Тень в зеркале - Ирвин Ян. Страница 88

Лиан сел вместе с аркимами, а Раэль в парадных одеждах поднялся на помост и занял место среди членов Аркимского Совета. В зале воцарилось молчание. Потом в боковой двери появился Тензор и широкими шагами прошел к расставленным полукругом стульям.

Суд начался с обмена приветствиями, которые, хотя и звучали на общем языке Мельдорина, были слишком витиеватыми, чтобы Лиан смог до конца уловить их смысл. Он наблюдал за Караной, к которой в перерывах между официальными фразами обращались с вопросами. Она отвечала все более и более рассеянно, снова и снова шаря у себя по карманам в поисках потерянного амулета. Наконец она оставила попытки его найти и в отчаянии уронила голову на руки.

Обмен приветствиями завершился, и в зале воцарилось напряженное молчание. Карана подняла голову и посмотрела по сторонам. Лиан понял, что она ищет его, что он зачем-то ей нужен, и поднялся на ноги. Их взгляды встретились. На мгновение Лиан почувствовал что-то вроде легкого помутнения рассудка, наподобие того, что испытал под действием колдовства Эмманта, но потом кто-то толкнул его в бок, и он сел на место. Карана поникла.

Слово взял Тензор. Его звучный низкий голос казался совершенно бесстрастным, потому что именно так должны говорить на суде Аркимского Совета все, кроме защитника обвиняемого.

— Карана Элинора Мелузельда Ферн из Готрима в Баннадоре, наследница Элиноры из древнейшего рода аркимов. Элиноры, славнейшей из наших героинь! Элиноры, которая одна не побоялась восстать против Рулька, когда на Аркане появился бич аркимов — кароны! Твой род всегда был верным союзником старейшин Шазмака. Карана Элинора, внучка нашей обожаемой Мантиллы, воплотившая в себе все ее достоинства! Наша возлюбленная родственница! Тебя обвиняют в измене. Я, Тензор, твой обвинитель, утверждаю, что ты, осыпанная благодеяниями аркимов и посвященная в их секреты, не оправдала их доверие и предала все, что для них дорого. Я утверждаю, что ты похитила Арканское Зеркало у мансера Иггура. Утверждаю, что ты похитила его, чтобы впоследствии передать Мендарку, Магистру Великого Совета Игадора, который намеревался использовать его во враждебных аркимам целях. Сейчас я приглашу выступить тех, кто будет свидетельствовать против тебя. Потом ты изложишь членам Аркимского Совета то, что можешь сказать в свое оправдание, дабы они вынесли справедливый приговор.

«Мелузельда! — подумал Лиан. — Какое забавное древнее имя. Кто же носил его в древние времена и почему его дали Каране?» Второе имя Караны, Элинора, было еще древнее и принадлежало когда-то великой героине, но Лиан ничего не знал о ранней истории аркимов. Суд уже начался, и ему было некогда об этом размышлять.

По очереди выходили свидетели, и все они говорили так же просто, вежливо и беспристрастно, как и Тензор. Каждое выступление было обдуманным, спокойным и уместным. Драматических событий на помосте не происходило, и тем не менее напряжение в зале росло с каждой минутой.

Сначала сам Тензор рассказал о гонце, который настиг его уже за Туркадским Морем и сообщил ему, что Зеркало найдено. Тензор сразу же вернулся в Туркад, где и узнал от Мендарка, что Зеркало похищено у Иггура, что Каране известно, какое сокровище попало к ней в руки, и что Мендарк послал Лиана препроводить девушку из Туллина в Туркад. Тензор упомянул, что, несмотря на их долгую дружбу, Мендарк на этот раз уходил от прямых ответов и явно что-то скрывал. Тензор догадался, что Карана попытается пересечь горы через Шазмак, и послал сюда сообщение с приказом задержать ее.

Члены Аркимского Совета обсудили выступление Тензора, но зрители не слышали их слов, потому что они говорили вполголоса. Потом они расспросили Тензора о послании, отправленном им Эмманту, и по тону вопросов стало ясно, что они считают поступок Тензора по меньшей мере некрасивым. Последовало еще одно краткое совещание, и поднялась Селиала, председательствовавшая на Аркимском Совете. Она держалась сдержанно и достойно. Ее голову венчала копна волнистых серебристых волос. Лиану показалось, что она олицетворяет беспристрастное правосудие, и ему стало немного легче.

— Аркимский Совет никому не обмануть! — сказала она. — Мы обсудили слова этого свидетеля и сочли, что он не лжет и говорит правду или то, что считает правдой.

Тензор поклонился Совету, зрителям и даже Каране, а потом сел на место.

Теперь пригласили Раэля, занимавшего место одного из членов Совета. Он рассказал о том, как Карана с Лианом пришли в Шазмак, о споре относительно судьбы Лиана, о том, как в конечном итоге ему было присвоено звание Друга аркимов, и о странной реакции Караны на весть о возвращении Тензора. Он пересказал слова, произнесенные Лианом в библиотеке, и свою последующую беседу с Караной. Раэль стоял, высоко подняв голову, и говорил сдавленным голосом, с трудом сдерживая свои чувства.

Члены Аркимского Совета снова посовещались между собой, и Селиала объявила:

— У нас нет вопросов к этому свидетелю. Мы обсудили его слова и сочли, что он не лжет и говорит правду или то, что считает правдой.

Вслед за Раэлем выступили остальные свидетели: аркимы, вместе с Раэлем встретившие Карану и Лиана у ворот Шазмака, арким, с которым Карана спорила поздно ночью, а также еще один, вообще незнакомый Лиану. Вызвали также и аркимов, обыскивавших Карану, ее комнату и те места, где она могла спрятать Зеркало, которое, впрочем, найдено не было. Все выступавшие говорили коротко и ясно. Некоторых члены Аркимского Совета расспрашивали, к большинству же вопросов не было. После выступления каждого свидетеля председательница Совета оглашала мнение его членов о выслушанных показаниях.

Последним вызвали Эмманта, бесстрастным голосом рассказавшего о полученном от Тензора послании, которое гласило: «Карана из Баннадора возвращается в Шазмак. Тайно следи за ней. Выясни, что она знает об Арканском Зеркале, и тебя ждет награда». Эммант сказал, что следил за Караной, но безрезультатно. Он воспроизвел сцену в библиотеке, когда Лиан упомянул о Зеркале, и рассказал, как он снова расспрашивал Лиана, упомянув, что, когда вмешалась Карана, Лиан, судя по всему, уже собирался что-то ему сообщить.

На этот раз члены Аркимского Совета совещались долго. Потом председательница встала и произнесла:

— Свидетель сказал не всю правду. Пусть он объяснит нам, как добился от Лиана упомянутых признаний.

— Для этого я использовал простой прием, — сказал Эммант, и в голосе у него впервые прозвучало что-то вроде гордости. — Я заговорил книгу так, чтобы прикоснувшийся к ней лишился воли и у него развязался язык.

Члены Аркимского Совета переглянулись.

— А что ты сделал во второй раз?

— Я использовал тот же заговор, но он подействовал хуже, и мне пришлось прибегнуть к другим методам.

— Ты чуть не задушил его!

— Глупости! — воскликнул Эммант, с презрительной усмешкой указывая на Лиана. — Посмотрите на это жалкое существо! Как он хил! Мой заговор не подействовал бы даже на грудного младенца аркимов. Вы говорите, я его душил, а вон он сидит живехонький-здоровехонький!

Члены Аркимского Совета опять погрузились в продолжительное обсуждение. Потом Селиала встала и объявила:

— Мы обдумали слова этого свидетеля и сочли, что он не лжет и говорит правду или то, что считает правдой, но, ввиду недопустимости использованных им методов, мы не принимаем его показаний.

На лице Эмманта отразилось крайнее изумление. Он просто не верил своим ушам, но промолчал и вернулся на свое место.

Настала очередь Лиана. Он рассказал свою историю, начиная с последнего разговора с Вистаном, и свои дальнейшие приключения по пути в Шазмак. Члены Совета подробно расспрашивали его о том, что говорила ему Карана о Зеркале, но она действительно почти не упоминала о нем, и скрывать Лиану было нечего. Селиала встала и объявила, что показания Лиана сочтены правдой и принимаются Советом.

— Карана из Баннадора, — сказал Тензор, — ты выслушала свидетелей обвинения. Что ты можешь сказать в свое оправдание? Говори, и пусть члены Совета вынесут тебе приговор!