Чернокнижник. Три принципа тьмы (СИ) - Бердникова Татьяна Борисовна. Страница 38

— Пожалуй, нам следовало просто пустить вперед кошку… — негромко прокомментировал это чернокнижник, обращаясь к брату и красноречиво кивнул на явственно жаждущую крови маленькую хищницу. Ашет хмыкнул, согласно кивая, однако, глянув на лицо шаманки, посерьезнел.

— Слушай… — негромко проговорил он, краем глаза следя, как подошедший Тревор вступает в крысиный поток, начиная осторожно пробираться сквозь него, — Я как-то сразу не подумал… Она же босиком.

Князь, быстро глянув на родственника, сам устремил взгляд на босые ступни девушки и ощутимо помрачнел. Если уж им, мужчинам, было бы неприятно дотронуться хоть до одной крысиной тушки, не хотелось бы миновать их полчище в обуви более легкой, чем сапоги, то что уж говорить о девушке, которой это место в принципе не слишком нравилось?

— Кхм, — Фредо попытался осторожно привлечь к себе внимание шаманки, — Карина, ты… ты в порядке?

— Я не люблю замкнутые пространства и низкие потолки, — отстраненным, каким-то замогильным голосом проговорила девушка, не сводя взгляда с крыс, — Пока мы двигались — было нормально, а сейчас стены давят на меня.

Антон, быстро оглянувшись через плечо на свою зазнобу, решительно расправил плечи.

— Если они будут на тебя давить, я раздвину их в стороны!

— Фредо, Ашет!

Голос короля положил конец зарождающейся дискуссии: Карина, от страха становящаяся еще более вредной, чем обычно, уже собиралась как-то резко ответить юному поклоннику. Братья, повернувшись и обнаружив, что Тревор приглашающе машет им рукой, переглянулись и без излишних церемоний двинулись вперед. Идти сквозь крысиную реку вместе оказалось не в пример сподручнее — крысы обтекали бравых путников по сторонам, с писком разбегались в стороны, силясь не попасться под ноги.

К счастью, крысиный поток не был слишком широким и через три шага ребята уже остановились рядом с друзьями, поспешно оглядываясь назад.

Карина побледнела еще сильнее. Перспектива пробираться через полчище крыс, отталкивая их босыми ногами, по-видимому, так испугала шаманку, что в какой-то момент она даже попятилась, изменяя привычной браваде и хладнокровию, и отрицательно покачала головой.

— Я… я не пойду сквозь них…

Антон живо обернулся и, демонстрируя чудеса уверенности и бесстрашия, широко, ободряюще улыбнулся ей.

— Богиня моя, ты смогла бы подержать мою скрипку? — заметив удивленный протест в глазах любимой, юноша вздохнул и без излишних церемоний сунул футляр ей в руки. Девушка, опешив, сжала его, совершенно машинально, ничего не понимая, растерянно заморгала… А в следующий миг взвизгнула от неожиданности, ощутив, как сильные руки подхватывают ее и поднимают в воздух. Марыся, возмущенно мяукнув и чуть не упав от неожиданности, торопливо перебежала на живот хозяйке и, уютно устроивший на нем, принялась умываться.

Антон, гордый и счастливый своей ношей, совершенно довольный тем, что потрясенная до глубины души шаманка даже не пытается сопротивляться, и лишь поджимает боязливо ноги, решительно шагнул к крысиному потоку. Первую тварь от отбросил ударом сапога, а на остальных и вовсе не обратил внимания, уверенно шагая вперед и крепко прижимая к себе любимую и единственную девушку.

Гоблины, чуждые подобных проявлений любви, но способные оценить настоящий поступок, запереглядывались, одобрительно кивая и издавая странные, порыкивающие звуки, что, должно быть, означало восхищение.

Антон пересек поток крыс в три быстрых шага, однако, остановившись на другой его стороне, Карину опускать не спешил, продолжая прижимать ее к себе и молча глядя в глубокие черные глаза. Девушка, удобно устроившаяся в объятиях поклонника, прижимающая к себе одной рукой футляр с его скрипкой, а другой придерживающая умывающуюся кошку, несколько секунд молчала, не сводя завороженного взгляда с вдруг открывшегося с такой неожиданной стороны юноши. Потом осторожно сглотнула, облизала губы и неуверенно, почти робко улыбнулась.

— Я… могу понести твою скрипку, если хочешь. В благодарность.

— Мне не нужна благодарность, — Антон улыбнулся в ответ, продолжая держать ее и не сводя с нее глаз, — Ты знаешь, почему я это сделал.

— Знаю, — Карина чуть улыбнулась вновь и быстро опустила ресницы, тихо добавляя, — Опусти меня… пожалуйста.

Эта просьба молодого Скрипача определенно не обрадовала, однако, возражать он не стал. Лишь тихо вздохнул и грустно кивнув, прошептал:

— Как скажешь.

После чего бережно, точно хрустальную, опустил свою красавицу вниз, ставя ее босыми ступнями на плиты пола. Кошка, и в этот раз едва успевшая сориентироваться, очень неудачно сидевшая, задрав заднюю лапу, благополучно свалилась вниз и, зашипев от негодования, вцепилась в ногу парня, по ней карабкаясь ему на плечи. Сопротивляться молодой человек в этот миг не мог — он еще продолжал поддерживать хозяйку наглой Марыси, поэтому последняя успела добраться ему почти до пояса, прежде, чем была отловлена и усажена на плечо.

Карина, медленно выпрямившись, подняла взгляд на своего поклонника и спасителя. Глаза ее сияли, на губах расцветала все более и более широкая улыбка.

— Ты очень сильный, — негромко произнесла она и, неожиданно, подавшись вперед, легонько коснулась губами щеки юноши, — Спасибо, Антон.

Ашет и Фредо быстро обменялись понимающими взглядами и улыбками. Судя по всему, неприступная крепость начала сдаваться, ледяная корка вокруг сердца шаманки трескалась, и у Антона, вне всякого сомнения, появлялся реальный шанс на успех.

Впрочем, сам юноша об этом явно не задумывался. Он покраснел, как маков цвет и, опустив взгляд, что-то смущенно пробормотал о том, что ему было совершенно не трудно.

Девушка, прекрасно понимая, что смутила паренька, звонко рассмеялась и, подняв пальчиком его подбородок, каверзно подмигнула.

— Понеси пока Марысю, — она красноречиво кивнула на вертящуюся на плечах кавалера кошку, — А я понесу твою скрипку. А вы что встали? — шаманка, наконец, заметила, что у их романтической сцены есть свидетели, и голос ее привычно зазвенел негодованием, — Если нас эти уроды зовут за собой, так вперед, нечего топтаться на месте! Кстати, к вам, зеленым, это тоже относится!

Гоблины, с видимым любопытством прислушивающиеся к человеческой речи, растерянно переглянулись. Большой склонил голову и поскреб когтями лысый череп, маленький пару раз хрюкнул, потом махнул рукой себе за спину, по-видимому, указывая проход.

— Тхен!

— Туда, — перевел Фаррад, поворачиваясь в нужном направлении первым, — Полагаю, у нас нет иного выхода, кроме как довериться нашим странным друзьям.

Спорить никто не стал — озвученное предположение уже некоторое время как представлялось непреложным фактом.

Путь, ко всеобщему удивлению, оказался не слишком длинным, но зато очень запутанным. Не успели пройти и пятнадцати шагов (человеческих шагов, коль скоро у гоблинов шаги были несколько иными: один шагал слишком широко, другой слишком коротко), как маленький предводитель неожиданно юркнул в еле заметную темную щель справа. Сопровождающий его громила протиснулся следом.

Для людей проход оказался вполне подходящим, и они, один за другим, гуськом, последовали за своими странными проводниками.

Впереди, как и прежде, шел Фредо. Со спины его прикрывал брат, за ним следовал напряженно всматривающийся во тьму монарх, потом Карина, Антон и Фаррад. Замыкал процессию Эрнесто, почему-то насторожившийся и уже несколько минут как к чему-то принюхивающийся.

Проход оказался узким и извилистым, с многочисленными ответвлениями, среди которых путники без сопровождающих гоблинов наверняка заблудились бы. По счастью, зеленые жители подземелий дорогу знали хорошо, и вели их вперед уверенно, иногда оглядываясь на «райта» и явственно следя за его благополучием. Большой гоблин даже самоотверженно снес лысой головой опасно торчащий сталактит, свисающий с потолка, дабы облегчить путь Его королевскому Величеству. О спутниках короля гоблины, конечно, так не волновались, но, полагая их монаршей свитой, оказывали надлежащую заботу.