И одной любви достаточно (СИ) - Цветков Иван. Страница 31

— Да, спасибо большое, — язвительно, что большая редкость, сказала Маша.

— Эй, прости меня, я снова глупость ляпнул. Просто в моём обществе такие шутки смешные, и порой я забываю, что ты особенная. Уникальная. Лучшая. И я же не раз говорил, что труд души, то есть культуру и творчество, ценю больше, чем умственный труд. Может быть потому, что в первом я полный профан, а во втором хоть что-то могу. Но если честно, не знаю. Я просто не хотел тебя обидеть и…, — я не сумел закончить фразу. От стресса я говорил не то, о чём думал. Фразы искажались и приобретали другой смысл. Но я всё говорил и говорил, всё больше утопая в собственном невежестве.

— Ваня, расслабься. Всё нормально. У меня тоже бывают неудачные шутки. И я примерно поняла, о чём ты хотел сказать.

— Спасибо Маш за понимание. Ну что пойдём? — спросил я и получил утвердительный ответ, после чего мы пошли в метро.

— Вау! Я, я просто не могу подобрать других слов. Почему я раньше не видел тебя в платье? — спрашивал я у Маши, ведь та была бесподобна. Она была одета в бирюзовое короткое платье. Вырез полукругом прикрывал плечи, рукава были из полупрозрачной ткани, а на запястьях находились бирюзовые манжеты. Тонкий коричневый ремешок в выгодном ракурсе визуально разделял тело девушки, помогая продемонстрировать стройность и изящность фигуры.

— Тебе действительно нравится? — спросила Маша.

— Шутишь? Да ты просто бесподобна. Знаешь, если бы я был твоим мужем, я бы прямо сейчас заплатил продавцам, и взяв тебя на руки пошёл бы встречать рассвет.

— До рассвета ещё долго, — смеясь сказала девушка. — Хорошо, если тебе так нравится, то беру. Подожди меня, я скоро. Перекусим и домой, всё остальное уже купили.

— Отлично. Я тебя снаружи подожду, — сказал я. Нет, ну как же она всё-таки прекрасна. А уж в этом плане вообще супер. Жаль только, что это платье не для меня, а для фотографа и того Димы.

— Ну что, теперь я не столь сногсшибательна? — спросила за спиной Маша.

— Для меня ты всегда сногсшибательна. В прямом смысле слова. Я сейчас еле-еле стою на ногах от твоей красоты, честно-честно.

— Вот же подлиза, — сказала Маша и вновь поцелуй. Мне нравится эта тенденция. Просто комплимент и поцелуй. Хорошая сделка!

— И вовсе я не подлиза, а влюблённый в самую очаровательную девушку мира человек, — сказал я и поцеловал Машу ещё раз. Взявшись за руки, мы направились к фуд-корту.

— Молодые люди, можно вас спросить, в каких отношениях вы состоите? — спросил коренастый, даже я бы сказал полный мужчина средних лет, схватив при этом меня за руку.

— Извините? — спросил я.

— Мне повторить вопрос? — почувствовав физическое превосходство стал напирать мужчина.

— Руку сначала уберите от меня, — ответил я, не позволяя ему завладеть инициативой. Другой рукой, которой я держал Машу, я отвёл её себе за спину. Инстинкт защиты дорогого тебе человека в стрессовой обстановке.

— Чтобы вы дёру дали? Ещё чего. Я видел только что, как вы целовались.

— И что? — спрашивал я.

— А то, что братья и сёстры так не целуются.

— Наши отношения вас не касаются, — всё жёстче отвечал я.

— Нездоровые отношения касаются всего общества.

— Во-первых, у нас здоровые отношения, а во-вторых, я не обязан сообщать Вам о подробностях наших отношений.

— Ты по хами мне ещё, малец.

— И не подумаю на этом останавливаться, если вы не отпустите мою руку.

— Охрана! — позвал мужчина.

— Что, струсил против «мальца» вдвое меньше тебя и маленькой девочки?

— Ты нарвёшься когда-нибудь.

— Ваня, — тихо, шёпотом начала говорить Маша у меня за спиной, — не надо. Не груби ему.

— Просто доверься мне, — повернув голову ответил я. И откуда во мне столько прыти и наглости? Наконец подошёл охранник.

— Что случилось? — спросил он.

— Да вот, очевидно малолетняя девочка целовалась с этим, возможно потенциальным педофилом.

— Поаккуратнее со словами, — сказал я, — так не далеко и до клеветы, а это между прочим статья. Мистер охранник, данный человек не имеет полномочий на рукоприкладство в отношении других лиц, так что Ваша обязанность заставить этого мужчину отвязаться от нас.

— Подожди, сейчас мы с этим разберёмся. Сколько Вам и девушке лет?

— Не корректно спрашивать у дамы про возраст, да мы и не обязаны сообщать подобную информацию. Вы не служитель закона, Вы всего лишь обеспечиваете порядок на вверенной территории.

— Но вы целовались?

— Наши отношения касаются только нас, — жёстко отчеканивая каждое слово ответил я.

— С каких это пор запрещены поцелуи? — спросила Маша, выдвигаясь вперёд.

— Ну, поцелуи конечно не запрещены, но запрещено то, что может следовать за ними.

— То, что следует за поцелуями с моим, кхм, — замялась Маша.

— Парнем, — невозмутимо дополнил я ответ девушки.

— Да, парнем. Вас это не должно интересовать.

— Вам всё ясно? — обратился я к охраннику и мужчине. Те переглянулись.

— Ладно, отпустите их, — нехотя скомандовал охранник. Бугай же в свою очередь явно без восторга разжал свою кисть.

— Мерси, с Вами приятно иметь дело, — максимально язвительно сказал я, после чего мы с Машей ушли. Не есть, а в метро. Аппетита конечно же не было.

— Кхм, я думала ты специалист по разрешению конфликтов, — сказала Маша в метро, нарушив тем самым тишину, которая сопровождала нас всю дорогу до вагона.

— Я лишь учусь. Да и я опешил от такой наглости. Схватить за руку, требовать рассказа об отношениях, спрашивать возраст. Кто он такой, чёрт возьми?! — снова разгорячившись сказал я.

— Да, это странно.

— И ещё я просто испугался. За тебя. За нас.

— За меня? Почему?

— Не знаю, просто было ощущение, что нас хотят разлучить. Оторвать нас друг от друга навсегда. Поэтому и стал агрессивнее, чем обычно.

— Мда, дела. Всё-таки надо придерживаться твоего совета, который ты дал на вокзале. Не стоит нам прилюдно демонстрировать свои чувства.

— Шутишь? Ты думаешь, что я позволю им ограничивать нас? Что я буду скрывать свои чувства к тебе из-за таких, как тот тип. Ни за что. Пускай они завидуют нам. Нашему счастью. Я не позволю им разрушить наши отношения!

— Ваня, успокойся. Ты чего так завёлся? Всё хорошо. Я тебя понимаю. Просто будем собой. Где бы то ни было. Хоть наедине, хоть в центре мира. Мы будем любить друг друга везде!

— Именно это я и хотел сказать, но у тебя, как всегда, вышло лучше, — сказал я, и в доказательство наших слов притянул Машу к себе и крепко поцеловал её.

Наступило 14 февраля. Впервые этот день был для меня праздником.

— Ну что, Ромео, готов? — спросила меня за обедом Нина.

— Ещё бы. Только и жду того, чтобы свалить из универа навстречу своей любви.

— Да, что же любовь делает с людьми. Ещё вроде бы недавно был хмурым хиккой, а теперь вот оно что, — сказала Рината. — Покажешь хоть подарок?

— А почему нет? — ответил я и достал из рюкзака парных маленьких плюшевых медведей. Один, поменьше, был нежно-кремового цвета, другой, побольше, чёрно-бурого. Они обнимались и соприкасались своими мордочками. На постаменте, на котором они стояли, находилось маленькое красное сердечко с надписью: «Я люблю нас».

— О, как это мило, — буквально растекалась от умиления Рина.

— Не переживай, глядишь через пару лет и тебе подарят что-то в этом духе, — сказал я.

— И что для этого нужно сделать? Упасть перед прекрасным принцем?

— Ну скажешь тоже, прекрасный принц, — сказал я.

— Нет Ваня, ты мне конечно нравишься, но я не имела в виду конкретно тебя, — сказала Рина.

— Ну всё, любовный треугольник, — подытожила Нина.

— Что? Нет, я не в этом плане имела в виду. Я просто, ну, это… — заминаясь говорила Рина.

— Да ладно, мы всё поняли. У меня есть парень, у Нины тоже, только у тебя нет парня и не было ещё, вот ты и переключилась на того, с кем больше всего общаешься, — с беззлобной улыбкой сказала Соня.