Явная угроза (СИ) - Сугралинов Данияр. Страница 62

Раз в год-два он наведывался в Бирюзовый город, чтобы научиться новым приемам у легендарного гранд-мастера Котаро, надеясь попутно встретиться с Авадом, но их пути никак не сходились: ставка легиона Белиала, где служил полуорк, располагалась на северо-западе, и в увольнение Авад уходил не в Бирюзовый город, а в Дарант. К тому же на западе тлела столетняя война с Архипелагом, варварские племена которого освоили мореходство и стали донимать побережье Латтерии своими набегами, их-то и отражал легион Авада.

Варвары и дикари всегда были головной болью Андары, но все они рано или поздно ассимилировались, становились частью андарской культуры, привнося в нее свои традиции, обычаи и умения. Но вскоре старые добрые дикари, поклонявшиеся Старым богам, окончательно растворились в народе Андары, а новые, приходившие неведомо откуда и сразу со всех направлений, куда лучше владели магией, были прекрасно экипированы и поклонялись богам не Старым, а Новым.

О Новых богах говорили давно. В Андаре знали, что появились и такие, но то были какие-то странные боги. Их никто не видел, никто не знал, кто они и чего хотят, кроме того, что в них требовалось верить. А как верить в то, чего никто не видел?

Диабло, Азмодан и Белиал, основные боги-покровители Андары, не требовали никаких храмов. Да, они были столь велики, что большую часть времени проводили в карманных измерениях, а не среди смертных, но, когда было нужно, приходили, возглавляли легионы и плечом к плечу сражались со своими последователями против общего врага. Простые смертные делили с ними хлеб, вместе с ними охотились и праздновали, бывало, даже глотали вино из одного бочонка.

Масу Ояма о Новых богах и их роли в набегах на Андару узнал одним из последних, причем из первых уст. Дикие людские племена пришли с юга Лахарии. Огромная орда воинов в доспехах, грубо выкованных из плохого железа, шла мимо Джири. Наблюдая за ними с вершины Древа мира, Масу прикидывал свои шансы одолеть их. Решил было, что справится, но потом заметил среди железных воинов странных людей в белых рясах с узорами, нашитыми золотыми нитями — изображениями круга, обрамленного лучами. На митрах, венчавших их головы, сияли такие же. Уже позже, взяв «языка», Масу Ояма узнал, кто были эти люди — жрецы Нового бога Нергала, прозванного Лучезарным.

Магию они творили, ранее никогда невиданную. Одним взмахом посоха могли втрое усилить армию, другим — исцелить раненых, а если того требовала ситуация, то и воскресить павших. Рожденный на Юге Масу не любил солнце, а потому не нашел ничего противоестественного в том, что Лучезарный Нергал дал своим последователям убийственное оружие — смертоносный свет солнца. Солнца, которое на севере считалось началом всему, без чего не могло быть Жизни.

Старые боги хранили Масу, потому что он нашел в себе силы отказаться от боя и поспешил в ближайший город, чтобы донести неприятные новости о новом набеге на Андару. «Неприятные»… Тогда это событие казалось Ояме именно таким, не более чем неприятным.

Но на деле все обернулось куда страшнее. Поход «воинов Света против богомерзких язычников-андарцев» стал первым звеном в череде событий, приведших к падению Андары, Старых богов и рождению Демонического пакта.

— Это неправильно, — сказал Масу Ояма, великий гранд-мастер безоружного боя.

— Это временно, — ответил Авад Донмайес, легат Андары под началом владыки Белиала.

Полвека разлуки не ослабили дружбу последних джирийцев. Авад, дослужившийся сначала до центуриона когорты, а совсем недавно — и до звания легата, был так рад видеть старого друга детства, что чуть не сломал ему ребра своими объятиями. Сломал бы кому угодно, но не Ояме. На самом деле Масу стал настолько сильнее духом, что мог бы разжать руки друга, смотаться во дворец наместника за бочонком вина с эльфийских виноградников и вернуться, а Авад бы даже не заметил.

Друзья, полночи рассказывая друг другу о своей жизни, перешли к настоящему, к тому, из-за чего и встретились в этой неплохой таверне Бирюзового города. К войне с Новыми богами, последователи которых терзали Андару со всех сторон.

Отчаявшись выстоять, народ Андары был готов к чему угодно, и тогда владыки Диабло, Азмодан и Белиал предложили пойти на крайние меры — открыть Хаосу доступ в наш мир, в благодарность за что тот даст Андаре силу и мощь, столь необходимые для битвы с Новыми богами.

— Если коснешься Хаоса, никогда не станешь прежним, — покачал головой Ояма.

— Это выдумки. Да даже если и так? Зато мы победим! Ты задумывался о том, что будет, если тебя коснется Нергал? Или бог мрака Мардук? Ты же знаешь, Новые боги не потерпят язычников.

— Пусть для начала попробуют нас победить, — заметил Ояма.

Авад тяжело вздохнул:

— Хорошо тебе рассуждать.

— Я, может, и не состою в легионе, но уничтожил много врагов, друг. Ты знаешь.

— Знаю, — кивнул легат, воочию наблюдавший, как друг детства вмешался в битву и помог склонить чашу весов в их сторону. — Как знаю и то, что из ветеранов моего легиона, десятилетиями служивших Белиалу, осталось меньше трети. Остальные места забиты гражданскими, которые даже драться не умеют!

— У врага тоже не осталось сильных. Захватчики измотаны и истощены. Один финальный удар, и все, Авад, победа!

— Ты кое-чего не знаешь… — прошептал легат, оглядевшись по сторонам, не подслушивает ли кто. — Подступают другие. Новых богов больше, чем мы думали, и у каждого есть хоть одно захудалое племя в последователях. Сейчас все они трупными червями ползут к Андаре, чтобы выгрызть из нее то, что осталось. А осталось немного…

«Это точно, — мысленно согласился с ним Ояма. — Даже Дарант, и тот захвачен, а в его центре воздвигли огромный храм Нергала!»

Но вслух сказал иное:

— Если Андаре суждено пасть, да будет так. Некроманты, практикующие запретную магию на Шаке, вряд ли относятся к своим ожившим мертвецам так же, как при жизни. Я хочу, падет Андара или нет, помнить ее чистой, не оскверненной Хаосом.

— И позволить осквернить ее Новым богам? — возмутился легат. — И чем же это лучше? Враги растерзают нашу родину! Ты этого хочешь?

— Не хочу, — опечаленно покачал головой Масу. — Но если это произойдет, я сделаю все, что в моих силах, чтобы отомстить Новым богам.

Авад лишь треснул себя по лбу да зарычал так, что привлек внимание других посетителей таверны. Остаток времени до рассвета он пытался убедить Масу прикоснуться к Хаосу, как это сделает весь народ Андары. Церемонию причастия владыки начнут с первыми лучами солнца, ради чего в Бирюзовом городе собрались все андарцы.

Но Масу был непреклонен. Пусть он приобретет благодаря Хаосу силу, но лишится, как он небезосновательно предполагал, духа… Раздосадованный Авад покинул таверну не прощаясь.

В последний раз Ояма увидел его, когда взобрался на вершину горы Яри. Умение созерцать, фокусироваться, невероятно развитое восприятие — все это дало ему возможность рассмотреть в деталях церемонию причастия к Хаосу.

Три Старых бога-покровителя Андары, взявшись за руки, закрыли глаза и, опустив головы, что-то зашептали. У них под ногами вспыхнул необычный символ — пятиконечная звезда, встроенная в окружность, — загорелся черным пламенем и начал шириться под ногами собравшихся смертных. Каждый, не пожелавший принять причастие, должен был покинуть город до рассвета, но таковых почти не нашлось. Разумные верили, что Старые боги, великие покровители, не станут принуждать свой народ к чему-то плохому. К тому же и сами владыки собирались сделать то же самое, причем первыми.

Когда линия окружности, пылающей под ногами андарцев, достигла пределов города, между исполинскими фигурами владык появилась черная точка, такая маленькая, что Ояма ее сперва не заметил. Но она увеличивалась и ширилась, пока не набухла до размеров дома, а потом ее словно вывернуло наизнанку. Ткань мироздания прорвалась, и оттуда полился Хаос… или его последователи. Протодемоны.