Между Сциллой и Харибдой (СИ) - Зеленин Сергей. Страница 47

И главное, что я не учёл: какой москвич согласится добровольно уехать из столицы в глухую провинцию? Тем более, такой честолюбивый и амбициозный человек – как будущий Главный конструктор?!

Из его редких писем стало известно, что сведя знакомство с целью получить работу по проектированию аэропланов с Александром Пороховщиковым – организатором и владельцем частного авиационного конструкторского бюро, он получил от якобы изобретателя первого в мире танка – грандиозный отлуп. Не пав духом, Яковлев познакомился с не менее известной личностью – Константином Арцеуловым. Внук Айвазовского, лётчик-истребитель Первой мировой войны и уже(!) испытатель первого советского истребителя «ИЛ-400» конструкции Поликарпова, более участливо подошёл к настойчивому до неприличия юноше – устроив того помощником к некому летчику Николаю Анощенко, строившему в здании Военно-воздушной академии планер собственной конструкции. С последним же и, с уже готовым планером с прикольным названием «Макака» – он и отправился осенью 1923 года на всесоюзные планерные соревнования в Коктебель. Это курортное место близ крымской Феодосии, надолго станет традиционным местом соревнований советских планеристов.

«Как вы яхту назовёте – так она и поплывёт» – видимо, это правило верно не токмо для чего-либо водоплавающего.

Рождённая скакать – летать не может!

Но хотя для самого Анищенко соревнования окончились плачевно – его «Макака» разбилась вдребезги при первой же попытке взлететь, для Яковлева они оказались знаковыми. Там он познакомился со множеством полезных людей, в частности – с Сергеем Ильюшиным (тем самым!), который чуть позже – помог ему рассчитать собственный планер.

Вернувшись в Москву, Яковлев и ещё дюжина его друзей, заразившихся от него энтузиазмом, организовали планерный кружок и взялись за постройку своими руками летательного аппарата в гимнастическом зале родной школы. Средства им, видимо выделило «Общество», необходимые материалы для планера они покупали на авиазаводе.

К маю число энтузиастов-конструкторов в школьном «КБ» сократилось втрое, но планер был готов к испытательным полётам…

Далее, если верить моему «послезнанию», события будут развиваться так.

На первых же испытаниях планер конструкции Яковлева «АВФ-10» показал превосходные пилотажные качества и, в августе – на всесоюзных соревнованиях в том же крымском Коктебеле, он будет признан лучшим. Сам Александр получит почётную грамоту и 200 рублей премии.

С этой поры, с выбранного пути его уже не свернуть!

Окрылённый первым успехом, начинающий авиационный конструктор устроится «по блату» в мастерские «Военно-воздушной академии имени Жуковского» – сперва разнорабочим, затем мотористом. В саму Академию, ему тогда и ещё очень долго не удавалось поступить – из-за его «неблагородного» происхождения.

Театр абсурда, мля!

Практически всё Политбюро ЦК ВКП(б) – дети дворян, купцов или на худой конец – попов. А внуку крестьянина и сыну «почётного гражданина» – пеняют на непролетарское происхождение.

Двуличные твари!

В тех же учебных мастерских при «Академии воздушного флота», Александру Яковлеву и уже сложившегося вокруг него костяку будущего КБ – в 1927 году удалось спроектировать и построить свой первый лёгкий двухместный самолет «АИР-1». На нём, лётчик Юлиан Пионтковский – командир эскадрильи Воздушной Академии, тем же летом совершит беспосадочный полёт из Севастополя в Москву.

Этот день и будет считаться датой основания «ОКБ им. Яковлева».

Ну, а пока…

Пока, ещё ничто не предрешено!

– Ну что ж, «коренной москвич»…, – как-то раз бреясь перед зеркалом, сказал я самому себе, – не хочешь, значит, по-хорошему? Тогда, будем по-плохому – ты сам этого хотел.

Не люблю москвичей!

– …Тебе пожалуй не стоит больше «косить» под беспризорника, Барон. Уж больно ты выглядишь великовозрастным и откормленным!

Однако, надо отдать должное – его артистические способности всё перевешивают.

Вернувшийся с задания Миша, наворачивая за двоих, слушает да ест – лишь изредка:

– Угу.

– «Угу…», – передразниваю, – садись на диету или меняй имидж!

Искусство гримировки он уже освоил не хуже меня и, подобрать нужный новый «сценический образ», или даже несколько – ему не составит особенного труда.

Дождавшись, когда он за столиком в одной дешёвенькой московской забегаловке – где у нас с ним была назначена встреча, прикончит «добавку», спрашиваю:

– Что, юные авиаторы тебя не кормили за труды тяжкие?

Промокая рот и вытирая руки салфеткой:

– Сам голодные, как церковные мыши. А за «мои труды» Саша пообещал меня с собой в Крым взять.

Вид у него был слегка сладко-мечтательным, как бы говорящим: «А я бы не отказался».

– Какой он добрый, однако! Однако, я посылал тебя не в турфирму – за «горящей путёвкой» на юга… Что выяснил по делу?

– «Общаком» в этой компании заведует сам Яковлев. Правда, денег уже не осталось – всё потрачено на эту кучу сосновых реек и тряпок. Испытания планера назначены на середину мая – когда конкретно неизвестно. Знаю только, что пилотом будет Пионтковский… Или Сергеев.

Прикидываю в уме: у нас в запасе ещё около двух недель.

– Планер ещё в школе?

– Да. Но поговаривают – скоро его разберут и отправят в Академию для экспертной оценки.

Пожимает плечами:

– Так, вроде была уже комиссия… При мне была.

– Что за народ был в той комиссии?

– Серьёзные дядьки! А удостоверения мне они свои не показывали.

– А ты у них спрашивал?

– …???

– Ха-ха-ха! Что говорили то «серьёзные дяденьки», хоть?

Мишка наморщив лоб, вспоминает:

– Один говорит, дескать: «Деталь узла крепления крыльев рассчитана, по моему мнению, неточно, неправильно и в полете она развалится». А другой ему вторит: «Думается, товарищ Яковлев не имел никаких оснований – чтоб строить этот планер. У него нет ни образования, ни опыта, а ведь ему отпустили большие деньги для постройки». Третий – самый важный: «Товарищи не забывайте, что в самолет должен будет сесть человек. Где у вас уверенность, что летчик не разобьется? Имейте в виду, эта затея может плохо кончиться и, на месте товарища Яковлева – я бы от неё отказался…».

Хотя мне на руки, но почему-то стало очень обидно за будущего Генерального:

– Хм… На месте Яковлева – он никогда не окажется, ибо – разумом скорбен!

– Типичный перестраховщик, – согласился Миша, – я этот тип руководителей наиболее хорошо по твоим инструкциям изучил, Серафим: «Как бы что не вышло!». Ими легче всего манипулировать – если знаешь как, конечно.

– Молодец! А списочек – что я просил, составил?

– Да, вот он.

Изучив список фамилий и адресов юных конструкторов и взрослых «перестраховщиков», я после недолгих сомнений и размышлений, типа – «а стоит ли?», решительно заявил:

– Ну, тогда… Завтра начинаем, Миша!

Когда я окликнул Барона, тот слегка округлил глаза:

– Ух, ты! Вылитой городовой – что возле нашего дома в Питере постоянно околачивался.

– Ты тоже хорош!

Критически осмотрев с ног до головы своего воспитанника, выглядевшего – уже лет на пять старше самого себя, но «вчерашнего»:

– А ну-ка пройдитесь, товарищ милиционер…

Часто бывает, человека не по внешнему виду – по походке или голосу узнают, а тот перед друзьями и знакомыми Яковлева – уже достаточно засветился.

– Да, нормалёк всё, – прошепелявил Мишка, слегка прихрамывая сделав вокруг меня круг, – я в левый ботинок камешек положил, как ты учил.

Недовольно для порядка поморщившись:

Рисунок 13. Первый состав конструкторского бюро А.С. Яковлева

– Сойдёт для сельской местности. Но всё же, рот свой поменьше открывай.