Бесноватый Цесаревич-4 (СИ) - Яманов Александр. Страница 29

Вот чего она несёт? Благо, что рядом только кузен Август, с трудом сдерживающий смех. А София сегодня просто изумительна. Новая причёска и серьги, весьма строгое платье, при этом облегающее её как перчатка, небольшой вырез. Румянец, наверное, вызванный волнением от завершившегося события и лукавый взгляд зелёных глаз. С трудом сдерживаюсь, чтобы не утащить ей в пустующую аудиторию и получить благодарность прямо там.

—Это очень интересная идея, Ваше Высочество!

Вздрагиваю и выхожу из своей полудрёмы. Суворов с улыбкой смотрит на мои потуги уловить суть разговора.

—Я говорю, что мне нравится ваша задумка создать горных стрелков. Война с османами неизбежна и такая часть, особенно на Кавказе, даст нашей армии большое преимущество. Да и по кандидатуре Каменского полностью согласен. Но не мешает обкатать Николая в новой кампании. Руководство всеми войсками я бы ему не доверил, но возглавить отдельное сражение лучший вариант. Вынужден признать, что Розенберг и Багратион хорошие тактики, но слабые стратеги. На Дерфельдена у вас планы в перспективе доверить ему Генштаб. Кутузов превратился в придворного лизоблюда, а ведь под моим командованием он одним из первых захватил бастион Измаила. Генералам Дохтурову, Беннигсену, Буксгевдену и Михаилу Каменскому больше корпуса доверять нельзя, а Герман скорее интендант, чем полководец. Тормасов и Витгенштейн кавалеристы, пусть своими гусарами и командуют. Из более-менее талантливых и молодых остаётся Николай Каменский. Я бы ещё обратил ваше внимание на его тёзку Тучкова. В отличие от своего командующего, он не растерялся и с честью вышел из Цюриха.

Обдумываю рекомендации генералиссимуса и полностью с ним соглашаюсь. Армия у нас большая, к тому я запланировал деление на округа, поэтому вакансий хватит. А разного рода идиотов и блатны, пора отправлять в отставку. Бесит меня либеральное отношение к откроенным вредителям и неумехам. Надо вводить более жёсткие законы для подобной публики, плюс систему экзаменов с повышением квалификации. При всех успехах русской армии, в ней очень много случайных и бестолковых людей. Плохо, что часто они занимали руководящие должности, используя протекцию и высокородное происхождение. Решено, пока остановлюсь на кандидатурах двух Николаев.

Далее принялись обсуждать структуру новых войск. Я хотел сразу перепрыгнуть через всяких пластунов и прочие егерь-команды. Должна быть соответствующая подготовка солдат, которым предстоит действовать в условиях горной местности, но вообще мне нравится универсализм. Надо, значит, воюют в горах, Родина отправила в леса — бьют вражину там. А далее со временем уже будет разделение. Главное — это создать мобильные и подготовленные части, которые могут выполнять специальные задачи. Саму методику и основные цели уже будем рассматривать позже с учителями моих егерей. Пока ограничимся разведкой, контрразведкой, организацией засад и быстрым захватом опорных точек. Попросил Суворова не афишировать создание нового полка, который я решил обкатывать на Кавказе. Заодно будет работать над ошибками, все будут учиться и я тоже. Эх, мечты. Ведь всё может закончиться через месяц, как мы доедем до столицы. Чего сейчас творится в голове у Павла не знает никто. Думаю, он сам не знает, что будет делать завтра. А ещё есть мутноватый братец, который опять начал собирать вокруг себя странную компанию.

—Не сочтите за неучтивость, Константин Павлович, — вдруг сменил тему Суворов, — Но я бы на вашем месте разобрался со своими женщинами. Не доведут они вас до добра.

Если уж достаточно тактичный командующий делает подобные замечания, то страшно представить, какие обо мне ходят слухи. А уж до Питера они долетают в явно гипертрофированном виде. Я здесь, наоборот, пытаюсь умерщвлять плоть, но, похоже, всё бесполезно.

—Если я правильно понял, что основная идея женского Общества гораздо глубже, нежели борьба за свои права?

—Это влияние на большой круг знатных дам, продвижение интересов России вообще в Европе и, конечно, разведка.

Смысла скрывать очевидной я не вижу, поэтому подтвердил догадки Суворова. Сама моя задумка гораздо глубже. Это же какой подрыв устоев и дестабилизация патриархального европейского общества! Главное нам внутри России законодательно утвердить некоторые тезисы Общества и дразнить всю Европу своей прогрессивностью. Вправе распоряжаться имуществом, алиментах и образовании я ничего плохого не вижу. Ту же первую сельхоз артель возглавила женщина, которая не побоялась пойти на риски. Надо будет по приезде запросить информацию и разрекламировать деятельность госпожи Морозовой. Если там есть реальные успехи, то растрезвоню на всю Россию и Европу. Для дамочек это будет мощным подспорьем и стимулом. Может, кто-то решит последовать примеру отчаянной помещицы.

—Скажите, Ваше Высочество, а что будет с Императором? — взгляд доброго дедушки вмиг превратился в глаза демона войны.

Вот умеет генералиссимус играть эмоциями. То изображает какого-нибудь провинциального простачка. А иногда посмотрит, как сейчас, так что нормальный человек в штанишки давно бы наложил. Мне трижды умершему всё равно, но внушает. И глупо было считать Суворова недалёким человеком, ничего не замечающим кроме войны. Понятно, что все мои рассуждения про будущего командующего армией, некоторые проекты подразумевали согласие Императора. Только в случае с Павлом — это было нереально. Значит, командующий подумал, что я участник заговора.

—Могу поклясться чем угодно, что не замыслил ничего плохого супротив своего батюшки, — отвечаю искренне, глядя в два бездонных провала, — Буду стараться донести до него перспективность наших проектов. Если он откажется, то это его право монарха. Но сразу скажу, что и помогать ему особо не буду. Про заговор и его участников расскажу, а далее пусть сам решает, как быть. Это право Императора верить своему окружению или нет.

Суворов откинулся на жесткую спинку сиденья и надолго замолчал, закрыв глаза. Минут через десять, когда я подумал, что генералиссимус уснул, он ответил.

—Я не вправе осуждать вас. Но буду поддерживать до конца Его Величество, которому давал присягу. А далее всё в руках божьих.

Далее мы темы политики не касались. В основном вообще ехали молча, Суворов подрёмывал, но иногда я его уговаривал рассказать о его победах. Ещё я жадно впитывал всю информацию по биографиям генералов и полковников, служивших под его командованием. Людей командующий описывал корректно, немного юморил, но общую характеристику выдавал дельную.

Далее ехали практически не останавливаясь. Я, грешным делом, думал заскочить в Липки и посетить прекрасную Анну. Соскучился и ничего не могу с собой поделать, тянет меня к полячке. Но посланные вперёд егеря сообщили, что госпожа Островская находится в Вильно у своего дяди. После прямого намёка командующего насчёт своих женщин, мне было как-то стыдно срываться и ехать по другому маршруту. С другой стороны, менять возможность встречи с женщиной, пусть даже самой красивой и умной, на продуктивные беседы с военным гением — глупость.

—Зачем вам нужна именно горная пушка? — не понимал командующий, — Нынешний парк орудий предполагает наличие четырёхфунтовки. Эта гаубица легка в перевозке и обладает достаточной мощью для обстрела небольших горных крепостей. Создание нового орудия потребует больших затрат. А для армии в общем, новая пушка будет бесполезна.

Логика в словах командующего есть. Тем более что он недавно прошёл как нож сквозь масло через эти самые горы. Только Суворов не учитывает специфику будущего врага и укреплений.

—У единорогов недостаточный угол подъёма ствола. По моим прикидкам нашим войскам часто придётся выкуривать врагов из высокогорных аулов и крепостей. Далее, вес нынешних орудий не так уж и лёгок. Для их перевозки требуется полноценная пара лошадей. На узких горных дорогах или даже тропах это может стать проблемой. Поэтому второй задачей перед производителями станет съёмный лафет и новые виды снарядов. Это уже показавшая себя в деле погремушка Данилова и граната, назовём её осколочно-фугасной. Пробивать многофутовые казематы нам не нужно. Главное — это быстрота, натиск и нужный угол обстрела, как говорил один мой знакомый генералиссимус.