Северянин. Трилогия (СИ) - Лей Влад. Страница 14

За работой я не заметил, как начало светать — темень отступала, ее место занимала серость нового дня, начался мелкий промозглый дождь.

— Все! Теперь я поведу корабль! — сказал Олаф. — А вы садитесь на весла.

— Сам бы сел на весла, а я бы управлял кораблем, — проворчал старик.

— Ты знаешь, где камни? Знаешь, как их обойти? — не согласился с ним Олаф. — Молчи и греби, старик!

Асманд сдержался от очередной ехидной реплики — ночь отняла немало сил, а теперь еще предстояло вдвоем работать гребцами на корабле, где гребцов должно быть десятка два, а то и две дюжины.

Едва мы расселись и принялись с Асмандом работать длинными веслами, как Олаф, сидящий корме, выругался.

— Что случилось? — спросил я.

— Они нас увидели!

— Драккар ярла? — переспросил старик.

— Да! Я вижу их парус.

Вот ведь, черт! Мы с Асмандом бросили весла и попытались разглядеть хоть что-то в утренней дымке.

— Вон он! — старик указал куда-то вправо.

Я напряг зрение и с горем пополам смог увидеть драккар противника. Да и то, скорее, его очертания.

— Мы успеем добраться до берега? — спросил я у Олафа.

— Если вы не будете лениться, — хмыкнул Олаф и заорал: — А ну, навались! Раз-два!

Глава 5

Трое против всех

Как бы мы ни старались, но оторваться от преследователей не получалось. Мы со стариком сидели лицами и корме и прекрасно видели их. Минут двадцать назад, когда мы только заметили парус, нас разделяло огромное расстояние, которое, как мне тогда казалось, невозможно быстро сократить.

Но я ошибался — сейчас вражеский драккар шел на расстоянии метров тридцати позади нас, и я с легкостью мог рассмотреть лица людей на нем.

Ну конечно, как иначе могло быть? Практически одинаковые по длине драккары, да вот только у нас рабочих весел всего два, а у них по десять на каждом боку. Каждый синхронный удар их весел подгонял вражеский драккар ближе к нам.

Но, словно бы этого было мало, Олаф постоянно менял курс, заставлял наш кораблик идти такими виражами, будто мы под обстрелом.

Помнится, так виляют корабли в небезызвестной «Ворд оф варшипс», когда их преследуют несколько противников, ведя обстрел. Но нас ведь не обстреливают? Так зачем мы крутимся?

— Олаф! Может, хватит кружить? — крикнул я. — Если бы мы пошли прямым курсом, до берега было бы всего ничего!

— Если мы не будем кружить, то наткнемся на подводные скалы и утонем быстрее, чем ты успеешь поднять свой зад с лавки, — прокричал мне в ответ Олаф.

— Наши враги идут по прямой, и пока им не встретился никакой камень и никакая скала, — крикнул старик.

— Пока боги им помогают, — ответил Олаф, — посмотрим, насколько добры они к ним сегодня.

— Насколько возможно! — сказал старик. — Клянусь, еще несколько взмахов веслами, и они нас настигнут. И тогда мы сами сможем узнать, насколько боги бывают добры. Вот только рассказать никому уже не сможем.

— Доверьтесь мне, — беззаботно отозвался Олаф, — я верю, что сегодня не тот день, когда мы увидим богов.

— Посмотрим, — проворчал старик, и мы с ним вновь налегли на весла.

Но смотреть было особо не на что. В том смысле, что противник нас догонял. Нас уже разделяли считанные метры.

И именно в этот момент Олаф заложил резкий поворот, насколько можно его было так назвать, учитывая то, что мы находились на корабле образца раннего средневековья, и в качестве руля использовалось по сути дела весло.

Тем не менее, резкий маневр позволил отсрочить неизбежное — враг отстал. Ненамного, но все же.

Вражеский драккар не стал поворачивать вслед за нами, тем более Олаф вновь вернулся на прежний курс.

Два удара весел, и нос преследующего нас корабля уже был вровень с нашей кормой. Еще несколько секунд, и борта кораблей столкнутся, толпа противников перелезет через борт, и…

Именно в этот момент и раздался треск.

Вражеский драккар вздыбился, словно бы дикая лошадь. Готовые к бою воины, собравшиеся у левого борта, кубарем полетели к корме. Корабль противника, так неумолимо нас настигавший, внезапно отстал, остановился на месте.

Мы успели отойти метров на десять, не меньше, и лишь затем драккар противников, наконец, сдвинулся с места. Однако его движение уже нисколько не напоминало тот бег, полет над поверхностью воды, который я наблюдал ранее.

Корабль шел тяжело, заваливаясь носом вперед, а люди на его борту суетились, бегали и орали.

— Вот и закончилось их везение, — хмыкнул наблюдавший за противником старик.

— Я же говорил, этот фьорд коварен! — добавил и Олаф.

Тут до меня дошло, что случилось — корабль налетел на подводный камень, пробил днище и сейчас набирал воду. Именно поэтому на его борту и стояла суета, именно поэтому корабль шел так тяжело, с каждой минутой отставая от нас все больше и больше.

— Вот и все. Сейчас пойдут ко дну, — заявил старик. — Этот бой мы выиграли, даже не начав его.

— Я бы так не сказал, — задумчиво ответил я, наблюдая, как воины в панике сбрасывают с себя кольчуги и кожаную броню.

— Ха! Сколько их доберется до берега? — отмахнулся старик. — Двое? Трое? Вода холодная, плыть им долго. Они устанут и…

— А если их будет больше, чем нас?

— Нас и так-то один и две половины, — рассмеялся Олаф. — Даже если из волн выйдет один противник — наши силы будут равны.

— Если бы я был моложе, ты бы поплатился за свои слова, Олаф, сын Анра.

— Если бы я был тэном, вообще бы не пустил тебя на свой остров, старик, — рассмеялся Олаф, — к чему говорить о том, что было бы, когда нужно говорить о том, что есть?

Старик скрипнул зубами.

— Запомни мои слова, Олаф, — сказал он, — когда-нибудь, если ты до этого времени доживешь, юнец оскорбит тебя.

— И что? Я убью его на месте.

— Ты смолчишь, как смолчал я, так как убить его нужно будет либо быстро и подло, либо умрешь ты сам. И никакой чести ни в его смерти, ни в твоей не будет, поэтому ты смолчишь.

Улыбка слезла с лица Олафа.

— Прости, старый Асманд, я не хотел тебя оскорбить, — произнес он уже вполне серьезно, — и я помню о том, каким ты был воином. Мальчишкой я завидовал тебе и всегда слушал твои истории. Но правда в том, что из нас троих только я могу сражаться на равных с воинами ярла.

— Я тоже чего-то стою! — огрызнулся старик. — Пусть я стар и рана мешает мне, но клянусь, если кто-то из них, — он кивнул головой в сторону стремительно тонущего корабля, — выйдет на берег — я смогу отправить к богам хоть одного.

— Охотно верю, — кивнул Олаф, — но не стоит ради своей клятвы отправляться к богам вместе с врагом — ты нужен новому тэну и клану. Твой опыт и мудрость могут нам помочь…

— Вот теперь я слышу слова мужа, а не юнца, — хохотнул Асманд, — и все же ты напрасно нас недооцениваешь. Пусть я немощный старик, но молодой Р`мор, я уверен, покажет себя в бою.

— Тогда пусть побережет голову, — хохотнул Олаф.

Я же смолчал. А чего бить себя копытом в грудь и рассказывать, что я не валялся на поле боя, а вполне себе даже удачно сражался?

Спустя несколько минут наш корабль, словно огромный кит, выбросился на песчаный берег.

— Ты видишь, сколько людей спаслось? — спросил старик у Олафа, вглядывающегося в волны.

Вдали, метрах в трехстах от нас еще был виден корабль, уже больше чем наполовину погрузившийся в воду.

— Человек пятнадцать от силы, — отозвался Олаф. — Плывут сюда.

— А куда им еще плыть? — хмыкнул старик. — Не к скалам же?

Действительно, этот фьорд был довольно необычным: маленький залив, войти в который можно было через расщелину в скалах. Я был уверен, что если бы не прилив, мы бы сами не смогли проскочить, ведь как раз сейчас я отчетливо видел скалы, торчащие прямо возле входа.

Еще необычность фьорда заключалась в том, что на протяжении почти 400 метров справа и слева были отвесные скалы, вскарабкаться на которые было бы трудно даже с альпинистским снаряжением. Единственное место, где можно было выбраться на землю, находилось там, куда доплыли мы — небольшой пляж, метрах в пятнадцати от которого начиналась густая чащоба леса.