100 великих городов мира - Ионина Надежда Алексеевна. Страница 16

Оправившись от разгрома, персы вновь выступили против римлян, и опять решающая роль в разгроме врага принадлежала пальмирцам. В благодарность римский император назначил Одената вице-императором Востока — вторым человеком в Римской империи. Однако правитель Пальмиры понимал, что любая его попытка возвыситься вызовет в Риме страх и озлобление. Однако уже независимо от его воли и Пальмира, и он сам приобретали все большее влияние на Ближнем Востоке. И действительно настало время, когда Рим стал бояться своего союзника. Лишить Одената титула и армии было не за что — он оставался верен присяге, объявить его врагом Рим уже не смел. И тогда Рим прибег, как это случается весьма часто, к проверенному и испытанному средству — убийству. Римские власти страны Сури в 267 году пригласили Одената для обсуждения текущих дел в Эмессу [10] и там убили его вместе со старшим сыном Геродианом. По некоторым историческим сведениям, в убийстве Одената принимала участие его жена Зенобия, которая была мачехой Геродиану. Она будто бы хотела устранить их обоих, чтобы освободить дорогу к власти своему малолетнему сыну Вабаллату.

Римский император Галлиен надеялся, что второй сын Одената по малолетству своему не сможет управлять Пальмирой. Однако он не учел, что энергичная вдова, умнейшая и образованнейшая Зенобия сама была готова заняться государственными делами. По совету своего учителя, знаменитого философа Кассия Лонгина, она возвела на престол Вабаллата и стала при нем регентшей, фактически управляя самостоятельно. С большой осторожностью Зенобия выжидала часа изгнания с Ближнего Востока римских легионов, чтобы навеки утвердить в новом царстве власть своей династии.

До поры до времени Зенобия тщательно скрывала свои намерения в надежде, что ее сын унаследует трон отца. Но могущественный Рим боялся усиления окраин и сохранил за правителем Пальмиры лишь титул вассального царька. И тогда Зенобия объявила Риму войну.

Римляне были твердо убеждены, что войска Пальмиры откажутся идти в бой под командованием женщины. И сильно просчитались! Пальмирские начальники присягнули на верность Зенобии, а перешедшая на ее сторону армия вскоре овладела Сирией, Палестиной, Египтом, а на севере достигла проливов Босфор и Дарданеллы.

Военные победы Зенобии встревожили Рим, и император Аврелиан решил выступить против ее армии. После поражения при Эмессе Зенобия решила отсидеться в Пальмире, но длительную осаду выдержать не удалось. Оставалось только вывезти из города все богатства и отступить за Евфрат, а там спасут ширина реки и меткость прославленных пальмирских лучников. Но конница императора Аврелиана следовала по пятам, и у самой реки Зенобию захватили в плен.

Так семнадцать веков назад пала Пальмира. Дальнейшая судьба мятежной Зенобии таинственна и порождает у историков много догадок и предположений: будто бы своевольная царица была убита, будто бы в золотых цепях ее провели по Риму, будто бы выдали замуж за римского сенатора и она жила до самой старости.

Взяв Пальмиру, римские войска сбили статую Зенобии, но сам город не тронули. При императоре Диоклетиане здесь даже возобновилось строительство: резиденция Зенобии была превращена в римский военный лагерь, здесь расширили казармы, улучшили водопровод, возвели христианскую базилику.

Однако пальмирцы не хотели мириться с чужеземным господством и несколько раз поднимали восстания за независимость, но неудачно. Пальмира была разграблена и уже не смогла вернуть своего былого могущества. Постепенно городская знать покинула город, лишенные связей с Востоком ушли купцы, без дела остались водители караванов, чиновники, искуснейшие ремесленники… И Пальмира начала чахнуть, постепенно превращаясь в заурядный пограничный пост и место ссылок.

После римлян сюда пришли арабы, которым горожане даже не могли оказать серьезного сопротивления. Впрочем, они уже и не жили в городе, а сбились за стенами святилища бога Бэла, налепив там множество темных и тесных глинобитных лачуг. Потом сюда на долгие годы пришли турки, которые и сами ничего не хотели знать о культуре подвластных им народов, и другим не давали ее изучать. Никому не было дела до блистательной истории умирающего города, а многочисленные землетрясения довершили разрушения уцелевших храмов, дворцов и колоннад, и наступавшие пески Сирийской пустыни окончательно поглотили развалины Пальмиры.

Только в XX веке Пальмирой заинтересовались всерьез. Уверенно рос интерес России к этому городу. Русский археологический институт в Константинополе снарядил сюда экспедицию, исследователи и ученые сделали много рисунков, фотографий, схем, планов и топографических карт Пальмиры. Большой вклад в изучение истории и культуры Пальмиры внес русский ученый Б.В. Фармаковский, который в одной из своих статей писал: "Величественные памятники искусства древней Пальмиры давно уже привлекали внимание ученых и любителей прекрасного. Отрезанные от мира громадной безводной пустыней и расположенные среди леса пальм в далеком, роскошном оазисе развалины Пальмиры… всегда возбуждали воображение, всегда представлялись чем-то сказочно великолепным…

Древняя Пальмира была одним из выдающихся культурных центров на Востоке. И здесь было общество, у которого искусство было существеннейшей потребностью жизни, которое любило и преклонялось перед его создателями".

Возвышающиеся в пустыне колоннады легендарной Пальмиры манят к себе путешественников, которые с удивлением открывают для себя две Пальмиры — два Тадмора: одна из них — древняя, другая — новая, молодая. В одной из них уже давно не живут люди, она стала вечным музеем, в другой с 1928 года стали селиться бедуины и бедный народ. Именно в этом году сирийское правительство издало закон о строительстве новой Пальмиры. Город стал благоустраиваться, были проложены новые улицы, проведено электричество… Трудолюбивые жители заложили здесь пальмовые рощи, сады и огороды, вспахали поля и развели скот. По древней традиции пальмирцы занимаются и торговлей, а еще ткут ковры, шьют национальные одежды и продают их туристам.

САМАРКАНД — СТОЛИЦА ВЕЛИКОГО ТИМУРА

Афрасиаб — городище древнего Самарканда, где за многие века накопились 10—15-метровые толщи археологических напластований. Это огромное холмистое плато площадью более двух квадратных километров расположено на окраине современного Самарканда. Само название «Афрасиаб» в науке отождествляется с именем легендарного правителя-тирана, повелителя среднеазиатских кочевников, который жил более 2000 лет назад. Однако городище это упоминается и в связи с завоеваниями Александра Македонского, значит, было оно еще древнее. По словам летописцев, Афрасиаб существовал «со времен неведения».

Самарканд — современник Древнего Рима: возраст его культурных нижних слоев восходит к I тысячелетию до нашей эры, именно в них таятся остатки Мараканды — главного города древней страны Согд, во многом загадочной еще и сегодня. Эту твердыню армия Александра Македонского атаковала в IV веке до нашей эры, здесь же протекали главные события борьбы согдийцев, возглавляемых Спитаменом.

Своего расцвета античная Мараканда достигает в I—III веках, когда Согдиана входила в состав Кушанского царства. Границы города разрослись тогда за пределы Мараканды времен военных походов Александра Македонского, но кризис рабовладельческого строя в Средней Азии привел снова к сокращению территории города. В VI—VII веках, с началом феодализации страны, вокруг Мараканды появляются сотни замков дихкан — мелкопоместных рыцарей, но ядро города остается на старом месте.

Много кровавых событий помнит Афрасиаб, а в самом начале XIII века монгольское нашествие прервало мирную жизнь Средней Азии, были разрушены города и уничтожены многие памятники искусства и материальной культуры. Войсками Чингисхана Афрасиаб был стерт с лица земли так, что на поверхности не осталось ровным счетом ничего: крепостные стены города были срыты, дворцы и дома сожжены, знаменитый водопровод, который в течение нескольких веков подавал воду в цитадель, разрушен. Там, где когда-то шумели сады, заворошились песчаные барханы…