспорили, кто первый со мной переспит, а я подслушала, как об этом говорили в спортзале.

— Они смеялись над этим?

— Нет, не эти парни. Они казались расстроенными. На самом деле, они обсуждали, стоит ли сдавать своих друзей.

— Знаешь, кто эти парни?

— Да.

— Ты... — Я замолкаю, не могу заставить себя спросить, действительно ли она спала с этим парнем. Боже, это неловко.

Девушка качает.

— Боже, нет, я не в отчаянии. Или глупая. Плохо то, что они поспорили об этом? Придурки.

— Кто они?

— Парни, которые знают моего отца.

— Откуда они знают твоего отца?

— Он... — Ее голос срывается. — Он здесь работает.

— Сотрудник?

— Тренер.

Я откидываюсь на спинку стула, не сводя глаз с ее лица.

— Они спортсмены?

Легкий кивок.

Я тихо присвистнул.

— Срань господня. — Вот и говори о том, чтобы гадить там, где ешь. — А твой отец знает?

— Нет, и я не собираюсь говорить ему… пока, во всяком случае. Я должна подумать.

Я не указываю на то, что ей и не придется этого делать. Такие вещи всегда выплывают наружу. Ее отец скоро обо всем узнает.

Здесь уши и стукачи повсюду.

— Ты не возражаешь, если я спрошу, какой вид спорта он тренирует? — Любопытство берет надо мной верх. — Я ничего не скажу, обещаю.

Девушка долго молчит, раздумывая, говорить мне или нет.

Ее губы шевелятся, тихий шепот едва слышен.

— Еще раз повтори.

— Борьба.

Борьба. Тренер Доннелли!

Я никогда не встречал этого человека лично, но мои соседи по комнате были борцами и за последние несколько лет делились множеством историй. Из того, что я узнал, этот человек умен, проницателен и терпеть не может всякую чушь.