Феи Гант-Дорвенского леса (СИ) - Беляева Марина Александровна. Страница 14
— А я почём знаю! Смотри, не споткнись, копуша!
Руки у Тилли горели от ожогов, но она продолжала работать. Вырубать длинные ряды крапивы, поднимаясь наверх, оказалось чуть сложнее, но девочку это не останавливало: она весело рубила её топором и совсем не чувствовала себя уставшей.
А вот Кейтилин приходилось чуть тяжелее: она стойко следовала за Тилли, но морщилась от боли, так как крапива жестоко искусала ей все ноги и даже руки. Девочка не знала, куда их спрятать, чтобы не касаться опасной травы, но ничего не получалось: ткань её платья была слишком легкой, чтобы противостоять крапивному яду.
— Ты как там, не обгорела? — весело спросила Тилли, добивая последний ряд. Она, конечно, знала ответ на свой вопрос, но не могла удержаться от того, чтобы не подразнить свою спутницу.
Но, к её удивлению, Кейтилин воскликнула: «Эй, аккуратнее!» и нырнула вниз. Тилли недоуменно обернулась: такой реакции она совсем не ожидала. И почему она просила её быть поаккуратнее?..
— Что такое? — спросила она, и Кейтилин подняла голову.
— Вот, — она выпрямилась и протянула руку, в которой что-то извивалось. — Ты его чуть не раздавила!
Приглядевшись, Тилли брезгливо вскрикнула.
Это был чёрный блестящий червяк. Он был размером с большой палец взрослого мужчины и такой же толщины, но при этом он бился в руках незадачливой Кейтилин с поразительной для такого маленького существа силой. У него совсем не было головы и глаз, но при этом он издавал резкие, пищаще-свистящие звуки огромным ярко-красным ртом, усеянным гадючьими зубами. Его тонкое тельце было покрыто липкой слизью, а по бокам имелись две дырочки, совсем как у миноги. Больше всего он напоминал противную пиявку, покрытую змеиной кожей.
И Тилли, кажется, знала, что это такое.
— Выброси эту дрянь немедленно!!! — заорала она, замахнувшись топором. Кейтилин дернулась и прижала чёрную тварь к себе. — Фу, и как тебе не противно его касаться! Выброси, выброси немедленно!!!
— Да за что? — дрогнувшим голосом спросила Кейтилин. — Что он тебе сделал? Смотри, какой он маленький!
— Буэээ! Фу, гадость! Это маленький дракон! Отдай сейчас же, я его растопчу!
— Не дам! — Тилли хотела вцепиться в руки Кейтилин, но та отклонилась, шагнув прямо в крапивную гущу. — Нельзя быть такой жестокой, он же ещё совсем маленький!
— Ага, скажешь это, когда его мамка нас жрать начнёт! А ну выкини немедленно!
— Да что такое, в чём дело? — Кейтилин была готова заплакать, но она с прежним упрямством смотрела на испуганную Тилли. — Я же просто его подобрала!
— Ты что, про линдворма забыла! — закричала Тилли. — Это дракон! Детёныш дракона! Они овец едят, детей маленьких! Реки травят! Он же сожрать нас хотел этой ночью!
Кейтилин внимательно слушала её, но не спешила разлеплять руки. Мерзкая тварь продолжала противно пищать, открывая ярко-красный зубастый рот и извиваясь с невероятной силой.
— Но мне жалко его, — сказала Кейтилин. — Как он здесь оказался? Может быть, его украли от мамы?
— Да какая разница, просто брось!
— Хорошо-хорошо, я его оставлю! — закричала в ответ Кейтилин. — Но сначала его надо вынести наверх.
— Да зачем?! Как будто ему и здесь плохо!
— Линдвормы разве живут в оврагах?
— Не помню, — чуть помедлив, ответила Тилли.
— Может, он только что из яйца вылупился?
— Линдвормы сами рожают, они яиц не откладывают, — сердито ответила Тилли. — Они ещё своих деток пищей переваренной кормят.
— Тогда он точно отбился от мамы! — торжествующе произнесла Кейтилин, и её глаза заблестели. — Значит, мы точно должны ему помочь выползти наверх!
— Да ты посмотри, какой он противный, мерзкий!
— И что? — с достоинством произнесла Кейтилин, открывая корзинку. — Я, между прочим, по внешности не сужу!
— В корзину его не клади! — закричала Тилли. — Он ядовитый же! И продукты испортит!
— Хорошо, не буду, — покорно согласилась Кейтилин. — Но хоть в платочек завернуть его можно?
— Только потом выкини его, — с отвращением произнесла Тилли, брезгливо глядя на маленького линдворма. У неё в голове никак не укладывалось, что можно испытывать симпатию к такому отвратительному и липкому созданию. И потом, это же дракон! — Вместе с этим червяком.
Кейтилин ничего не ответила и прошла вперёд, даже не глядя в сторону Тилли. Её ноги горели от крапивных ожогов, но она старательно делала вид, что не произошло ничего страшного, и ей совсем не больно. Тилли это бесило: она была уверена в том, что этот червяк ещё навлечёт на них беду.
«Липкий, мерзкий, противный, — подавляя тошноту, думала она. — А я-то думала, эта городская — та ещё чистюля! А она вон какую дрянь взяла, даже я бы постеснялась! И что она так ей понравилась?».
Ответа на этот вопрос Тилли не находила.
Они поднялись на холм, и тут же Кейтилин радостно воскликнула:
— Смотри, речка!
Тилли, поднявшись, тоже увидела её и удивилась: конечно, этот небольшой ручеек сложно было увидеть за зарослями крапивы и кустами, но почему они его не слышали? Впрочем, подойдя поближе, Тилли поняла, в чём причина: этот ручей был не только узеньким, но и очень слабым и тихим, так что с другой стороны оврага девочки и не смогли бы узнать о его существовании.
— Дай сюда флягу, — решительно сказала она. — Нам нужно побольше воды с собой набрать.
Кейтилин кивнула, положила на землю платок с червяком и полезла в корзинку за флягой, но тут произошло неожиданное.
Маленький дракон с поразительной быстротой кинулся в сторону ручья, и уже на следующее мгновение оказался в воде. Он быстро поплыл по течению, и после него оставался мутный след, окрашивающий воду в чёрный цвет.
— Червячок… — тихонько произнесла Кейтилин, зажав в руках флягу.
— Да всё уже, клади обратно, — зло произнесла Тилли. Она была сердита на себя за то, что вовремя не спохватилась и не успела набрать воды первой. — Теперь уже это пить нельзя, спасибо твоему червячку.
Кейтилин ничего не ответила, продолжая смотреть на стремительно чернеющий ручей. Тилли, впрочем, сама была заворожена этим зрелищем: она тоже никогда не видела, как драконы отравляют воду, и считала, что это происходит по-другому. Ну, например, с помощью испарений от тела или чего-то вроде этого… Но не так красиво.
«Красиво-то красиво, но пить эту воду всё равно нельзя. А всё Кейтилин виновата… дура».
— Отлично, — произнесла она ещё более зло. — Теперь мы отравили ручей, и неизвестно, когда встретим следующий. Спасибо тебе большое, что спасла чудовище.
— Да что ты кипятишься, — пожала плечами Кейтилин. — Мы всего-то один день идем. Воды у нас пока достаточно.
— Да что ты? А когда она закончится? Что тогда мы делать будем?
— Придумаем что-нибудь. Хватит из всего делать ужасное происшествие.
— Да что ты?! — закричала яростно Тилли. — А ты подумала, что зверушкам в лесу делать? Они-то что пить будут? Драконов никогда нельзя оставлять в живых! Неужели ты такая пустоголовая, что не знаешь об этом!
Кейтилин молчала, поджав губы и опустив глаза. Нельзя было понять, чувствует ли она себя виноватой или нет. А как сильно Тилли хотелось об этом узнать! Она-то точно знала, что это Кейтилин виновата во всём, и что теперь из-за Кейтилин куча несчастных зверушек остались без воды. А что будет, если эта вода впадёт в главную реку? И думать страшно!
— Надо отгородить эту речку, — твердо произнесла она. — Представь, что будет, если она в нашу реку впадёт!
— Она отравится? — побелев, произнесла Кейтилин.
— Абсолютно точно, — решительно заявила Тилли.
— Но как это сделать? — спросила Кейтилин, с надеждой глядя на Тилли. «Всё-таки понимает, что она виновата», — с удовольствием подумала Тилли.
Но она задала хороший вопрос, на который Тилли никак не находила ответа. И в самом деле, как можно спасти их реку от отправленной воды?.. Он, конечно, очень узенький, этот ручеек, но они всё равно не смогут построить ему плотину. А ведь эта маленькая тварь так быстро плавает… вряд ли её возможно поймать.