Игра в лево - право (ЛП) - Андерсон Джек. Страница 24

Прошло четыре дня с с того момента, когда я перешагнула через порог дома Роба Гатхарда, села за его стол и впервые услышала рассказ об открытом им новом мире. За это время я увидела то, чего, наверное, никогда не смогу в полной мере осмыслить. Стала свидетелем вещей, которые существуют за гранью нашей реальности. Вещей, в существование которых я иначе никогда бы не поверила.

Возможно, Винтери-Бэй действительно есть, и Бонни уже нашла свой домик у моря. Сейчас она, должно быть, стоит на крыльце, не сомневаясь, что её брат к ней скоро присоединится.

Но я никогда не узнаю наверняка. Надеюсь, они найдут друг друга — где бы они сейчас ни были.

Всем привет.

Прошу прощения за такую задержку с этим постом — кажется, сама Вселенная настроена против меня. Если кто-нибудь что-нибудь знает, пожалуйста, свяжитесь со мной.

Пока я переходила очередной перекресток, меня сопровождало пение птиц.

Я была благодарна ему за компанию. После прощания с Клайдом я приветствовала любой звук, который отвлекал меня от звука собственных шагов, и готова была уцепиться за любое мыслимое противоядие от мёртвой тишины. Однако мне не грело душу пронзительное, мелодичное пение птиц, ведь это был первый симптом надвигающегося рассвета.

Я видела этот предрассветный час всего пару раз, бредя шатающейся походкой от улицы Ниддри мимо кондитерского рынка после неожиданно тяжёлой ночи. Мои соседи по дому — Молли, Том и Крейг — шли, опираясь друг на друга, и увлечённо обсуждали наши приключения, понемногу отходя от ночных похождений. Казалось, что для одной ночи мы веселились чересчур много.

Но теперь ситуация кардинально отличалась от моих воспоминаний. Идя той ночью по дороге, я была совсем одна, и единственным, чего было слишком много, был неустанный поток стресса и меланхолии. Однако мысль, покоящаяся в глубине моего сознания, не покидала меня в тот момент — тревожное предчувствие, что предстоящий день будет иметь тяжёлые последствия.

Как бы мрачна ни была эта ночь, я очень хотела отсрочить неизбежно мучительные события, которые принесёт с собой рассвет. Спустя пару часов конвой проснётся и обнаружит, что мы понесли ещё одну потерю. И это уже не будет то же жестокое, душераздирающее чувство, которое мы испытали, когда Ева, Аполлон и Бонни погибли у нас перед глазами — нет, это будет ощущение глубокой несправедливости, не такое сиюминутное, но от этого ничуть не менее коварное. Как бы мы ни ненавидели сталкиваться лицом к лицу с ужасами нашей жизни, гораздо хуже, когда они поражают нас внезапно — так, что узнаём мы о них только поутру и ощущаем всю тяжесть предательства, с которым судьба ударяет нас под дых.

Да, утро обещало быть далеко не самым приятным. Тем не менее, я рада видеть, как конвой, наконец, появляется в поле зрения.

Неуклюжий Вранглер стоял на обочине дороги, как старая реликвия. Тогда для меня не было ничего более утешительного, чем забраться в его надёжный и прочный корпус. Я на мгновение изумилась, что объект, созданный для передвижения, стал в моём личном мире неподвижной точкой, вокруг которого крутится всё остальное — хотя, опять же, это далеко не самое странное, что произошло на злополучной дороге.

Машина Блюджей стояла ко мне боком. Окна были окутаны тьмой, но в одно мгновение я увидела красную точку тлеющей сигареты, зажигающейся за стеклом. Она вспыхнула лишь на секунду, прежде чем исчезнуть из виду. Я сфокусировала взгляд на Вранглере и продолжила идти, решив проигнорировать зловещее мерцание. До сих пор я содрогаюсь, предполагая, какие мысли варились в стенах наполненной едким дымом эхо-камеры.

Я положила руку на пассажирскую дверь джипа, ненадолго остановившись, чтобы взглянуть на солнце. Оставалось, наверное, менее двух часов, до того, как Роб перенесёт меня в неизведанное, в самые потаённые части игры. Вероятно, всё, что лежит в конце испытания — очередной перекрёсток... и тогда всё это займёт гораздо больше времени.

Полагаю, есть только один способ узнать наверняка.

Я тихо забралась в машину и осторожно придвинулась поближе к Лилит. Было тесно, после того, как у неё на время появилось место улечься поудобнее, мне было не так-то просто расположиться рядом. Несмотря на некоторые неудобства, лежать примостившись было гораздо уютнее, чем на месте, отведённом для Клайда. Спать там — по крайней мере, этой ночью — было бы сродни ходьбе по свежей могиле.

Утро наступало быстрее, чем мне хотелось бы. Удивительно, но как только я проснулась после блаженной ночи — в которую мне, к счастью, ничего не приснилось, — то сразу поняла, что совсем не чувствую сонливости. Возможно, ещё захочу поспать днем. Или, быть может, так на меня действовала эта странная дорога. Мне становилось тревожно от мысли, что она оказывала на меня некоторое метаморфическое воздействие — даже если влияние это облегчало мне жизнь. Перестав нуждаться в питании и отдыхе, я окончательно убедилась, что дорога пытается избавить нас от всего, что могло бы нам помешать. Это в равной степени интриговало и пугало.

Когда я открыла глаза, то увидела Лилит, которая повернулась ко мне лицом, пока спала. Мне казалось, что она давно уже проснулась, но лежала с закрытыми глазами и не хотела осознавать, что рядом с ней больше нет Евы.

АШ: Привет.

Лилит: Доброе утро.

АШ: Как спала?

Лилит: Ну... Не так уж плохо, хотя мне было не очень удобно.

АШ: Не удивительно. Но ты привыкнешь.

Прошла минута молчания.

Я уже знала о свободном пространстве на другой стороне джипа, скрытом за кучей багажа и канистр. Легко бы было изобразить удивление из-за отсутствия Клайда и сказать, что я крепко спала всю ночь, а потом направиться на бессмысленные поиски и "узнать правду" вместе с остальными.

Часть меня хотела уйти от тяжести недавних переживаний, абстрагироваться и во всём обвинить дорогу. Но я понимала, что поступать так не совсем правильно. Я не собиралась плести ещё большую интригу. Кроме того, насколько я могла судить, Блюджей видела, как я вернулась с перекрёстка. Как-то не хотелось давать ей лишнего повода самоутвердиться, поймав меня на лжи.

Итак, если я намеревалась рассказать им, что случилось, то разговор должен был состояться немедленно, до того, как они смогли бы сами обнаружить отсутствие Клайда. Было трудно подобрать слова. Их было невозможно упорядочить — любая попытка лишь откладывала неизбежное.. В конце концов, мне ничего не оставалось, кроме как сделать это...

АШ: Клайда нет, Лилит.

Подумав несколько секунд, Лилит выпрямилась и бросила тяжёлый взгляд на спальное место Клайда.

Лилит: Роб. Роб!

АШ: Лилит…

Роб: Чт... что происходит?

Лилит: Что-то похитило Клайда.

Роб насторожился, осматривая заднюю часть своего Вранглера. Когда он понял, что произошло, я заметила искру в его глазах. Он обернулся и начал копаться в зажигании. Он отчаянно пытался спасти Клайда. Он все еще думал, что успел бы догнать Клайда до того, как наступит конец.

Роб: Никто его не похищал, Лилит. Погоди.

АШ: Роб, он ушёл.

Роб: С чего ты взяла? Может он просто…

АШ: Роб! Он ушёл. Он уже перешёл перекресток.

Глаза Роба устремились к зеркалу заднего вида, и мы встретились взглядами. Двигатель продолжал работать, пока он поворачивался ко мне лицом.

Роб: А ты откуда знаешь?

Теперь все переключились на меня. Лилит и Роб пристально глядели на меня, и впервые за всё время в дороге я почувствовала себя подозреваемой.

АШ: Я была с ним, когда он переходил дорогу.

Лилит: Какого хрена? Когда это было?

АШ: Прошлой ночью, около трёх-четырёх утра. Он сказал, что он…

В ответ на мои слова Роб распахнул водительскую дверь и вышел из машины. Я наблюдала, как он шагает к центру дороги. Было видно, что он в гневе.