Фиктивная жена для миллиардера (СИ) - Алвин Лана. Страница 71

Нине звонить не стала. Пусть развлекается на славу. Незачем ей беспокоиться вместе со мной. Зачем человеку праздник жизни портить?

Самое трудное было по ночам. Словно беспокойная наседка, я лежала рядом с Машей (на время болезни она перебралась в мою комнату, там кровать двуспальная) и не могла долго уснуть. Если же удавалось задремать, то сон приходил какими-то урывками. Каждые полчаса я просыпалась и первым делом проверяла: дышит ли моя ненаглядная? Несколько раз, не услышав, чуть в истерику не впадала. Спешила приложить ладонь к её груди, чтобы ощутить движение. Лишь после этого дремала дальше.

Постепенно температура становилась всё меньше, Маша уверенно шла на поправку. Я немного расслабилась, а когда дочке стало совсем хорошо, мы даже отправились с ней на прогулку около дома. Далеко решили не ходить. Только до ближайшего парка. Дочка упросила меня разрешить ей покататься с другими ребятишками на качелях, я согласилась. Устало опустилась на скамейку рядом с другими мамочками и бабушками, и принялась листать новости.

— Ну, и долго ты от меня бегать будешь? — раздался за спиной знакомый голос. Я обернулась. Позади стоял Бельский. Улыбался во весь рот, в руках огромный букет алых роз. — Вот, это тебе, — протянул и мне. Дамочки рядом посмотрели на меня с такой завистью, что я поневоле раскинула руки и приняла нежданный подарок. Представляю, какой бы ненавистью наполнились глаза мамочек и даже старушек, если бы отказалась!

Пришлось встать и отойти от скамейки.

— Я ни от кого не бегаю, — сказала недовольным тоном.

— Тогда объясни, почему сбежала от меня в Париже, ничего не сказав. А потом ещё звонки сбрасывала и в «черный список» мой номер занесла, — спросил Бельский.

— Не твой, а вообще всех незнакомых, — сказала я.

— То есть я незнакомый стал? — усмехнулся миллиардер. — С чего же вдруг?

— Ты сам знаешь.

— Уж будь любезна, милая Лана, объясни мне, недалекому.

— Дядя Тёма! — это была Маша. Увидела Бельского и, бросив свои игрушечные дела, понеслась к нему. Миллиардер раскинул руки и, подхватив девочку, закружил в воздухе. Дочка счастливо смеялась, и даже я, хоть и была на него зла, улыбнулась. Поставив Машу на землю и поправив курточку, Бельский спросил, как у неё дела.

— Отлично! Я четыре дня болела, но теперь мне очень хорошо! — ответила дочка. — А эти цветы ты маме подарил?! Классные! А ты когда к нам в гости придёшь?

— А когда можно?

— Сейчас!

— Это надо ещё маму спросить, — посмотрел на меня Бельский с опаской.

— Мамочка, можно к нам дядя Тёма придёт? Ну пожалуйста!

— Можно, — ответила я. Не портить же ребенку настроение.

— Тогда, может быть, прямо сейчас и пойдем? — предложил миллиардер.

— Хорошо, — ответила я. Бельский взял Машу за руку и повел за мной, мне-то ведь ещё нести этот здоровенный букетище.

Дома мы посидели втроем, попили чаю, покушали шоколадных конфет из большой подарочной коробки, которая ждала своего часа, и вот он настал. Затем Маша, утомлённая прогулкой и слабым иммунитетом, отправилась смотреть мультики и спать. Мы остались с Бельским на кухне вдвоем.

— Так почему ты уехала так быстро? — спросил он.

— Потому что услышала, как ты развлекался в своем номере с какой-то француженкой.

— Развлекался? Я?!

— Вы хихикали там. Я слышала. Не пытайся выглядеть глупее, чем есть на самом деле!

— Лана, послушай, — стараясь быть серьезным, хотя в глазах прыгали огоньки, сказал Бельский. — Ты приняла желаемое за действительное. В моём номере была вовсе не представительница первой древнейшей профессии, как ты подумала. А дизайнер из ювелирного бутика Cartier. Я пригласил её, чтобы обсудить создание одной очень красивой и элегантной вещицы.

— Артём Валентинович, вам самому-то не надоело сочинять? Вашей фантазии сам бы Жюль Верн позавидовал! Хотите сказать, что вы пригласили в гостиничный номер дизайнера? Зачем? Чтобы она вам свои красоты показала в уютной обстановке? — я принялась ёрничать.

— Ничего я не выдумываю. А пригласил затем, что мне так удобно. Я боялся, что не успею.

— До чего?

— До нашего возвращения в Москву!

— Ну и как? Успели?

— Успел. Только вчера вернулся.

Бельский встал из-за стола, отвернулся, глядя куда-то в окно. Потом развернулся обратно. Неожиданно встал передо мной на одно колено и протянул алую бархатную коробочку. Внутри неё, на подушечке, лежало то, от чего у меня сердце затрепетало, словно маленькая птичка. Это было кольцо. Из белого золота, с крупным бриллиантом и множеством других, мелких, тянущихся по сторонам ободка примерно на четверть с каждой стороны.

— Господи… какая прелесть… — выговорила я шепотом.

— Светлана Николаевна Межерицкая, мой сердце выбрало тебя в тот день и час, когда ты оказалась перед моими глазами. Я знаю, что ты — единственная девушка на свете, с кем я хочу разделить всю оставшуюся часть моей жизни. Я предлагаю тебе пройти вместе долгий счастливый путь, а ещё — свои руку и сердце. Ты выйдешь за меня?

Слушая эти слова, я, кажется, не дышала совсем. Замерла и только смотрела, смотрела, глаз не могла оторвать от взгляда Артёма. Даже кольцо, переливающееся разноцветными лучиками, в эти мгновения лишилось моего внимания. И такое было у меня ощущение внутри, что там засияло солнце. Стало так тепло, светло, уютно. От счастья я слова не могла вымолвить, и губы дрожали, и слёзы навернулись крупными горошинами, а потом, стоило едва моргнуть, как они скатились вниз.

Чтобы слишком долго не затягивалась пауза, я, от переполнявших меня чувств, только и сумела сказать:

— Да, я согласна!

Бельский поднялся, взял мою правую руку и надел кольцо на безымянный палец. Оно уселось, словно там всю жизнь было. Артём, глядя прямо в глаза, подошел близко-близко и поцеловал. Романтично, мягко, будто пером прикоснулся. Больше ничего себе не позволил, словно боялся испортить таинственный шарм этого момента.

— Вы целуетесь?! — послышалось изумлённое. То была Маша. Передумала спать! Мы с Бельским отпрянули друг от друга и уставились на неё, как на привидение.

— Ну… мы просто…

— Мама! Какое красивое кольцо! — воскликнула глазастая дочь. Рассмотрела-таки! Настоящая женщина растет. Обратила внимание на самое главное. Она взяла мою ладонь, принялась рассматривать драгоценность. — Вау… настоящие бриллианты! Вон как сверкают… Ой… Так вы поженитесь?!

— Да, — одновременно ответили мы.

Пронзительный девичий визг и «Да-а-а-а-а!», кажется, после этого слышал весь дом.

Глава 63

Когда мои родители узнали, за кого их дочь собралась замуж, они не поверили. Им и так нелегко пришлось от новости, что я оформила опеку над 8-летней сиротой. Но Маша сразу стала относиться к ним, как к родным дедушке и бабушке, и предки мои, глядя в её чудесные добрые глаза, растаяли. Вопросов о том, зачем мне это нужно, да слов насчет «с ребенком труднее выйти замуж» больше не звучало.

Но вот когда мои мама с папой узнали, кто мой будущий муж (о том, что фиктивно мы уже побывали в браке я им, конечно, сообщать не стала — поберегла родительские нервы), то сперва решили, будто я их разыгрываю. Так и сказали: «Ты, Ланочка, могла бы и поумнее чего придумать. А не морочить нам голову. Где ты, и где на всю Россию известный миллиардер Артём Бельский! Ты уж прости, но такие, как он, ищут себе жён среди дам высшего света. Фотомоделей, певиц или актрис, а ты у нас кто? Обычная журналистка».

Меня во время этой тирады так и подмывало сказать, что я, во-первых, ушла из профессии, чтобы воспитывать Машу. Во-вторых, сделала это по причине наличия у меня солидной суммы, честно заработанной благодаря тому же Бельскому. Но и это я им говорить не буду. Они люди старой закалки. В их понимании всё просто: если у мужчины сразу появилось много денег — он их украл. Если у женщины, то она поступила аморально. Объяснять им пришлось бы слишком долго, что у нас с Артёмом ничего не было. Кроме парочки невинных поцелуев.