Игра в лево - право (ЛП) - Андерсон Джек. Страница 25

Я быстро вылезла вслед за ним.

Роб: Чёрт возьми! Бристоль, какого черта ты ему позволила?

АШ: Вы не были там, Роб…

Лилит: Мы были в нескольких метрах от тебя! Какого хрена ты нас не разбудила?

АШ: Я собиралась, но он попросил меня молчать.

Лилит: А, ну тогда ладно, это ведь всё меняет...

АШ: Это было его решение, Лилит. На моём месте ты бы поступила так же.

Лилит: Ага, мне ведь так хотелось, чтобы он сдох! Ты привязала Бонни к грёбаному подголовнику, но отпустила Клайда умирать, даже не сказав нам?

АШ: Это разные вещи.

Лилит: Разные ве... значит, так?!

АШ: Да, конечно, ведь Бонни была не в себе, а Клайд был в здравом уме.

Лилит: Его сестра только что погибла! Конечно, он хотел к ней присоединиться, но это не повод позволять ему идти на самоубийство! С тем же успехом ты могла пристрелить его!

Роб: Лилит!

Роб произнёс имя так жестко, что заставил её замолчать. На мгновение позволив группе выдохнуть, он продолжил спокойным голосом.

Роб: Бристоль... ты уверена, что ничего нельзя было сделать?

Я смотрела Робу прямо в глаза. Его слова поразили меня сильнее, чем пылкая тирада Лилит. Стоя на пересечении их выжидательных взглядов, я почувствовала, как в мой разум начали закрадываться сомнения. Как бы всё было, если бы мы уговорили Клайда вернуться в машину, если бы Роб заставил его остаться? Смог бы он найти причину двигаться дальше, если бы остался с нами на ночь? На день? На неделю? Всё, что я могла сделать, это хранить память о прошлой ночи, вспоминая о предельном спокойствии и невозмутимости Клайда. Всё, что я могла сделать — это убеждать себя в том, что сделала правильный выбор.

АШ: Да, уверена.

Роб: Ясно, вопросов больше нет.

Роб обошёл Вранглер и занялся обычной утренней рутиной. Лилит села в машину и захлопнула дверь. Я осталась стоять посреди дороги, думая, что хуже быть уже не может.

Блюджей: Я знаю, что ты сделала.

Видимо, всё-таки может. Похоже, что, в то время как я изо всех сил пыталась доказать справедливость своих действий Робу и Лилит, Блюджей тихо вышла из своей машины и терпеливо ожидала, пока все разойдутся. А потом подошла ко мне с победоносной ухмылкой.

АШ: Давай без этого, Блюджей.

Она продолжила, игнорируя мои слова.

Блюджей: Я не спала этой ночью, — наблюдала за вами. Как же так, блядь, вышло, что ты ушла с Клайдом и вернулась обратно с таким видом, будто ничего не произошло? Не знаю, был ли Клайд замешан в вашей маленькой игре, но он был чертовски недоволен тем, насколько далеко вы его завели. Он хотел уйти, не так ли?

У меня не было желания ей отвечать. Да и я понятия не имела, как ответить на столь абсурдное обвинение. Было понятно, что она воспринимает происходящее как сплошной заговор. В её словах звучала неестественная уверенность, её язык был расплывчат, словно речь параноика. Маниакальные выводы, которые казались ей очевидными, были для меня совершенно неубедительными.

Однако она и не ждала от меня ответа.

Блюджей: Я просто хочу, чтобы ты знала, что я не поведусь на эти ваши игрища. Вы не заставите меня развернуться. И только попробуйте что-то ещё со мной выкинуть. Только попробуйте. Я. Вас. Прикончу.

Я смотрела на безумную женщину. Её зрачки зло сверкали, на лице нарисовалась кривая ухмылка, выражающая чистейшее презрение.

АШ: Почему ты не стала говорить с автостопщиком, Блюджей?

Брови Блюджей нахмурились, а ухмылка исчезла с её лица. Я не собиралась дожидаться ответа.

АШ: Ну, то есть... мы уже видели, что происходит, когда кто-то с ним говорит. Справедливо предположить, что ты этого не делала. Или я не права?

Блюджей крепко сжала губы, свирепо глядя на меня; на её висках вздулись вены.

АШ: Все в порядке, Блюджей. Мне тоже было страшно.

Я подошла к задней части Вранглера. Роб вытаскивал из багажника плиту и четыре складных стула. После того, как я помогла ему расположить их посреди дороги, он приготовил мне миску горячего риса. Я села рядом и принялась за еду, несмотря на полное отсутствие голода.

Мы не могли придумать тему для разговора, и два свободных стула так и остались незанятыми до конца перекуса.

Когда я села в Вранглер, Лилит была совсем тихой и уже не такой сердитой, как раньше. Теперь она боролась с противоречивыми чувствами, которые порождала её ярость. Мы переглянулись через зеркало заднего вида. Её взгляд был совершенно потерянным. Я обнаружила, что моё лицо выражало те же эмоции. Думаю, друг друга прекрасно понимали. Понимали, что на этой дороге нет лёгких путей, и что мы должны прощать друг друга и самих себя за решения, которые нам приходится принимать. В конце концов, я не удивлюсь, если впереди меня ждёт ещё немало ещё более трудных дилемм.

До леса оставалось ехать меньше часа. Поездка предсказуемо была лишена разговоров. Но когда кукурузные поля начали подходить к концу, а небольшой съезд в лесную чащу, на который нам предстояло повернуть, неумолимо приближался, Роб нарушил тишину своим указанием.

Роб: Паромщик — всем машинам. Хочу сказать, что делать этот поворот вместе со всеми вами — большая честь. С этого момента не торопимся. Сообщайте обо всём необычном и внимательно следите за дорогой. Поняли? Если да… то вперёд.

Роб выкрутил руль до упора, и мы медленно, но верно повернули в сторону узкой просеки. Асфальт исчез из-под колёс, уступив место грубой грунтовой дороге. Возвышающийся легион причудливо скрюченных деревьев накрыл конвой своей тенью, и солнце почти исчезло за их густым навесом.

Исключительное значение этого небольшого поворота было очевидным — мы ступили за грань неизвестного. Насколько я знаю, мы первые, кто зашёл так далеко, и были настоящими первопроходцами совершенно неизведанного мира. Я невольно задержала дыхание.

Мне была интересна реакция остальных. Лилит даже не смотрела в окно и была погружена в собственные бурные мысли. А Роб реагировал именно так, как я ожидала — смотрел на дорогу с нескрываемым интересом.

Роб: Ну, с богом! Здесь прекрасно, не правда ли?

Я перевела взгляд на лобовое стекло и улыбнулась. Даже с учётом напряжённого утра и неизвестности, которая ожидала нас впереди, заявление Роба прозвучало с такой искренней радостью, которую я не смогла оставить без внимания. Так же как не могла не согласиться с ним: это жуткое место было по-своему красиво.

Весь оставшийся день Вранглер так и полз со черепашьей скоростью. Леса были обширны и необъятны. Тонкие ветки лениво свисали сверху и отбрасывали на нас свои зловещие тени, когда мы проезжали под ними. Многие из деревьев стояли под неестественными углами. Разглядеть что-либо промеж деревьев не представлялось возможным.

Роб каждую минуту посматривал на обочины. Стволы окруживших нас деревьев были очень толстыми и жались друг к другу так плотно, что следующий поворот можно было заметить издалека. Я подозревала, что Роб просто не хотел рисковать, что он параноидально ожидал от дороги очередных неприятностей. Он волновался понапрасну. За всю вторую половину дня мы встретили лишь четыре поворота. Они были видны заранее, и к ним было нетрудно подготовиться.

Не успела я оглянуться, как наступил ранний вечер. Лесу не было конца. В течение небольшого промежутка времени мы ехали в гору и оказались на возвышении. Слева от нас находился бесконечный лес, а справа — глубокий овраг. Теперь, когда следить нужно было только за одной стороной дороги, Роб был более расположен к общению.

АШ: Что планируешь делать, если доберешься до конца?

Роб: Задокументирую, вернусь домой и поделюсь с миром.

АШ: А дальше?

Роб: Думаю, после этого можно было бы взять отпуск. Съездить в Лондон. Хочешь устроить мне экскурсию?

АШ: Ты никогда не был в Лондоне?

Роб: Я был там проездом, перевозил посылки. Никогда не любил большие города. По возможности стараюсь держаться от них подальше. Но с хорошим проводником я бы сделал исключение.