Отец моего парня (СИ) - Бушар Сандра. Страница 46

А я взяла, и провела ладошкой от шеи, по груди и до самых бедер. Мужчина проследил за рукой жадно, не отрываясь. Как загипнотизированный.

Чтобы там Дима себе не решил, вечер скучным быть не обещал. У меня, во всяком случае.

Глава 11

Дима подтянул столик вплотную прямо к дивану, чтобы лежа можно было спокойно есть. Сам разлегся вдоль подушек, и меня к себе на руки затянул, прикрывая пледом. Который, к слову, я сразу скинула... Натопил в комнате он и правда через чур!

Наколов на длинную деревянную шпажку винограднику, сыр, я обмакнула все это в меде и прямо перед лицом мужчины съела. План был проделать это сексуально и соблазнительно. Куда там? Часть меда капнула Диме на грудь. Он недовольно застонал... Мне так показалось, по крайне мере.

— Черт, прости, прости… Я сейчас все уберу! — клятвенно пообещала, скользнув телом чуть вниз. Мои ноги крепко овивали его талию, внутренняя часть бедра терлась об пресс.

— Не надо! — измученно закричал тот, инстинктивно хватаясь за мои ягодицы под пледом. — Просто ничего, нах, не делай, прошу тебя...

Но было уже поздно. Я сперва быстро облизала липкие пальцы, а затем слизала капли с груди мужчины. Его клешни сжимались на моей попке с каждой секундой все крепче и крепче.

— Ох… Что ты со мной делаешь, Машунь? — откинув голову назад, Дима закрыл глаза.

— Не нравится? — поморщилась, — Прости. За салфетками надо идти на кухню было…

— Нравится, пчелка. Очень нравится, — он снова посмотрел на меня, и я задохнулась. Потому что глаза его знакомо потемнели, а в чертах лица появилось что-то хищное, опасное. — Но, не сегодня. Не провоцируй.

— А если я хочу, провоцировать? — снова наколов виноградинку, я сняла ее со шпажки зубами, поднесла к губам мужчины. Он откусил лишь половину, жадно рыча. Вторая досталась мне. — Дим, ну в самом деле. Бред ты придумал.

— Вот в следующий раз ты будешь думать, как «забывать» рассказать про поездку. Да еще и, черт тебя дери, на целую неделю! Маш, тебе наука! — покачал головой он, старательно глядя куда угодно, но не на меня. Только вот ладошки его все еще грели мою попку. Как будто неосознанно массировали.

— Слу-у-шай, — уткнувшись носом с его шею, я жадно вобрала запах его тела. — может ну его, эти жизненные уроки? А? В другой раз, когда-нибудь…

— Не-а, Машунь, — как-то пьяно, хрипло, томно прошипел он, скользя ладонями все ниже и ниже. Еще пару миллиметров и его указательный палец попал бы в точку «в». — Не «ну, его», а «профилактические меры». Другие варианты я тебе предоставил. Они тебя тоже ведь не устраивают, да?

Ладони накрывали его мощные плечи, гладили руки. Дима был так напряжен, что я ощущала, как перекатываются мышцы. Он пах так великолепно: гелем для душа и своим собственным ароматом. Неповторимым, бодрящим, пробирающимися в самые легкие.

Вдохнув полной грудью, я застонала:

— Ненавижу вас, Дмитрий Петрович!

— И я тебя, Машунь, — прошептан он чувственно мне на ухо. Так, словно в любви признавался, а не посылал. Его ладони спустились чуть ниже, крепче сжимая мои ягодицы, немного разводя их в разные стороны. Указательные пальцы скользнули по складкам, проводя дорожку между бедер. Задохнувшись, Дима рвано затараторил, словно в бреду: — Когда ты приедешь, мы вернемся к этому разговору. Хочу, чтобы ты текла так же сильно, как и сейчас… Блядь, какая же ты мокрая!

Мужчина явно боролся с собой, а я затаилась, не желая мешать ему в принятии единственно правильного решения. Его два указательных пальца раздвинули складки, неглубоко проникая в меня, и я застонала, утыкаясь губами ему в шею.

— Но я хочу тебя сейчас, — мой голос умолял и было самой от себя тошно. Но он ничего не делал, и я сходила с ума от желания. — А «потом» будет потом…

— Еб твою мать, Машунь… Как нож в масло входит… — запричитал он себе пол нос не разборчиво, выводя узоры пальцами вокруг входа. — Нет-нет, спать.

Он не сделал ничего, продолжая гладить меня между ног. Рвано, судорожно. Будто пытался одернуть сам себя. Я медленно скользнула по его телу еще ниже, нанизывая его пальцы на себя полностью. От полноты ощущений перед глазами заплясали неоновые звезды и разноцветные огни.

— О, да… — глаза закатились от удовольствия, конечности задрожали. Я оперлась ладонями в грудь мужчины, прогнувшись в спине и тут же услышала какой-то хрип из его груди. — Только не останавливайся, медвежонок.

Свободной рукой он отвесил мне смачный подзатыльник. И было бы наверняка больно, в обычной ситуация. Сейчас же тело за секунду едва не достигло конечного пункта назначения под названием оргазм.

— Еще… — зашептала себе под нос, — Еще, пожалуйста…

— Нет! — уверенно качнул головой тот. Жаль, я не видела Диминых глаз в тот момент, все меркло вокруг. — Я сказал…

Что-то щелкнуло у меня в голове. Видимо, какой-то спасательный механизм. Рычаг, не желающий отпускать мужчину. Я нагнулась губами к его груди и провела языком по его соску. Он замер, перестал говорить, сцепил зубы. Реакция была ожидаемой. Еще в первый раз я заметила, как Дима отреагировал на такое прикосновение.

— Хватит, — приказал он, но это раззадорило лишь больше. Я жадно втянула вершинку, а затем слабо укусила. Грудь мужчины завибрировала, пальцы резко задвигались во мне. — Маша, твою налево. Я сказал: все!

Я не могла остановится. Не в тот момент. Не так. Никогда. Странное помешательство вскружило мне голову. Я просто хотела его: здесь и сейчас. Я просто хотела кончить.

Зарычав громко что-то совсем не цензурное, Дима резко перевернул меня на спину, руки оказались зажаты над ногой. Его лицо теперь было близко к моему. Серьезный, злым, как никогда. От бешенного дыхания ноздри его раздувались, а лицо стало красным, словно помидор.

— Спать, Маша! — отчеканил он по слогам. — Будь послушной девочкой.

Я знала, что ярость эта не на меня, а на себя самого. Что сам же и нарушает свои больные принципы! Абсолютно никому не нужные и идиотские! Но в тот момент, я как никогда разделала эти чувства:

— Иди к черту! Я вообще сейчас к себе поеду, понятно? Ты мне вообще не нужен. Не хочешь сексом заниматься? Другого найду!

— Ага, сейчас, — поднявшись на ноги в одно движение, Дима поправил в наглую выпирающий член в штанах. Нагнулся ко мне, а затем просто закинул к себе на плечо. Снова шлепнул по попке и направился к лестнице. — Отдыхать уже пойдем. Поздно.

Спустя минуту он кинул меня на кровать, а сам, даже не посмотрев в мою сторону, отправился в душ. Сидел там целую вечность. Спать мне совершенно не хотелось. Я подошла к двери в ванную, коснулась ручки и обомлела. Сквозь щели несло таким леденящим холодом, что ноги тут же околели.

— Ледика вам в придачу не принести, Мистер Эльза? — с издевкой прошептала я, а потом вернулась к кровати. Только для того, чтобы взять подушку с одеялом.

Спать с Димой после его выходки мне совершенно не хотелось. Принципиальный он, значит? Ну, так и я тоже! Устроилась прямо на диване, около все еще трескающихся дров камина. И заснула как-то быстро... В мечтах о том, как Дима спит там один с ледяным компрессом на паху. Так ему и надо!

…Снился мне какой-то странный сон. Будто кто-то подхватывает меня на руки, прижимает к груди, гладит волосы, целует… Тело мое приземлилось на что-то более мягкое и приятное, чем жесткий диван, а потом стало безумно жарко. Словно какой-то огромный медведь подмял меня под себя: клешнями сжал, ноги сверху закинул, так еще и мордочку на шею припечатал.

— Спи, — услышала я голос краем уха, — змейка моя любимая…

Сквозь сон я улыбнулась и поёжилась. Приснится же такое, ей богу…

Я резко очнулась посреди ночи в поту от удушающей жары. Двери в спальню были плотно заперты, около постели горел ночник с теплым мягким белым светом. Дима вдавливал меня в кровать, нагло распластавшись на моем теле в позе подводной звезды. На фоне его широкого стана, я была, как тонкая соломинка.