Mayday. Я влюбляюсь (СИ) - Саммер Катя. Страница 29
– Пожалуйста, – чуть тише слетело с ее губ. – Мне страшно. Без тебя.
Слишком острое признание, оно сбило с Белозерова всю спесь. Он послушно лег в кровать на правый бок и постучал по свободной подушке.
Ника приблизилась, несмело перешагнула через него, легла рядом спиной и расплылась от счастья, что обрушилось на нее сегодня. Точнее, раньше на Цирковой площади. Или еще в школе.
Она ахнула, когда Алик без предупреждения крепко обнял и притянул за талию к себе. Сжал так сильно, что ее тело повторило его изгиб.
– Эй! – кокетливо запротестовала Ника.
– Молчать. Иначе уйду спать на кухню. На холодный пол.
Минутное затишье, пока Ника пыталась понять, дышать или не дышать. А затем Белозеров поцеловал ее макушку.
– Спокойной ночи, Вера, – бархатно прошептал он.
Что-то давно забытое шевельнулось в груди.
Спокойной? Ух, если бы в таких горячих объятиях Ника еще могла оставаться спокойной.
Глава 19
Isak Danielson – Power
Сон не шел. Ника битый час разглядывала театр теней за окном: тускло освещенные уличными фонарями ветви голых деревьев гнулись на ветру в диком виртуозном танце под раздражающий аккомпанемент настенных часов. Ровное дыхание Алика приятно щекотало оголенное плечо, а тело по-хозяйски смяло Нику в объятиях. Чертова эйфория! Давно она не была так счастлива и спокойна одновременно. И если бы не правая нога, которую отлежала из-за неудобной позы, то Ника готова была не спать и наслаждаться этим ощущением до утра.
Это ведь удивительно – то, как защищенно она себя чувствовала рядом с Белозеровым. Ни капли стыда, страха, дискомфорта. Ее не мучили приступы удушья. Она и вовсе забыла о наглухо закрытых в комнате окнах, бесконечной тревоге и панических атаках. Она плавилась в крепких мужских руках. Третий час подряд переживала заново моменты, мгновения из прошлого, просеивала их сквозь призму приобретенных знаний, находила новые детали, засматривалась на Алика под иным углом. Теперь она замечала Белозерова в воспоминаниях гораздо чаще, ловила его взгляды, осознавая их истинную природу.
Ника улыбалась, как дурочка, кусала губы, чтобы не рассмеяться вслух. Вот только оставаться в одном положении уже казалось невыносимым. И чем больше она об этом думала, тем сложнее было лежать без движения.
– Не спится? – раздался над ухом хриплый шепот, когда терпение почти лопнуло.
Радостно выдохнув, Ника перевернулась на спину. В темноте не сумела рассмотреть глаза, но силуэт парня отчетливо прорезался на черном фоне. Сейчас между ними двумя было слишком малое расстояние и слишком большое желание.
– А тебе? – вторила приглушенному тону Ника.
Она понимала, что Алик тоже смотрел на нее. Дыхание участилось.
– Тяжело спать, когда горишь адским пламенем.
Ника тотчас бросилась с жадностью ощупывать мужское лицо, оправдывая руки обычным беспокойством.
– Боги, ты раскаленный!
Орлова всем сердцем испугалась. В этой ностальгии по школьной поре совсем позабыла про людей в черном и пистолеты. Мигом подскочила на кровати, сползла к изножью и опустила ступни на пол, мысленно перебирая, какие жаропонижающие имелись в аптечке. Но Алик остановил ее, удержав за запястье. Не захотел отпускать.
Повисла тишина. Напряженная, почти оглушающая.
– Тебе нужна помощь, – прошептала Ника ни то испуганно, ни то отчаянно.
– Для словившего свинец чувствую себя отлично.
Почему от его сонного голоса меня так накрывает?
Ника не успела подумать над этим вопросом. Скорее услышала, чем увидела, как Алик сел. А затем потянул ее на себя.
Секунда, и больше ни одной мысли в голове. Ника забралась сверху, легко сцепила ноги у парня за спиной, прижалась к нему. Их лица разделяли сантиметры. Нике казалось, что она прямо сейчас сгорит вместе с Аликом, ведь его кожа обжигала. Сама жизнь замерла, чтобы перевести дух перед бурным забегом.
– Я не был до конца честен с тобой, – произнес Алик низким от возбуждения голосом, одной рукой поднимаясь выше по бедру.
Он нетерпеливо отодвинул край комбинации, позволив себе резкое движение, и зашипел от боли. Сжал челюсти, забываясь, очерчивая контуры лица здоровой рукой. И задержался на губах.
– Ты о чем? – у Ники вырвался полустон.
Девушка находилась в шаге от вертикального предела и уже готова была в любую секунду лететь на огромной скорости вниз. Слова Белозерова казались эхом, будто издалека.
– Там на Цирковой… я пошел за тобой не из-за подозрительных парней. Нет, то есть, – Алик путался в словах, – и из-за них тоже, но… я бы последовал за тобой и без повода.
Напряжение нарастало, сердце Ники уже колотилось как бешеное.
– Ты мой сон наяву, перед которым не устоять.
Она хотела заставить Алика замолчать, потому что все это было невыносимо прекрасно. Пружина растянулась до предела.
– Вера, я…
Сопротивление перестало существовать. Пружина со скоростью света неслась обратно.
Ника нашла губы Алика, заглушая следующие слова. Горячие губы, такие мягкие и сладкие. Она чуть не задохнулась от удовольствия, поцеловав мужчину. Руки утонули в его волосах, сбившихся в пружинки от жара. Они застонали одновременно и громко.
– Я так хочу тебя, Алик, – пробормотала Ника, когда язык Белозерова переместился на шею.
Он вытворял нечто сумасшедшее, вырисовывая шедевры на ее ключицах. А услышав волшебные слова, прикусил плечо. Девушка от неожиданности вскрикнула и замерла, глядя на парня сверху вниз. Блики от фонарей как раз слегка освещали его глаза – блестящие, бездонные и как будто счастливые.
– А я так хотел услышать это.
Все полетело к чертям. В жгучий ад. На самое горячее греховное дно. Ника сама потянула тонкую ночную наверх. Алик правой рукой помог ей в два счета избавиться от нижнего белья. Ника нырнула нетерпеливыми пальцами под резинку боксеров, вырывая из легких Белозерова глухое рычание.
– Вера.
Он замер, удерживая ее над собой. Уже готовый взлететь.
– Я на таблетках, – прошептала Ника, падая в пропасть.
– Боже.
Ночь взорвалась красками, когда они оба отпустили себя, вручили друг другу. Желанные стоны, вибрирующее дыхание, крепкие звучные поцелуи – все смешалось в квартире Орловой. Их движения повторяли и продолжали одно другое. Губы стреляли на поражение. Языки жалили. Тела горели пожаром.
– Алик!
Он целовал ее грудь, шею, скулы. Ника взвизгнула, выгибаясь, когда его зубы сомкнулись на мочке уха. Она была так податлива, так ему подходила, как будто создана для него. Он млел. А Ника отвечала, терялась в ощущениях, не успевала за вездесущим Аликом, но отвечала – обнимала, целовала, прижимала. Все это слишком походило на фантазию.
Вскоре размеренный, сводящий с ума ритм сорвался на бег. Стало острее, громче, хлестче. Алик легко потянул девушку за волосы вниз, дорвавшись до мягкой груди. Он дразнил ее. И первый ураган обрушился на Нику, фигурно выгибая ее спину. А следом взорвался и его психокосмос, ослепив тысячей комет.
Они просидели, крепко обнявшись, несколько минут. С закрытыми глазами, улыбаясь, тяжело дыша. Пока наконец Ника не двинулась, чем заслужила недовольное хрип Алика.
– Ванная, таблетки от температуры, спать, – тихо произнесла девушка, зарываясь носом в его волосы и вдыхая терпкий аромат его одеколона.
Белозеров молчал.
– Эй, ну отпусти меня, – захихикала Ника.
И это был такой искренний и непринужденный смех, как в детстве, что Алик ослабил хватку. Пытался поверить в то, что случилось. Его Вера – а теперь она была его, никаких сомнений. Осталось только ей об этом узнать.
– Две минуты, потом спускаю поисковых собак, – пробурчал Белозеров, полностью размыкая руки.
– Боюсь-боюсь, – кокетливо пропела Ника, уже ускользая в темноту.
А Алик, зависший с дурацкой улыбкой во весь рот, упал обратно на подушку, осознавая, что остался без сил, и быстро провалился в сон.