Дама выбирает кавалера (СИ) - Нотт Тэффи. Страница 8

— Фёдор Алексеевич и Его Превосходительство? — Иванов едва заметно повёл плечом, обозначая всю нелепость моего предположения. — Насколько я знаю, они из разных ветвей Толстых.

Роман Гавриилович был всё так же строг и сосредоточен на своей непосредственной задаче. Доктор и поручик казались мне в этом чужом мире прошлого уже родными, хоть и были такими разными.

— Вы знаете, я ужасно рада Вас видеть, Роман Гавриилович. Спасибо, что согласились на мой каприз. — Я послушно подставила под осмотр своё плечо.

— В «просьбах» Его Превосходительства не отказывают. — На строгом лице всё же мелькнула тень улыбки. — Но я тоже рад видеть, что Вы в добром здравии, Вера Павловна. — Он неловко откашлялся. — Я имел в виду, что Вы…

— Роман Гавриилович. — Я прервала доктора до того, как он окончательно запутается в высокопарных словах. Было очевидно, что в социальном взаимодействии Иванов не очень силён. — Я позвала Вас потому, что безгранично доверяю. Вы помогли мне и Фёдору Алексеевичу в нужную минуту. — Доктор кивнул, принимая комплимент без лишних расшаркиваний. — Не откажите выслушать меня и в этот раз…

И пока Иванов проверял моё плечо, я поведала ту же сказку, что и генералу. Про безотцовщину и злую тётушку, про жуткие побои.

— Пётр Александрович, дабы не вызвать подозрения, представил меня своей супруге как сестру своего старого товарища. И, боюсь, навлёк ещё больше бед на себя и свою репутацию. Я бы хотела… Если бы Вы могли, как врач… — Роман Гавриилович даже замер, всё ещё придерживая мой локоть. — Чтобы Вы засвидетельствовали те следы, что на мне оставила тётушка. Чтобы Вы, в случае беды, как уважаемый человек и высокий специалист, при свидетелях могли подтвердить мою историю.

— Кажется, ваше плечо идёт на поправку. — Мужчина отступил на шаг назад, отпуская меня наконец. Фразу о плече он будто бы заготовил заранее и теперь произнёс потому, что она крутилась у него на языке. Потому как взгляд его был пуст, Иванов был погружен в себя. По всей видимости, размышлял над моим предложением. Я не торопила. Только размышляла над тем, что для того, чтобы полностью раздеться, придётся звать служанку. Лишние вопросы для генеральши.

— Вы выбрали не совсем подходящего человека для своей просьбы. — Наконец, подал голос Роман Гавриилович. — Медик Марии Алексеевны, чьи услуги вам предлагал Его Превосходительство, подошёл бы для этого гораздо лучше. Его слово, против моего…

— Я доверяю только Вам! — В отчаянии вскрикнула я.

— Я не могу Вам отказать. — Вздохнул Иванов. — Нет-нет, не стоит никого звать. Если я смогу увидеть… хм, следы на открытых участках, то этого будет достаточно.

Когда осмотр был окончен, доктор был бледнее мела. Вот уж чего не ожидала от военного врача.

— Я видел подобные… — Мужчина неуверенно прочистил горло. — Подобные следы на солдатах после строевой подготовки. Никак не на нежных барышнях. Это ужасающе.

— Роман Гавриилович. Ещё одна небольшая просьба. — Я аккуратно оправила подол платья здоровой рукой.

— Всё что угодно. — Иванов откинул с лица упавшую чёлку, блуждающий взгляд зелёных глаз вновь стал острым.

— Не могли бы вы поведать мою историю Фёдору Алексеевичу? Он спас меня, так волнуется. Полагаю, он обязан знать правду, ну а поговорить с ним наедине я вряд ли смогу…

На этот раз доктор нашёлся не сразу. Крепче сжал челюсти, чуть прищурился и спустя паузу на выдохе ответил:

— Конечно, мадемуазель.

Конечно, как только гости отбыли, на меня фурией накинулась генеральша.

— Кто позволил Вам приглашать кого бы то ни было в наш дом? — Тёмные глаза сверкали, она глубоко дышала.

— Роман Гавриилович медик…

— Я прекрасно знаю, кто такой Иванов! — Едва не сорвалась на крик Мария Алексеевна, но в последний момент снизила тон, от чего её голос дал «петуха».

— Его пригласил Пётр Александрович… — Предприняла я последнюю попытку образумить женщину, стараясь не отступить назад.

— Пётр Александрович предлагал вам другого лекаря, не так ли? — Ответить мне не дали. — Знали ли вы Вера Павловна, что Иванов из крепостных?

Я непонимающе смотрела на генеральшу, ожидая каких-то дальнейших объяснений. Очевидно, Мария Алексеевна ждала иной реакции.

— Его отец ещё был крепостным. — Растолковала для меня генеральша, считая, по всей видимости, меня умалишённой.

— Не понимаю, что плохого в том, что Роман Гавриилович выслужился своим дарованием, Мария Алексеевна. Это может вызывать лишь почтение. — Как можно спокойнее постаралась ответить я. Хозяйка смотрела на меня так, будто бы я только что при ней нарекла царя идиотом. — Если правильно помню, граф Пётр Андреевич Толстой, тот, что положил начало славному роду Толстых, выслужился за счёт того, что переметнулся от царицы Софьи к Петру Великому…

— Враньё! — Тонким голосом отозвалась генеральша и вылетела за дверь, точно пробка из шампанского. Я, посмеиваясь, пошла к себе. Конечно, Мария Алексеевна не урождённая Толстая наверняка тоже из какого-то богатого и именитого рода. Но откреститься от имени мужа она просто не могла, заткнув слишком умную пигалицу. Впрочем, думаю, что из какой бы семьи ни была родом генеральша, я и про них что-нибудь да припомню.

Глава 6. Про бунт, платья и строптивых молодых людей

Через пару дней Иванов появился вновь, правда, без сопровождения в виде поручика. Я не стала спрашивать, куда подевался Фёдор Алексеевич, но несколько заволновалась. Неужели рассказ Романа Гавриловича произвёл на него такое впечатление, что он решил, что связываться со мной — себе дороже? Или доктор не стал пересказывать Толстому мои слова?

Но Роман Гавриилович сразу понял моё волнение.

— Я думаю, что Фёдору Алексеевичу очень жаль, что он не смог составить мне компанию. Дело в том, что он на гауптвахте… — Иванов на мгновение отвёл глаза, но потом всё же прямо посмотрел на меня. Такие слова требовали от медика изрядной смелости. По всей видимости, поручик не хотел, чтобы товарищ рассказывал о его наказании.

— Спасибо за честность, Роман Гавриилович. — Вот генеральша, вот змея! Наябедничала-таки мужу, так что генералу ничего не оставалось, как наказать Фёдора Алексеевича за такое самовольство. — И за заботу.

— Всё что в моих силах. Полагаю, что больше Вам мои услуги не понадобятся. Говорите, плечо не болит?

— Почти что нет.

С тех самых пор минуло пару дней. Рука моя и правда с каждым днём становилась всё лучше, а вот медальон на груди по-прежнему не радовал — так и оставался заурядным украшением сентиментальной барышни. И если поначалу у меня ещё оставалась надежда на то, что это лишь временный сбой в пространственно-временном континууме, через пару дней связь наладится, и я смогу вернуться домой, то теперь последняя надежда угасла. Стоило предпринимать более конкретные действия.

Мария Алексеевна разговаривала со мной исключительно сквозь зубы и по делу. Это несмотря на наши совместные завтраки. Пётр Александрович вёл себя со мною так, будто бы я всегда сидела за столом четы Толстых и просила блинов на добавку. Что ужасно раздражало его супругу. Не обошли меня стороной и весьма недвусмысленные знаки внимания генерала. Но как на них отвечать, я покуда не решила. С одной стороны, короткий, как вспышка фейерверка исторический роман, пока я сижу тут в засаде непонятно на кого, был бы приятным разнообразием. С другой, а если моё пребывание здесь затянется? Не хотелось бы портить отношения раньше времени с нужными людьми.

— К слову, об этом, Вера Павловна? — Я встрепенулась, когда генерал обратился ко мне. Погруженная в свои мысли, я даже не слышала, что супруги что-то обсуждали. И судя по недовольному лицу Марии Алексеевны, что-то, что генеральше очень не нравилось. Она демонстративно отвернулась. Боги милосердные, бывает эта женщина хоть иногда довольна? Меж тем, улыбка хоть немного бы смягчила её резкие черты лица.