Темная луна - Ирвин Ян. Страница 48

– Напиши об этом в своем сказании, летописец, – прошептала Селиала. Сейчас она выглядела словно пророчица, морщины на ее лице разгладились, и никто не смог бы определить ее возраст. – Такого никогда больше не будет на Сантенаре.

Они смотрели, сжимая руки Селиалы. Через несколько минут Радужный мост начал исчезать. Волна брызг, с ревом поднявшаяся из Хорнраса, скрыла чудесное видение. Из водяной дымки поднимались лишь два черных столба.

Рука, которую сжимал юноша, была холодна. Лиан взглянул на Селиалу, она вперила вдаль невидящий взгляд. Селиала все еще стояла, но она была мертва. Лиан утер слезы.

Аркимы высекли в скале гробницу, положили туда тело своей предводительницы и завалили большим камнем. Всю ночь продолжалось бдение, а на рассвете каждый арким спел ей прощальную песнь, провожая в путешествие в неизвестное. Даже Тензор, поддерживаемый с двух сторон, встал, чтобы сказать Селиале свое последнее напутствие. Когда взошло солнце, они тронулись в путь, чтобы больше никогда уже не возвращаться на это место.

Часть 2

22

Мстительница

Многие недели Магрета постигала искусство командовать под руководством лучших наставников, которыми располагала империя. Ничего сложнее делать ей раньше не приходилось, потому что это шло вразрез с характером и воспитанием девушки, ведь Феламора учила ее только подчиняться. Но Магрета не боялась трудной работы, она вкладывала в нее всю душу и силы. Хорошо было иметь цель, даже очень далекую. Вероятно, если она пробудет на посту главнокомандующего достаточно долго, вся ее жизнь изменится.

Прошла весна, и наступило лето. Она научилась ладить с Ванхом, хотя их отношения оставались довольно напряженными. Он боялся потерять над ней контроль, а Магрете не хотелось быть просто марионеткой в его руках. Гаршарды, униженные своим поражением, несколько раз пытались выкрасть ее, но бдительная стража Ванха не дремала.

После сражений на подступах к Туркаду войско Иггура двинулось дальше. Дисциплина в большинстве частей восстановилась, и четыре из пяти армий вновь были в их распоряжении. Магрета не вмешивалась в организационные вопросы, эту работу она оставила воякам. Моральный дух войска был высок, как никогда прежде. Солдаты были преданы ей даже больше, чем Иггуру, потому что она заботилась о людях.

Гаршарды захватили Баннадор, и это очень беспокоило Магрету. Бедный горный край они превратили в свою твердыню, хотя все остальные земли были уже очищены от этой нечисти. Почему Баннадор имел для них такое значение? Может, потому, что находился недалеко от Шазмака? Ответа на этот вопрос она не знала. Гаршардов редко удавалось схватить живыми, да и тогда ничего путного было из них не вытянуть. Армия Иггура в Баннадоре целиком перешла на сторону врага.

Судьба Баннадора очень волновала Магрету. Из всех провинций, которые оккупировал Иггур, эта была самой мирной, она существовала почти автономно, не конфликтуя с соседними землями. Если же Магрета будет вести там военные действия, тысячи жителей погибнут, а страну ждет разорение, даже в случае победы. Ответственность лежала на Магрете тяжелым бременем.

Однажды, когда она просматривала бумаги Иггура, стараясь понять его стратегию и выяснить, как он собирался поступить с гаршардами, в дверях появился курьер.

Магрета кивком подозвала курьера, симпатичного светловолосого паренька, у него на подбородке едва начал пробиваться светлый пушок. Ей сообщили, что этот толковый юноша хорошо знает Баннадор. У него было открытое, приветливое лицо, но в ее присутствии он заметно тушевался. Ходили слухи, что Магрета сурова и непреклонна, он хотел только одного – кратко ответить на ее вопросы и уйти как можно скорее.

– Меня зовут Дилман, госпожа, – представился он, избегая называть ее по имени. – У меня для вас письмо от капитана Троунза из Баннадора. – Отсалютовав, он передал ей пакет.

Магрета не стала его открывать.

– Что нового в Баннадоре, Дилман?

Он выпрямился, вытянувшись по стойке «смирно»:

– Ничего хорошего, госпожа! Вторая армия выступила против нашего отряда три дня назад. Мы несем большие потери. Они теперь контролируют почти всю провинцию и угрожают нам с юга и с востока.

– Значит, они пошли на открытый конфликт?

– Да! Это настоящая кровавая бойня. Они даже не берут пленных.

– А что с мирным населением?

– Народ терпит ужасные муки, госпожа.

– Рассказывай.

– Поселения в долинах стерты с лица земли. Они разрушили все деревни, каждый дом, каждую лачугу, выжгли поля. Весь скот либо перебили, либо угнали. Край превратился в пустыню. Пятьдесят тысяч жителей покинули свои дома и вынуждены искать пристанища в других землях, дети голодают.

Магрету его слова чрезвычайно расстроили. Она столько выстрадала сама, когда была маленькой, что не могла спокойно слышать о жестокой участи детей в Баннадоре.

– А что в горах?

– Там все не так плохо, слишком трудно туда добраться.

– Зачем они это творят?

– Не знаю, госпожа, – ответил он, человеческие чувства в первый раз прорвались наружу. – В нашей стране даже армии-то никогда не было.

– Где их лагерь?

– Вот здесь, в Газиме. – Он показал место на карте. Это было недалеко от Готрима.

– Почему именно там? У этого места есть какие-нибудь стратегические преимущества, Ванх?

– Никаких. Наоборот, его трудно оборонять. К тому же они нас постоянно провоцируют, так, словно хотят заставить атаковать.

Магрета внезапно встревожилась, но она не была приучена доверять своей интуиции и не обратила на это внимания.

– Дилман, ты знаешь Карану Ферн из Готрима?

– Ее имя упоминается в «Сказании о Зеркале», госпожа, и вроде она ваша подруга. Но сам я никогда не был в Готриме.

– Спасибо, Дилман. Поешь и как следует отдохни, может, я вызову тебя еще раз.

Он отсалютовал и удалился. Магрета прочитала донесение.

– Этот сорняк нужно вырвать, – сказала она Ванху.

– Или просто уморить голодом! Я намеревался осадить их еще до весны. Зима в Баннадоре умерит их страсть к мятежу.

– А что будет с жителями Баннадора? – спросила Магрета.

– Многим придется голодать, но это цена победы, – ответил Ванх.

– Тебе легко говорить. Баннадор не развязывал этой войны.

Ванх отреагировал на ее слова так, словно она сказала ужасную глупость:

– Ты принимаешь решения, опираясь на чувства. Мы можем потерять там всю армию, наша задача – выиграть войну.

– Твоя задача! – резко сказала она.

– Рисковать целой армией из-за жалкого клочка земли неразумно! Гаршарды не глупы. Наши так называемые победы были для них лишь стратегически продуманными отступлениями, но они вернутся, как только мы допустим ошибку, и тогда будут мстить.

– Ты заставил меня занять место Иггура, – произнесла Магрета ледяным тоном, – и не дал мне права принимать решения?

– Я сделал это для того, чтобы объединить войска, а не для того, чтобы ты командовала армиями.

– Однако после твоих уговоров у меня сложилось иное впечатление, – ответила она. – Положение дает мне определенные права.

– Но, Магрета, ты же не генерал, чтобы вести войну.

– Ты тоже, маршалВанх. – Она сделала ударение на слове «маршал», чтобы подчеркнуть присвоенное самовольно звание.

Он вспыхнул:

– Я не лез в командующие, таковы были обстоятельства.

– Я тоже, если ты припомнишь!

– Так ты меня отстраняешь?

– Ты заставил меня изучить военное дело и взять на себя командование. Я спасла от поражения Туркад! Твоя стратегия неверна, и я предлагаю свою. И ты меняотстраняешь?

Бесстрастное лицо Ванха ничего не выражало, и Магрета не могла прочесть его мыслей. Но в этом не было необходимости. Внутреннюю борьбу выдавала поза Ванха, напряженные мышцы шеи. Он сам наделил Магрету властью и едва ли мог ее ослушаться. Но с другой стороны, война против Второй армии, окопавшейся в Баннадоре, была явной глупостью. Она знала это так же хорошо, как и он. Ванх был прекрасным командиром и ценил каждого солдата.