Акулу хотят съесть! - Исаков Дмитрий. Страница 23

— Что ты сказал, тебе, наверное, и самому не понятно! — беспардонно оборвал его монолог Томми. — По-твоему получается, что вон тот железный балбес обладает такими же, как и ты, сверхчеловеческими способностями, и при этом еще ничем не пробиваем и силен, как сто стальных бегемотов?! [3]

— Да, — ответил несчастный.

— И он, как и ты, может теперь чувствовать и переживать?! — не унимался в своем раздражении юный Хаггард.

— За счет своих более чувствительных датчиков даже в несколько раз более сильно, чем я! — ответ Супермозга был точен и окончателен, как приговор.

— А если он взбесится, или же его переделают злые инопланетяне, что будет тогда? — поддержала его из двойной семейной солидарности Галя.

— Я закрыл у него внешний информационный канал и уничтожил код трансформации! — гордо ответил Супермозг. — Теперь никто не сможет в нем ничего изменить. Его можно только убить, а это будет сделать теперь очень трудно!

— А это почему?! — опять как бы невзначай спросил Иван, ставший за эти несколько часов самым могущественным обладателем суперсуществ во Вселенной.

— Он может искривлять пространство вокруг себя, и даже направленный луч микрокварков отклонится от своей траектории и пройдет мимо него! — как о чем-то очень обыденном поведал коварный Супермозг. — А я ведь и не говорю о том, что если на него нападет человек, то он сможет заранее прочитать в его мыслях агрессивные помыслы, воздействовать на его психику и тот наверняка промажет!

— Это что же — он теперь бессмертный?! — всполошился Томми, небеспричинно опасаясь реакции на это известие своего папаши.

— Нет, его можно, конечно же, убить, взорвав одновременно с нескольких сторон микрокварковые бомбы, и он не сможет увернуться от удара микрокварков, даже свернув вокруг себя пространство, — успокоил его Супермозг. — Но это тоже надо суметь еще проделать, заманив его в середину склада этих бомб, куда он никогда сам не пойдет, прежде чем их не обезвредит, или же закидать его ими, но для этого их надо столь много, что это может произойти только в настоящем многоярусном космическом бою с участием огромного количества боевой специализированной техники.

— Ну и зачем нам нужны такие монстры? — неожиданно успокоившись, трезво поразмыслил Томми. — Где мы их будем применять?!

— Операция по переделке Робаха очень длительная и дорогостоящая, — начал фантазировать Супермозг. — Но преимущества такой переделки настолько эффективны, что завладев почти мгновенно всем рынком и насытив его Робахами, Моррисон почти ничего не приобрел, а мы можем предложить эту новую услугу, и хотя и медленно, но верно мы будем постоянно иметь твердый доход!

— А как же быть с правом собственности на Робахов? — опять невзначай спросил Иван. — Ведь Моррисон может предъявить нам иск за порчу его имущества?!

Все присутствующие, до сих пор находившиеся под магическим очарованием сумасшедшей круговерти разворачивающихся событий, услыхав знакомые понятия: прибыль и собственность, мгновенно очнулись и с азартом неизлечимо больных порочной страстью игроков стали ловить следующую фишку.

— Да плевать нам на это его хреновое право! — вот так запросто и ответил искусственно созданный высокоинтеллектуальный инструмент познания бытия. — Во-первых, пусть сначала докажет, что мы попортили его имущество; во-вторых, это неотъемлемое право — свобода выбора самого Робаха, которого не сегодня-завтра признают живым существом, пусть и принадлежащим кому-то, но все-таки имеющим свои незыблемые права; в-третьих, народ станет возвращать Моррисону Робахов с одновременной подачей иска в суд за оскорбление чувств и надежд потребителя, от чего Моррисон просто разорится; в-четвертых, мы докажем, что раз имеется у Робаха открытый информационный канал трансформации, то мы имели полное право им воспользоваться; в-пятых, мы ведь можем немного поделиться с ним нашими доходами, чтобы он вконец не разорился, пока мы будем разрабатывать свою машину по производству на атомном уровне супервещества и наладим выпуск своих Робахов, тем более мы знаем, как они устроены; в-шестых, пусть они остаются его собственностью, потому что он все равно не сможет отобрать Робаха без желания пользователя, а если тот его все-таки отдаст, ну и хрен с ним, — канал-то мы закрываем навсегда и Моррисону от этого будет ни холодно, ни горячо; и, наконец, в-седьмых, очень много Робахов закупили государственные структуры, и когда у них появится возможность на порядок улучшить его показатели, особенно в деле защиты его от микрокваркового излучения, то руководители вооруженных сил, а особенно полиции, устроят Моррисону такую бучу, что он еще сам будет нам доплачивать за то, что мы доводим до ума его недоношенных Робахов!

— Ну, ты наговорил на три судебных процесса и четыре арбитража! — довольный своим детищем, произнес Томми. — У Моррисона в это время весь персонал, наверное, дружно икал!

Все дружно засмеялись остроумной хозяйской шутке, а Томми продолжал:

— На сегодня мы закончим, а с завтрашнего дня будьте готовы к экспериментальной переделке еще нескольких наших Робахов с последующим их изучением! — подытожил историческое совещание юный Хаггард и, взяв под ручку Галю, направился «в сторону моря».

«Странное все-таки создание — человек, — подумал Иван, продолжая оставаться в своем кресле, хотя все присутствующие покинули зал, и только в отдалении продолжали сидеть его верные супермогучие Петруха и Мурзилка. — Всю свою жизнь на протяжении всей истории он непрерывно играет с огнем, создавая каждый раз с самыми благими намерениями, казалось бы, очень полезные вещи, которые неизменно обращались против него! Даже если предположить, что Моррисон создал Робахов из самых благих намерений, а у Хаггардов не может даже в принципе возникнуть мысль использовать эти чудовищные возможности в своих корыстных целях, и среди наших растяп нет ни одного подпольного Наполеона Виссарионовича Гитлера, то все равно становится страшно за совершенно беспомощное человечество перед лицом этой хоть и гипотетической, но все же когда-нибудь возможной к осуществлению опасности! Ведь как это просто — берется Робах, трансформируется в безжалостную машину-убийцу и используя свои телепатические возможности властвовать над человеком, делает он во Вселенной все, что хочешь, и будь проклят этот день!»

— В чем-то ты прав, Иван! — неожиданно прозвучал голос Супермозга. — Слаб на выдумки человек, но этим он и силен!

— А я скорее умру, чем предам своего родного человека! — поддержала его Мурзилка. — И не думай, милый, только о плохом, не стоит о нем думать!

— Думать надо обо всем, на то он и человек! — возразил ей Петруха. — И я хоть и не живой, но тоже человек, и не дай Бог встать кому-то на твоем, Иван, пути!

— Ладно, человеки! — встряхнувшись, сказал Иван и мгновенно вскочил на ноги. — Все это лирика! Вы настолько совершенны, настолько взяли от нас самое лучшее, что вполне можете без нас, сирых, обойтись!

Человеки совершенно искренне возмутились и от души оскорбились такому навету, но Иван, не слушая их, быстрой легкой походкой пошел к выходу, и уже у самой двери обернулся и напоследок сказал:

— Но одно я вам твердо обещаю! И зарубите мои слова у себя на носу! Без нас вы, конечно же, проживете, но без нашей глупости и наших непредсказуемых и необъяснимых поступков, вы, с вашей машиной — хоть и человеческой, но все-таки исправленной логикой, — наверняка со скуки помрете, заржавеете и зачахнете! Аминь!

27

Прошло всего чуть больше суток, как Иван вернулся, но за это короткое время произошло столько событий, что когда Галя сказала, что неплохо бы свидеться с родителями, он с ужасом подумал о том, как объяснить им происшедшее с ним и в нем перемены и как это отразится на их здоровье.

Томми имел по этому поводу возражения, настаивая, что своих маму и папу они видели с утра и еще наверняка свидятся с ними не раз, а вот то, что в любой момент им придется отправиться куда-нибудь по неотложным делам, а Иван так и не побывал в Столице после долгой разлуки с ней и, судя по динамике последних событий, есть очень большой шанс пропустить надолго эту счастливую возможность, то, по его мнению, они вполне заслужили маленький срединедельный «уикэнд», тем. более компания у них подобралась вполне приличная и веселая. Иван сразу же понял, какие мотивы движут Томкой, любым способом стремившегося подольше быть рядом с Галкой подальше от ее дома, где она будет связана в своих поступках дочерними обязанностями, да и он там всем уже глаза намозолил, но у него тоже был большой резон шибко туда не спешить ввиду наличия в своем обозе дестабилизирующего фактора маминого и папиного душевного спокойствия в виде небезызвестной Мурзилки, и к тому же почему-то стойкого нежелания, а может и юношеской боязни оказаться наедине с этой слишком доступной и, с другой стороны, слишком непредсказуемо-неотвратимой подругой всей своей оставшейся жизни.